Ознакомительная версия.
– Красиво, – коротко прокомментировал Женька, снимавший видео.
Мои впечатления трудно было вместить в одно слово. Я облокотилась о борт рядом с ним и пыталась сфотографировать и сохранить в памяти все, что вижу: холодную воду фьорда, горы, словно прячущиеся друг за друга, ветер в лицо, Женькин локоть, которого касается моя рука…
– Причаливаем, – возвестила Марина.
Даже без микрофона ее голос разносился по всему парому.
– Как, уже? – огорчился турист, собравшийся переправляться черед фьорд на лодке.
– Нас ждет следующий эттрэкшн, – утешила гид. – Один из крупнейших водопадов Европы. Мы поднимаемся в горы, – предупредила она, когда группа вернулась в автобус. – Так что следите, как будет изменяться растительность – чем выше, тем скуднее она становится. Сначала деревья сменятся карликовыми, потом они пропадут совсем, останутся одни кустарники, потом и они исчезнут, уступив место траве, а она, в свою очередь, мху.
Все прилипли к окнам, хотя никаких изменений в растительности пока не наблюдалось. Я даже успела немного подремать, и тут тетя-морж завопила:
– Смотрите, карликовое дерево!
На уровне карликовых деревьев мы и подъехали к водопаду. Около поворота с указателем приютился небольшой отель – посреди безлюдной равнины он выглядел странно и одиноко.
– А мы здесь будем ночевать? – наивно спросил кто-то.
– Разве что все вместе скинемся на один номер, – усмехнулась Марина. – Это знаменитый отель «Фоссли», где Григ написал одно из своих произведений.
– «Пер Гюнта»?
– Нет, – ответила гид. – Представьте себе, Григ написал не только «Пер Гюнта». Но сейчас не о нем, а о водопаде. Мы с вами направляемся к смотровой площадке. Будьте там очень осторожны, ни в коем случае не заходите за ограждение. Высота водопада – сто восемьдесят метров, а высота свободного падения воды – сто пятьдесят.
– Дети, от нас ни на шаг, – всполошилась моя мама.
– Да ладно тебе, Свет, – усмехнулась тетя Ира. – Если уж они самостоятельно поели рыбного супа в Бергене, в водопад упасть не должны.
Мама шутку не оценила и сама не отходила от нас, от чего мы, впрочем, совсем не обламывались – идти все равно было некуда. Мы смотрели на водопад сверху и видели, как узкая речушка, падая вниз со скалы, превращается в бушующий поток воды и где-то далеко внизу, в глубоком ущелье, вновь скромно течет среди отвесно поднимающихся гор. Феерическое зрелище завораживало, заставляло забыть обо всем и в первую очередь о времени – любоваться водопадом можно было бесконечно.
Женька снова снимал видео, а я его озвучивала, перекрикивая грохот низвергающейся с огромной высоты воды:
– Фантастика! Даже не верится, что я вижу это своими глазами!
Уходить от водопада не хотелось, но Марина уже сгоняла свое недружное стадо обратно в автобус.
– Я все понимаю, – приговаривала она. – Но пора ехать, а то мы и к ночи до гостиницы не доберемся.
– Я согласна приехать в гостиницу к ночи, – заявила я.
– Я тоже, – поддержал меня Женька.
Но нарушить хронометраж нам, конечно же, никто не дал.
Через некоторое время изменения пейзажа стали более заметны – деревья перешли в кустарники, потом осталась только высокая трава, постепенно понизившаяся до мха.
– Вот мы с вами и въехали на горное плато, – объявила Марина. – Кроме мха, здесь ничего не растет – воздух на высоте разреженный и плохо прогревается. Снег не тает даже летом. А когда мы открываем сезон на майские праздники, то едем по расчищенному коридору, и снег за окнами стоит сплошной стеной вровень с автобусом, а его высота – четыре метра!
– Не везет тем, кто едет на майские праздники, – посочувствовала я. – Такой красоты не видят! Да еще если дождь, холодина… Брр!
– Зато аутентично, – не согласился Женька. – Вот мы приехали в холодную Скандинавию, а здесь жара.
– Здесь, на плато, явно не жара, – усмехнулась я. – Смотри, и правда снег!
На зеленом ковре мха там и тут виднелись белые пятна.
– А остановка у нас будет? – поинтересовался Женька.
– Марина ничего не говорила.
– Так давайте попросим!
И мы начали наперебой кричать:
– Давайте остановимся!
Туристы заволновались, выглядывая в окна и оценивая, достойно ли плато, чтобы туда ступила их нога, и постепенно до Марины доползла наша просьба.
– Хотите выйти? – ответила она в микрофон. – Не знаю, а что там делать? К тому же в гостиницу поздно приедем…
Но все же уступила нашим просьбам и попросила водителя притормозить на обочине.
– Только недолго, – предупредила она. – И не разбредайтесь, чтобы мне потом вас не собирать.
– Когда мы разбредались! – возмутился морж.
– Да, вы очень дисциплинированная группа, – вынуждена была признать гид.
На этой жизнерадостной ноте мы и высыпали из автобуса.
– А почему тут везде пирамидки из камней? – спросил кто-то.
– Одна из легенд о троллях, – рассказала Марина. – Если сложить фигурку тролля, сделать это хорошо и с душой, то он оживет и станет вашим добрым духом, вроде домового.
– И жить придет?
– Конечно! – очень серьезно ответила гид.
– Не дай бог, – поежился турист. – Лучше не буду я тролля делать, вдруг хорошо получится!
– А мы пошли сделаем, – позвал меня Женька.
И мы пошли. Времени дали мало, поэтому наши тролли вышли кривобокими и вообще, честно говоря, мало походили на троллей, но мы не сдавались. Ежась от холода – на плато и правда было весьма нежарко, – я отошла в поисках подходящего плоского камня, услышала за спиной знакомый голос, обернулась и застала картину маслом. Женька подкрался к Нике, тоже собиравшей пирамидку, и положил ей за шиворот горсть снега.
Я сразу потеряла интерес к троллям – не нужен мне маленький злой человечек, даже добрый! А если он все же оживет, то пусть идет жить к Женьке и станет у него барабашкой.
– Теперь мы постепенно начнем спускаться, – сказала Марина, когда группу удалось с трудом оторвать от каменных троллей и согнать в автобус. – И поедем на ночевку в небольшой городок.
– Лаердал?
– Нет, он называется Гейло. Это известный горнолыжный курорт Норвегии. А сейчас я вам поставлю фильм о прославленном путешественнике Туре Хейердале, признанном самым знаменитым норвежцем двадцатого века. Завтра мы с вами посетим его музей.
Я честно пыталась смотреть фильм, но под рассказ о путешественнике удивительно хорошо спалось – то ли повествование утомляло, то ли усталость накопилась. Я покачивалась в полудреме, то погружаясь в сон, то выныривая на поверхность, пока не обнаружила себя лежащей у Женьки на плече и не почувствовала его руку, бережно поддерживавшую меня за талию. Сразу стало ужасно неудобно, рука онемела, захотелось повернуться, но я боялась это делать, чтобы не нарушить сказку.
Наконец Женька, сам мирно сопящий, повернулся, и я осторожно высвободилась, испытывая одновременно облегчение и разочарование. Я провела кончиками пальцев по его раскрытой ладони, и тут ожил микрофон:
– Подъезжаем к гостинице!
Женька резко открыл глаза – я не успела убрать руку. Он сонно посмотрел на меня и машинально сжал пальцы. В его еще не сфокусированном после сна взгляде плескалась такая нежность, что мне стало страшно.
Вдруг мне в сердце будто воткнули иголку – он же развлекался на плато вовсе не со мной! И я выпалила:
– Ника снилась?
Его глаза потемнели, рука разжалась, но я ни о чем не жалела. Если он играет со мной, как кошка с мышкой, пусть знает – у мышки тоже есть острые коготки.
На ужине в гостинице нас ждал сюрприз – Олег собственной персоной.
– Привет! – обрадовался он. – Вот мы и снова встретились!
– Какое счастье, – пробурчал Женька.
Я же вполне искренне приветливо улыбнулась. Несмотря на странные повадки кукловода, этот парень чем-то привлекал к себе.
– Присаживайтесь, – любезно пригласил он за свой столик.
– Нет, спасибо, – поспешил отказаться Женька.
– С удовольствием, – отозвалась я.
И, набрав еды на тарелку, подсела к Олегу, словно не замечая негодующих Женькиных взглядов. Ники нигде не было видно, что не могло не радовать.
– Как дела? – светски поинтересовался Олег.
– Отлично, – преувеличенно бодро отозвалась я.
– Нравится путешествие?
– Очень!
– Мне тоже, – кивнул он. – Особенно понравился музей кораблей викингов и «Кон-Тики».
– Мы в такие не ходили, – озадачилась я.
– Вы еще вернетесь в Осло?
– Да, завтра.
– Значит, как раз пойдете.
– А я не знаю, что такое «Кон-Тики», – призналась я после недолгих колебаний.
Как гласит народная мудрость: стыдно не не знать, а не стремиться узнать.
– Плот Тура Хейердала, – без всякой подколки, от которой наверняка не удержался бы Женька, ответил Олег.
Кто это такой, я плохо поняла, поскольку весь фильм проспала, но он пришел мне на помощь:
Ознакомительная версия.
