Ознакомительная версия.
Скука чрезмерная подвижность. Минуты не усидит на месте, ничем не может заняться наделю, капризный, недисциплинированный, пристает, надоедает, обижается, плачет, злится. Иной раз нарочно провоцирует скандал, чтобы в ожидаемом наказании получить желаемое сильное впечатление. Мы часто усматриваем призрак злого умысла там, где налицо банкротство воли, или переизбыток энергии там, где налицо отчаяние скуки.
Иногда скука приобретает черты массового психоза. Дети не в силах организовать игру либо оттого, что смущаются, либо из-за разницы в возрасте и привычках, либо из-за необычных условий, впадают в безумие бессмысленного шума.
Они кричат, толкаются, тянут друг друга за ноги, кувыркаются, кружатся едва ли не до потери сознания и падают на землю, возбуждают друг друга, смеются деланным смехом. Чаще всего прежде, чем наступит реакция, «игру» прерывает катастрофа: драка, порванная одежда, сломанный стул, слишком рьяное рукоприкладство — и вот уже замешательство и взаимные оскорбления. Иногда шумное настроение угасает от сказанных кем-нибудь слов «перестаньте сходить с ума, неужели вам не стыдно», инициатива переходит в энергичные руки и тогда рассказывается сказка, организуется хоровое пение, беседа.
Боюсь, что некоторые воспитатели склонны принимать эти не слишком частые патологические состояния коллективной раздражающей скуки за нормальную игру детей, «предоставленных самим себе».
Даже детские игры, рассматриваемые по-газетному поверхностно, еще не дождались основательных клинических исследований.
Следует помнить, что играют не только дети, но и взрослые, что дети не всегда играют охотно, что не все, что мы называем игрой, есть она на самом деле, что многие игры детей не что иное, как подражание действиям взрослых, что существует разница между играми за городом, в городе и в комнате, что детские игры нам следует рассматривать лишь принимая во внимание положение ребенка в современном обществе.
Мяч.
Обрати внимание на то, сколько усилий прилагает малыш, чтобы поднять его с земли, чтобы катить его в определенном направлении по полу.
Обрати внимание на старания старшего: схватить его правой и левой рукой, несколько раз ударить о землю, о стенку, подбить лаптой, попасть в цель. Кто дальше всех, кто выше всех, кто самый меткий, кто больше всех раз кинет? Соревнование — осознание себя путем сравнения, победы и поражения, совершенствование.
Неожиданности, частенько комического характера. Уже держал мяч в руках, а он выскользнул, ударился об одного и попал в руки совсем другому; борясь за мяч, стукнулись головами, мяч попал под шкаф и сам послушно выкатывается оттуда.
Впечатления. Мяч упал на траву — риск поднять его. Исчез — поиски. Едва не выбил стекло. Залетел на шкаф — обсуждение вопроса, как снять? Попал или нет? Кто виноват: тот, кто не туда кинул, или тот, кто не поймал? Оживленный спор.
Розница в характерах. Один обманывает: делает вид, что бросает, целится в одною, а бьет к другого, ловко спрятал мяч, будто его и нет. Другой дует на брошенный мяч, чтоб быстрей летел, едва не надает, ловя его, пробует поймать его губами, делает вид, что боится, когда в него бросают; притворяется, будто мяч его о сильно ударил. Третий бьет но мячу: «Эй ты, мяч, вот я тебе задам». «Там в мяче что-то стучит» трясет мячом, слушает.
Есть дети, которые, не играя сами, любят наблюдать за игрой в этом они похожи на взрослых, которые наблюдают за партией в бильярд или шахматы. И тут встречаются интересные, фальшивые и гениальные движения.
Целенаправленность движений — это только одна из черт, которые делают этот спорт приятным.
Игра не столько стихия ребенка, сколько единственная область, где мы позволяем ему проявлять инициативу в более широком диапазоне. В игре ребенок чувствует себя до известной степени независимым. Все другое это мимолетная милость, минутная концессия, а ни игру ребенок имеет право.
Игра в лошадки, солдатиков, разбойников, пожарников, он расходует свою энергию во внешне целенаправленных движениях, на минуту отдается иллюзии или сознательно бежит серости жизни. Дети потому так ценят участие ровесников с живым воображением, разносторонней инициативой, с большим запасом сюжетов, почерпнутых из книг, потому гак покорно подчиняются их порой деспотической власти, что благодаря им туманные иллюзии легче облекаются в видимость действительности. Дети смущаются присутствием взрослых и посторонних, стыдятся своих игр, отдавая себе отчет в их никчемности и случайности. Сколько в детских играх горького сознания недостатков реальной жизни, сколько болезненной тоски по другой реальности. Палка для ребенка — это не лошадка, просто он из-за отсутствия настоящего коня вынужден примириться с деревянным. А когда он на перевернутом стуле плывет по комнате, то это вовсе не есть поездка в лодке по пруду.
Когда у ребенка в расписании дня имеется купание без ограничений, лес с ягодами, рыбная ловля, птичьи гнезда на высоких деревьях, голубятня, куры, кролики, сливы из чужого сада, клумбы перед домом, игра становится лишней или в корне меняет свой характер.
Кто согласится обменять живую собаку на плюшевую? Кто отдаст жеребенка в обмен на коня-качалку?
Он обращается к игре поневоле, убегает в нес, скрываясь от злой тоски, прячется в ней от пугающей пустоты, от холодного долга. Да, ребенок предпочитает играть, нежели зубрить грамматические формулы или таблицу умножения.
Ребенок привязывается к кукле, щеглу, цветку в горшке, потому что он ничем больше не обладает, вот так же заключенный или старик привязываются к тем немногим вещам, которые у них есть, потому что у них уже ничего не осталось. Ребенок играет во что угодно, лишь бы убить время, лишь бы занять себя, потому что не знает, что делать, потому что ничего другого у него нет. Мы слышим, как девочка излагает кукле правила хорошего тона, как поучает и отчитывает ее, но мы не слышим, как, лежа в постели, она жалуется кукле на взрослых, шепотом поверяет ей свои страхи, неудачи, мечты.
— Я тебе скажу, куколка, только ты никому не говори.
— Ты песик добрый, я на тебя не сержусь, ты мне ничего плохого не сделал.
Одиночество ребенка наделяет куклу душой.
Детство — это не рай, это драма.
Пастух предпочитает игру в карты игре в мяч: он и без того достаточно набегался за коровами. Маленький продавец газет и мальчик на побегушках только в начале своей служебной карьеры бегают охотно, но быстро выучиваются дозировать свои силы, раскладывая их на целый лень. Ребенок, вынужденный нянчить младенца. Не играет с куклой, напротив, он всячески убегает от ненужной обязанности.
Что же, значит, ребенок не любит работать? Работа ребенка бедных родителей имеет утилитарное, а не воспитательное значение, ни его силы, ни его индивидуальные черты и наклонности при этом во внимание не принимаются. Было бы смешно приводить в качестве положительного примера жизнь детей бедняков: в этой жизни тоже хватает своей скуки, зимняя скука тесной избы сменяется летней скукой двора или придорожной канавы, просто она приобретает другую форму, видоизменяется. Ни бедные родители, ни обеспеченные не в состоянии заполнить день ребенка так, чтобы череда его дней, выстраиваясь в логической взаимосвязи, от вчера через сегодня к завтра, составляла многокрасочное содержание жизни.
Многие детские игры на самом деле есть работа.
Когда они вчетвером строят шалаш, копают куском железа, стекла, гвоздем, вбивают столбики, связывают их, покрывают крышей из веток, выстилают внутри мхом, работая молча, напряженно или лениво, не всегда совершенствуя, развивая дальнейшие планы, делясь результатами наблюдений — это не игра — это работа, пусть без достаточного навыка, несовершенными орудиями, с недостаточными материалами и потому малоэффективная и невыразительная по результатам, но зато организованная так, что каждый вкладывает в нее столько, сколько может, в зависимости от возраста, силы, умения.
Если детская комната, вопреки категорическим нашим запретам и внушениям, так часто превращается в мастерскую и склад хлама, то есть строительного материала для планируемых работ, то стоит подумать: не в этом ли направлении следует направить свои поиски?
Может, для комнаты маленького ребенка нужен не линолеум, а куча желтого песка, большая вязанка деревяшек и деревянная тачка с камнями?
Может, доска, пила, картон, фунт гвоздей, молоток, токарный инструмент были бы более желанными подарками, чем игрушки, а профессионал, обучающий ремеслу, — полезнее, чем учитель гимнастики?
Но тогда из детской пришлось бы удалить больничную тишину, больничную чистоту, благопристойность, покой и ужас перед царапиной на пальце.
Умные родители с неприязненным чувством велят: «Играй!» — и с болью слышат в ответ: «Все только играй да играй». А чем же им заниматься, раз у них нет своего дела?
Ознакомительная версия.
