— Пусть Петя объяснит, иди к нему, — просил пришедшего Павлик, — мне тренироваться надо.
— Пети нет дома, — вздыхал октябрёнок и куксился. Вот‑вот заплачет.
— Ладно, давай учебник, — сдавался Павлик и садился объяснять.
И вдруг за три дня до соревнований, как раз перед вечерней тренировкой, Павлик явился ко мне ужасно взволнованный. «Сейчас потребует, чтобы я не выходил в эти часы с октябрятами во двор «помогать» тренироваться, а вместо него разбирал с ними трудный материал», — подумал я, но ошибся. Павлик заговорил со мной совсем о другом.
Павлик огляделся по сторонам, хотя во всей квартире был я один, и сказал шёпотом:
— Только что я тренировался в парке и увидел там старшеклассника, у которого степной ёж…
— Ну и что? — спросил я.
— Ты не перебивай, а слушай, — сделал мне замечание Павлик. — Этот парень шёл со своим дружком по аллее и всё время оглядывался. Мне это показалось подозрительным, и я, прячась за деревьями, стал за ними следить. И что бы ты думал? Они пришли на детскую площадку и заминировали там все аттракционы.
— Как заминировали? — опешил я.
— Подложили между вертящимися металлическими деталями пистоны, — объяснил Павлик, — запороховали их.
— Зачем? — не понял я.
— Чтоб малышей напугать. Начнут они кататься, а пистоны как бабахнут от трения! Соображаешь? Я хотел сторожу сказать, да не нашёл его.
— И очень хорошо, что не нашёл, — обрадовался я, — мы разминируем детскую площадку вместе с октябрятами. Это и будет то важное задание, которого они дожидаются.
С этими словами я полез под тахту, где в одной из картонных коробок лежали новогодние ёлочные украшения и вместе с ними карнавальные маски. Отобрав семь полумасок, которые закрывали глаза и половину носа, я завернул их в газету и сказал Павлику:
— Идём! Октябрята уже ждут во дворе. В это время мы всегда прогуливаемся.
— Может, мне не ходить? Ведь до соревнований я не хотел с ними встречаться как вожатый, — засомневался на лестничной площадке Павлик.
— Как это не ходить! — возмутился я. — Ты выследил злоумышленника, и я скажу им об этом. Знаешь как твой авторитет вырастет!
— Ты думаешь? — неуверенно спросил Павлик и поплёлся за мной.
Октябрята уже были во дворе. Они обрадовались, увидев Павлика без велосипеда, — значит, всё‑таки скучали без него. И тут я сказал им:
— Павлик в эти дни не бывал с нами не только из‑за подготовки к соревнованиям. Ещё он выслеживал преступника. И выследил. Даже двух.
Октябрята так и ахнули.
— Сейчас я раздам вам маски, — продолжал я, — вы наденете их, как только мы войдём в парк. Нам предстоит совершить операцию под секретным кодом «МП».
— А что это значит «МП»? — спросил Вадик.
— «МП» означает «минное поле». Диверсанты заминировали на детской площадке парка аттракционы, и мы должны их разминировать. А то может произойти несчастный случай.
— Мина может разорвать человека на части, — сказал Гоша.
— Да, настоящая, военная мина может, — подтвердил я, — а те, что на детской площадке, могут здорово испугать малышей выстрелами, потому что они сделаны из пистонов для пугачей.
— А если диверсанты увидят нас? — спросил Бориска.
Мне показалось, что он трусит.
— Если увидят, то им не поздоровится, — сказал я воинственно и добавил: — Разминирование детской площадки — это только половина нашей операции. Главное, нам нужно разоблачить злоумышленников.
И мы пошли в парк. Но не по улице, как всегда, а дворами, переходя от дома к дому короткими перебежками. У входа в парк, дождавшись, когда пройдут прохожие, я скомандовал:
— Надеть маски и пробираться к детской площадке, то есть к «минному полю», — поправил я сам себя, — скрываясь за деревьями. Нас никто не должен видеть, а тем более узнать!
Деревья в парке были большие, и мы добрались до детской площадки никем не замеченные.
— Сейчас я отверну у этой каталки верхнюю планку, и вы увидите под ней пистоны, — сказал нам Павлик.
Он отвинтил гайку клещами, которые я взял из дома, и снял верхнюю железяку. Под ней в самом деле лежала горстка пистонов.
— Неужели они могут тут бабахнуть? — усомнился Гоша.
— А ты сядь и покрутись, — сказал ему Павлик, — тогда увидим.
Гоша не решился. Это не на пони в зоопарке кататься, вдруг вместе с выстрелами сам взлетишь!
— Давай мы покрутимся, — предложил я Павлику и снова надел на ось металлическую планку, прикрыв ею пистоны.
— Отойдите все на десять шагов! — распорядился Павлик. — Мало ли что может произойти.
Октябрята отбежали, и мы с Павликом стали крутиться. Покрутились несколько раз, но никаких выстрелов не услышали.
— Наверное, пистоны отсырели, — предположил Павлик и оттолкнулся ещё.
И тут один за другим раздалось несколько выстрелов. Конечно, мы их не испугались. Нам даже стало весело, потому что мы ждали этого и думали, что бабахнет гораздо сильнее. Но малышей такая стрельба могла сильно напугать.
Мы разрядили таким же образом ещё две каталки, на которых уже крутились октябрята, и взялись за «гигантские шаги». В них пистоны были запрятаны наверху, между вращающихся дисков. Мы это определили по выстрелам, которые раздались над нашими головами. «Гигантские шаги» стреляли громче всех. При первом выстреле Бориска даже бросил верёвку и отбежал в сторону. Когда стрельба кончилась, довольный Павлик сказал:
— Вот и порядок!
А я напомнил ребятам:
— Теперь нам нужно разоблачить злоумышленников.
— А они кто? — спросила Олечка.
— Одного я не знаю, — сказал Павлик, — а другой — тот самый вредина, который уколол Антона ёжиком.
— Вот это да! — ахнула Светка.
— Как же мы его разоблачим? — спросил Бориска. Он уже перестал трусить.
— Давайте посоветуемся со Степаном Григорьевичем, — предложил я. — Нам может пригодиться его Арс.
— И мой Кубарик тоже, — добавил Гоша.
Мы сняли маски и пошли к дому. Степан Григорьевич гулял во дворе с Арсом. Мы рассказали ему о случившемся. Степан Григорьевич подумал и предложил нам вывести этого парня на чистую воду.
— Заодно и Арс тряхнёт стариной, — заключил он и сказал нам: — Узнайте‑ка, дома этот мальчишка или нет. Только так узнайте, чтоб его не спугнуть. А то он в момент исчезнет.
Вот это задание! Если пойдём к нему домой — всё испортим. А по‑другому как узнаешь, дома он или гуляет ещё. Со двора, что на четвёртом этаже делается, не видно. Павлик сразу же на меня уставился, как тогда в классе при нашем знакомстве с октябрятами. А мне тоже не всегда нужные мысли в голову приходят. И вдруг Вадик сказал:
— У меня две копейки есть!
Тут уж я в момент догадался, что он имеет в виду. Мы узнали от дежурной по подъезду телефон квартиры старшеклассника и позвонили из автомата.
— Слушаю вас, — раздался в трубке женский голос — матери, наверное.
А мы имени этого мальчишки не знаем, чтоб спросить, дома ли он. Но тут Павлик нашёлся:
— Пожалуйста, позовите к телефону вашего сына.
— Жени нет, но он скоро будет. Что ему передать?
Вместо ответа Павлик повесил трубку. Мы побежали к Степану Григорьевичу.
— Дома нет, но скоро будет, — доложил Павлик. — Подождём?
Степан Григорьевич кивнул головой и погладил Арса. Ждать пришлось недолго. Мы не успели даже подробно рассказать Степану Григорьевичу, как «разряжали» от пистонов каталки, а Женька уже появился во дворе. Ничего не подозревая, он шагал к дому своей пританцовывающей походочкой. Степан Григорьевич что‑то тихо сказал Арсу на ухо, потрепал его по морде и кивнул в сторону Женьки. Арс привстал и медленно пошёл ему навстречу. Женька увидел огромного пса и свернул с асфальтированной дорожки к газону. Арс почувствовал, что мальчишка хочет удрать от него, и в два прыжка оказался перед ним. Женька отступил. Арс сделал шаг вперёд. Женька снова отступил, и Арс опять шагнул.
— Уберите свою собаку! Чего вы смотрите? Пройти нельзя! — завопил Женька истошным голосом.
Его поддержали жильцы:
— Возьмите собаку! Она же укусит мальчика.
— Наденьте намордник!
— Арс ни на кого без причины не бросится, — сказал Степан Григорьевич. — Значит, молодой человек заслужил такое обращение. Надо разобраться.
— А чего я сделал? Что вам нужно? — запетушился Женька, не двигаясь с места. Вращалась у него только одна голова.
— Сделал кое‑что, — сурово произнёс Степан Григорьевич, — хорошо ещё, не так много. — И объяснил жильцам: — Этот парень подложил в каталки, на детской площадке парка, пистоны, малышей хотел напугать.
Жильцы сразу ополчились на Женьку.
— Ишь до чего додумался! — возмутился пожилой жилец с костылём. — Самого б его пугануть как следует!
— Он плохой, — сказал жильцу Антон, — он меня нарочно ёжиком уколол!
— Я думал, малыши обрадуются, развеселятся. Они же сами всегда с пугачами бегают, — начал оправдываться Женька, но понял, что его увёртка неубедительна, и загундосил: — Не буду я больше, честное слово…
