— Ну, пора! — заторопилась Ирина Владимировна. — Поднажмем?
— Мы бегом! Не опоздаем, — зашумели мальчишки и девчонки.
— Нам нельзя опаздывать. Ведь мы не для себя несем цветы.
Неподалеку от воды ребята увидели плахи. Витамин не обратил на них особого внимания. Плахи и плахи. Наверное, водой принесло, решил он. Витамин и подумать не мог, что он еще вспомнит об этих плахах и что они кое-кому из его знакомых принесут немало неприятных минут.
На центральной площади поселка к Ирине Владимировне подошел старшина Копытов.
— А я вас ждал, — признался он. Они отстали от ребят, и учительница сказала:
— Все понятно. Прослышали, что мы пошли за цветами, и теперь надеетесь, что поделимся с вами?
Она отделила несколько огоньков и незабудок.
— Так и быть, берите. От вас нам все равно не дождаться.
Старшина в шутку обиделся:
— Зря вы меня так, Ирина Владимировна. Цветы — за мной…
И уже всерьез:
— Пример вашего класса подействовал. Директор расщедрился — вся школа пойдет на встречу горняков.
Около шахтоуправления уже толпился народ. Здесь были старики, много женщин. Иван Савельевич Павлов разговаривал с директором шахты.
Со стороны поселка донеслась барабанная дробь. Скоро стали видны колонны школьников. Они шли со знаменами.
Собравшиеся у шахтоуправления одобрительно переговаривались:
— Пионерия идет… Правильно придумали, пусть посмотрят…
Колонны остановились.
— Взвейтесь кострами, синие ночи,
Мы, пионеры, дети рабочих…
Песня крепчала, ее подхватили те, кто стоял у шахтоуправления.
Взрослые пели с улыбкой. Песня уносила их в далекие годы своей молодости. А потом звенела медь настоящего оркестра. И когда музыканты сыграли последнюю ноту, их инструменты еще долго не могли успокоиться.
Но вот появились виновники торжества. Аленка смотрела на этих чумазых, в брезентовых жестких робах людей. Они смущенно улыбались. Алеша выделялся среди остальных своим ростом, и девочка сразу нашла его. Он тоже увидел Аленку и подмигнул ей: «Знай, мол, наших, сестрица!»
Ирина Владимировна шепнула ей:
— Беги, отдай букет брату…
Вслед за другими второклассниками девочка выбежала из строя и протянула цветы Алексею. Встречающие хлопали в ладоши. В плеск аплодисментов включился оркестр. От всего этого было так необычно, радостно и торжественно, что Аленка вместе с остальными ребятами сама принялась хлопать. Рядом с ней оказался Ромка. И Аленка улыбнулась вожатому звездочки. Потом подошла Галка Павлова и сказала:
— Здравствуй, Аленка. Сейчас мой дедушка станет выступать.
И в самом деле, к горнякам направился Иван Савельевич. Боевые и трудовые ордена сверкали на его кителе. Павлов остановился, окинул взглядом забойщиков, неумело держащих цветы, раскинул руки и поцеловал бригадира.
— Мы гордимся вами! — сказал он и вздохнул. — Хотелось бы мне быть с вами в забое… Жаль, годы не те… Шахтерский поклон вам, товарищи!
И поклонился забойщикам.
Снова все захлопали.
Аленка смотрела на Алексея, и ей казалось, что она увидела его впервые. Тот, привычный, домашний Алеша, которого ругает тетка Феклинья за то, что он вышел из секты, отступил на второй план. Настоящий Алеша вот здесь. Это его встречают с оркестром и цветами, это ему кланяется Галки Павловой дедушка, сам бывший шахтер.
Уже после торжества она хотела подбежать к Алексею, но к нему направился милиционер Копытов, пожал руку и что-то стал говорить. Алексей слушал его и кивал.
— Пойдем домой вместе, — сказал девочке Ромка.
После глупого и позорного бегства из класса Паша Наоборот себя презирал. Он смотрел в зеркало и говорил:
— Какая противная рожа… Ну, чего ты таращишь свои бесстыжие глаза? И это тебя выбрали председателем совета отряда?
Павлик даже показал кулак гражданину, который смотрел на него из зеркала с таким кислым выражением, будто только что его заставили проглотить рыбий жир или высосать лимон. Гражданин не растерялся и показал кулак Павлику.
Звягинцев не представлял, как он теперь пойдет в школу. Он, как говорится, сгорал от стыда.
— Уж не заболел ли? — забеспокоилась мать. Павлик обрадовался. Ну, конечно же, он чувствует себя плохо. Ему лучше побыть дома.
Чтобы ребята его простили, надо совершить что-нибудь необычное. Павлик долго думал, что бы такое совершить? Спасти тонущего человека? Это уже сделал Ромка из пятого «Б», когда тащил из воды Самсонова… Задержать преступника? Сам попадешь к милиционеру… Удрать куда-нибудь в жаркие страны или, наоборот, в тундру? Конечно, переполоха будет много. Но тогда ребята, определенно, от Павлика отвернутся. А в родной поселок беглеца привезут на милицейской машине… Везде милиция и милиция. Нигде от нее не скроешься. Павлик зябко поежился.
Сейчас ребята только и думают о поездке в Шушенское. Но с таким председателем совета отряда, как он, Павлик Звягинцев, едва ли им улыбнется такое счастье. Паша Наоборот поморщился. Потом задумался, по его лицу скользнула улыбка. Ну, конечно же, надо немедленно бежать к Витамину и ехать на Гнедухе собирать макулатуру. Целые вороха бумаги — только этим он сможет вымолить прощение ребят.
Звягинцев открыл альбом с коллекцией марок и вздохнул. Вынул одну редкую марку и шесть таких, которые продавали в киоске. Этого хитреца Витамина не обдуришь, подумал Паша Наоборот. И на всякий случай взял еще две ценные марки, заодно обозвал Венку жадюгой.
После обеда он направился к Витамину. Тот вслух учил стихотворение и не обращал на Павлика внимания. Паша Наоборот кашлянул. Витамин покосился на него.
— Дай последнюю строчку выучить, — недовольно сказал он. — Или, может, марки принес?
Звягинцев торопливо полез в карман.
— Вот марка. Закачаешься! — стал нахваливать Павлик марку с нарисованным ежом. — Таких марок всего три в мире. Одна у американца Рокфеллера, богач такой есть, другая у знаменитого футболиста Пеле, и вот третью тебе, Венка, дарю…
Витамин сначала слушал Пашу Наоборот с полуоткрытым ртом. Может, это какой-нибудь необыкновенный еж, может, он без иголок? Венка внимательно присмотрелся — ничего подобного, еж был самый рядовой. Венка вспомнил, что видел такие марки в киоске.
— А то здесь дурнее тебя? — вспылил Витамин. — Этих ежей сотню можно купить.
Паша Наоборот виновато улыбнулся и вытащил еще две марки.
— Вот эти возьму, — сказал Витамин. — Я о космонавтах все марки собираю.
Лошадь стояла под навесом. Витамин вывел ее и поставил между оглобель.
— Хомут помоги надеть, — велел он Павлику. — Мне не дотянуться.
Когда Гнедуху запрягли, Витамин спросил:
— И шары привязывать?
— Конечно. С шиком хочется… Ну, поеду…
Венка твердо сказал, что одному Павлику лошадь не доверит ни за какие марки, а поедет с ним вместе.
— Отец-то вроде за ум берется, — сообщил он. — Сегодня в поссовет пошел. Говорит, другую работу просить будет. Может, последний раз на Гнедухе…
Паша Наоборот дернул за вожжи, и они выехали со двора. Гнедуха затрусила в дальний край поселка.
— Венка, если ты поехал, то помоги мне собирать макулатуру, — попросил Звягинцев. — Чем черт не шутит, может, и тебя в Шушенское возьмем…
— Дожидайся, — не поверил Венка. — Как помогать-то?
Звягинцев сам не знал. Сначала он хотел записать на магнитофон веселую музыку и призывы, вроде: «Макулатура — это будущие тетради, книги и газеты. Сдавайте макулатуру!» Поставить магнитофон на телегу, и пусть себе он агитирует. Но сделать это Павлик не успел, потому что магнитофон был только у Самсонова. Встречаться же с ним сейчас Паша Наоборот не хотел. Роль магнитофона Звягинцев решил поручить Витамину.
— Мне все равно, — согласился тот. — Только гони еще одну марку.
Людные улицы остались позади. Они поехали по переулку. Звягинцев остановил лошадь около дома с высоким забором и, вздохнув, робко предложил Витамину:
— Начинай…
Витамин встал на телегу, сунул в рот два пальца и пронзительно свистнул.
— Эй, идите сюда!
— Покультурней, Витамин, — одернул его Звягинцев. — Без этих «эй».
За забором молчали. Паша попробовал распахнуть калитку но из этого ничего не вышло — она была закрыта изнутри.
— Макулатуру собираем! — на всякий случай закричал Звягинцев.
Во дворе закудахтала курица. Паша Наоборот недовольно сказал:
— Не слышат. Поедем дальше, Витамин.
Около следующего дома он наказал Венке:
— Ты нараспев кричи. Или даже пой что-нибудь… На песню быстрее отзовутся.
Витамин нашел в заборе щель и, прильнув к ней, заорал:
— Все мы любим физкультуру,
Волоки макулатуру…
Из калитки выглянула девчонка и ухмыльнулась.
