— Ну конечно, нет.
— А ты как-нибудь проделай такой опыт!
— У меня вдруг появилась замечательная мысль! Когда мне взгрустнется от того, что у меня нет длинных ресниц и правильного носа, я буду радоваться тому, что у меня вообще есть ресницы, нос и, главное, я сама есть.
Они оба рассмеялись, потом Джимми вдруг спросил:
— А твоя игра — ты продолжаешь в нее играть? Поллианна обратила к нему взгляд, полный одновременно нежности и удивления:
— Ну а как же? Неужели, Джимми, я бы оставалась веселой в эти полгода, если бы не эта благословенная игра? — Голос у нее слегка задрожал.
— Но ты перестала говорить об игре.
Что-то изменилось в лице Поллианны после его вопроса.
— Я знаю. Просто я боюсь теперь быть слишком откровенной с посторонними людьми, которые не любят меня. Ведь мне теперь двадцать лет, а не десять. И потом надо считаться с людьми. Они не любят, когда их наставляют и поучают, ты и по себе это знаешь, — она загадочно улыбнулась.
— Да, я знаю, — мрачно кивнул головой молодой человек. — Но неужели ты не понимаешь, что такое твоя игра и что она дала тем, кто в нее играет?
— Я знаю, что это дало мне самой, — тихо сказала Поллианна и опустила глаза.
— Видишь ли, эта игра действует при том условии, что в ней участвуешь ты, — продолжал Джимми. — А вообще кто-то сказал, что если все люди до одного станут играть в эту игру, это произведет в мире настоящую революцию. И я с этим совершенно согласен.
— Да, но некоторые люди не хотят делать революцию в своем сознании, — грустно улыбнулась Поллианна.
В конце июля Поллианна получила письмо от Деллы Уэтербай. Она писала:
Я обращаюсь к тебе с одной просьбой. Возможно, ты подскажешь мне какую-нибудь хорошую, спокойную семью в Белдингсвиле, которая согласилась бы приютить у себя на лето мою сестру. Они хотят отдохнуть втроем: она сама, ее секретарь и ее приемный сын (ты ведь знаешь — это Джейми). В гостинице или мотеле они не хотят останавливаться. Сестра очень переутомлена, и врач советует ей пожить в тихой местности — в деревне или небольшом городке, чтобы изменить обстановку и как следует отдохнуть. Он посоветовал ей отправиться либо в Нью-Хэмпшир, либо в Вермонт. Мы, естественно, сразу подумали про Белдингсвилъ и про тебя. И мы, конечно, надеемся, что ты подыщешь для нас то, что надо. Я сказала Руфи, что напишу тебе. Они готовы приехать в конце июля. Я прошу тебя сразу, как только у тебя появятся какие-то варианты, сообщить нам об этом. Пиши мне в санаторий. Дело в том, что сестра сейчас проходит у нас курс лечения и пробудет еще пару недель.
Надеюсь на благоприятный ответ.
С дружественным приветом,
Делла Уэтербай.
Прочитав письмо, Поллианна сразу стала сосредоточенно перебирать в уме те дома в Белдингсвиле, где нашлось бы наилучшее пристанище для ее старых друзей. Внезапно ее осенило, и она с радостным криком побежала в комнату к миссис Чилтон.
— Тетя, тетя! — восклицала она. — У меня замечательная идея! Я тебя предупреждала, что у меня непременно откроется какой-нибудь талант. И вот, послушай! Я получила письмо от мисс Уэтербай. Это касается миссис Кэрью. Им хочется провести время где-нибудь в провинции, и вот они спрашивают, не подскажу ли я им какой-нибудь дом в нашем городе. В отеле они жить не хотят. Я уже всех перебрала, и все не то. Может быть, ты, тетя Полли, что-то мне подсказала бы?
— Да повзрослей же ты, Поллианна! Тебе не двенадцать лет. Ты почти женщина. Объясни мне вразумительно, о чем идет речь.
— Речь идет о летнем пристанище для миссис Кэрью и Джейми. Я его уже нашла!
— Ну а почему ты думаешь, что мне это так уж интересно?
— А потому что это должен быть наш дом. Мы непременно должны устроить их у себя!
— Поллианна! — воскликнула тетя Полли почти в ужасе.
— Ну тетя, прошу тебя, не отказывай им! — упрашивала Поллианна. — Это такая возможность. Можно было только мечтать о таком случае! А тут он сам идет в руки. Мы же их чудесно устроим. У нас много комнат. Ты знаешь, что я научилась готовить и хозяйничать. И потом они очень щедрые люди и, конечно, хорошо заплатят. Они приедут втроем — с ними еще секретарь.
— Нет, Поллианна, я не могу! Превращать мой дом в гостиницу! Частный пансион Харрингтон, дожили, нечего сказать! Нет, я отказываюсь наотрез.
— Но это не пансион, тетя. Это друзья! Это дорогие гости — в обоих, между прочим, смыслах. Они нам помогут свести концы с концами. Понимаешь, нужные нам деньги уже у нас в руках.
Боль уязвленной гордости запечатлелась на лице у миссис Чилтон.
— Но я не смогу заботиться о них! — тихо произнесла она наконец. — А ты заблуждаешься, если думаешь, что одна сумеешь обслужить троих. Да еще больной юноша!
— Но я буду не одна! — запальчиво говорила Поллианна, торжествуя, что выигрывает дело. — Я буду только готовить для всех, а для остального мы пригласим одну из младших сестер Нэнси! Ну а стирать будет сама миссис Даргин, как и сейчас.
— Но Поллианна, все равно главная забота ляжет на меня. А я теперь совершенно не в силах.
— Нет, мы тебя от всего освободим, кроме приятного общения и подписания денежного контракта. Понимаешь, у меня в руках деньги!
— У нее в руках деньги! Когда ты научишься понимать простые жизненные закономерности? Никто не платит большие деньги просто так. И уж если люди заплатили что-то, то потом они самым беспощадным образом будут цепляться к любой мелочи. Когда тебе придется побегать и покрутиться на кухне и когда ты почувствуешь, что с ног сбилась, угождая твоим гостям во всем, от яичка из-под курочки до хорошей погоды, тогда ты попомнишь мое слово.
— Непременно попомню, тетя Полли! — отшучивалась Поллианна. — Но думаю, что ты, как обычно, сгущаешь краски. Словом, мне надо поскорее написать ответ мисс Уэтербай и передать письмо Джимми Бину, когда он днем забежит ко мне по дороге на почту.
Миссис Чилтон поморщилась:
— Поллианна, тебе следует называть этого юношу его настоящим именем. А то это Бин постоянно приводит меня в дрожь. Сейчас он, насколько мне известно, носит имя Пендлтон.
— Да, но я все время забываю. В глаза я, правда, чаще называю его Пендлтоном, но мне это не по душе. Ведь он не сын, а только усыновленный… Но до чего же я рада, что все решилось! — проговорила она, кружась по комнате.
Письмо было написано до того, как в четыре часа появился Джимми. Поллианна была в радостном возбуждении и не преминула рассказать Джимми о том, что вызвало написание письма.
— Я безумно хочу их увидеть! Я еще с той зимы не видела никого из них. Я ведь говорила тебе, помнишь? О Джейми…
— Да, разумеется, — ответил Джимми безо всякой радости в голосе.
— Разве не чудесно будет, если они приедут?
— Я не знаю, так ли это для меня чудесно, — парировал Джимми.
— Ну а то, что я хоть немного смогу помочь тете Полли? По-моему, уже это само по себе замечательно. Ты не находишь, Джимми?
— Неужели я должен радоваться, что тебе придется пол-лета гнуть спину? — В голосе юноши прозвучало едва скрываемое возмущение.
— Ну разве жаль потрудиться за хорошие деньги? Видишь, какая я расчетливая!
Не дав сразу ответа, Джимми чуть погодя спросил:
— Послушай, а сколько ему теперь лет, этому Джейми?
Поллианна метнула на него озорной взгляд и весело заулыбалась:
— Да, я помню, что тебе всегда не нравилось это имя — Джейми. Но, наверно, полное его имя другое — или ты можешь звать его Кэрью.
— Ты, между прочим, не сказала мне, сколько ему лет.
— Видишь ли, точно этого никто не знает. Но можно предположить, что вы с ним ровесники. Я не знаю, что с ним сейчас, как его здоровье. Я про это спросила в письме.
— Да, конечно. — Джимми злобно глянул на конверт. Ему хотелось выкинуть его по дороге, разорвать, кому-нибудь отдать или еще что-то такое с ним сделать, только бы не отдавать на почту.
Джимми сознавал, что он откровенно ревнует. Да еще это имя, которое так похоже на его имя. Что никакой чувственной любви между ним и Поллианной не может быть, он отлично знал. Но он не желал, чтобы этот незнакомец со слащавым именем появлялся в Белдингсвиле, и Джимми готов был омрачить дни его пребывания тут. Он даже чуть не сказал об этом Поллианне, но вовремя удержался. Взяв с собой ее письмо, он удалился.
Свидетельством тому, что Джимми не выкинул, не разорвал и никому не отдал письмо Поллианны, было то, что довольно скоро Поллианна получила долгожданный ответ от мисс Уэтербай. И когда Джимми пришел к ней в следующий раз, она прочитала ему это ответное письмо. Вернее, прочитано было лишь кое-что, а в основном Поллианна пересказывала содержание письма своими словами.
— В первой части она говорит, что рада, что они у нас будут, ну и все такое. Я это не буду читать. А дальше тебе интересно будет послушать, поскольку ты их уже, можно сказать, знаешь с моих слов. И потом ты ведь скоро лично с ними познакомишься. Я рассчитываю на твою помощь в том, чтобы помочь им хорошо провести время.
