— Тоша, Тоша! — позвала мама. Из-за ее плеча торчала вихрастая голова отца.
Антон нехотя ушел с балкона.
— Ты лучше в комнате прибрал бы, — укоризненно сказала мама.
— Почему у тебя одежда всегда разбросана? — спросил отец. Брюки Антона, как назло, лежали на самом видном месте — на письменном столе.
— Я сейчас уберу, па! — Антон подскочил к столу и убрал брюки. Еще секунда, и отец мог обнаружить исчезновение ремня.
— Запри дверь на балкон, — строго сказала мама, внимательно осматривая комнату.
Только тут Антон заметил, что мама переоделась: на ней была нарядная блузка с кружевным воротником, а это значило, что родители собрались в гости.
— Дверь на звонки не открывай, — сказал отец.
— К тете Зине, вернемся поздно или заночуем там, — уточнила мама. — Ты нас не жди, ложись пораньше спать.
— Я немного почитаю, — едва сдерживая радость, кивнул Антон.
Секунды тянулись ужасно медленно. В коридоре жужжала электробритва. Дожидаясь отца, мать несколько раз прошла по коридору. Потом хлопнула входная дверь. Внизу во дворе заурчал автомобиль. Антон выскочил на балкон и, присев на корточки, увидел, как, мигая красной мигалкой, «Жигуленок» выехал на шоссе.
Антон выбежал на лестничную площадку. В лифте он посмотрел на часы — большая стрелка стояла под прямым углом к маленькой: ровно девять часов! Значит, ребята ждут его у магазина.
Огибая лужи, Антон побежал к трансформаторной будке.
Витек и Акила стояли у последнего подъезда девятиэтажки. Под козырьком над стеклянной дверью подъезда тускло светил фонарь. Акила, поставив на скамейку ногу, заправлял брюки в резиновые сапоги, точно так же, как у Витька. Они были одеты одинаково, как братья-близнецы. Телогрейка висела на Акиле, как пальто, а рукава доставали почти до колен.
— Что, отпустили? — радостно воскликнул Акила.
— Ага, мои в гости уехали на всю ночь…
— Ты что, так пойдешь? — скептически спросил Витек. Одеяние Антона для ночной рыбалки выглядело легкомысленно.
— Переоденусь. Я боялся опоздать…
— Куртка у тебя есть? — спросил Акила.
— Только осеннее пальто. Оно теплое.
— В пальто нельзя: там же грязно, и земля сырая.
— А где вы телогрейки взяли? — огорченно спросил Антон. Он никак не думал, что из-за такой ерунды, как одежда, рыбалка может сорваться.
— Может, по будкам сходим, — деловито предложил Витек.
— Сходи сейчас! А мы тебя здесь подождем, — попросил Акила.
— А где искать? — спросил Витек.
— Там, где мы вчера были… Где конфеты нашли…
Витек исчез.
— Куда он пошел? — помолчав, спросил Антон.
— Да тут, в одно место… А ты пока домой сбегай, переоденься и поесть чего-нибудь захвати, — предложил Акила.
Дома Антон надел толстый синий свитер, который связала ему бабушка, и старые школьные брюки. Из холодильника положил в целлофановый пакет вареные яйца, кусок колбасы.
Ребята ждали его у подъезда. В руках Витек держал телогрейку.
— На! — Витек протянул телогрейку Антону.
От автобусной остановки Витек повел ребят обратно через мост. Черная водяная гладь дышала теплом. Чуть слышно шуршали камыши. С другой стороны, с пляжа, пытаясь пронзить ночную мглу, били два прожектора. Они висели на столбах возле буфета. Третий прожектор освещал спасательную станцию. В воздухе стоял гул. Над водохранилищем, мигая красной лампочкой, заходил на посадку самолет.
Акила достал из кармана телогрейки донку — длинную леску, на которой висело несколько крючков, и, размотав ее, стал насаживать червей. Витек тоже готовил свою снасть. Он действовал неторопливо, со сноровкой бывалого рыбака, и забросил свою донку первым. Со свистом разрезая воздух, она улетела в темноту и шлепнулась в воду метрах в двадцати от берега. Акила метнул свою донку следом за Витьком и радостно закричал:
— Моя дальше, моя дальше…
— Ты что, слепой? Ты же мою донку перекрестил, — возмутился Витек.
— Давай перебросим, — вздохнув, согласился Акила и, проворно работая руками, стал накручивать донку на палочку.
Витек сматывал свою донку на большой гаечный ключ.
— А зачем ключ? — удивленно спросил Антон.
— Значит, надо, — лаконично объяснил Витек.
— Это если рыбнадзор придет, — уточнил Акила, — донку можно бросить в воду, а потом достать… Я себе тоже скоро ключ достану…
— А что, здесь нельзя удить? — спросил Антон.
— Здесь можно. На пруду нельзя, — переглянувшись с Витьком, объяснил Акила.
— На каком пруду?
— За плотиной — маточный пруд. Там карпы по полметра. Нас один раз там чуть не застукали…
— Вы там карпов ловили? — удивленно воскликнул Антон.
— Нет, мы мимо проходили, а там одного парня с бреднем видели. Он смотался, а на нас подумали. Мне даже штраф домой прислали.
— Ладно загибать, — усмехнулся Витек.
— Могу квитанцию показать, не знаешь — не говори, — отрезал Акила.
Прошел час, другой… Уже не шуршали шинами по мосту машины, не перекликались электрички на железной дороге, лишь изредка где-то далеко-далеко гремел по рельсам, сотрясая землю, тяжеловес-товарник да плескалась в озере рыба. Плескалась, но почему-то не клевала. Витек терпеливо ждал клева, а Акила привязал свою донку к колышку, подвесил на леску колокольчик и спокойно сидел у костра. Он развел его в яме, у самого моста, чтобы не видно было со стороны.
Рюха так и не появился, но Антон не огорчился. Он знал, что Акила и Витек заставят его вернуть ремень. Волновало Антона совсем другое: не вернутся ли родители среди ночи. Что подумает мама, когда не застанет его дома?! Он страшно завидовал ребятам: мальчишек, его сверстников, родители отпустили на рыбалку одних.
— Давай порубаем, что-то есть хочется. — Акила достал из сумки хлеб, колбасу, вареные яйца.
— Вы здесь целое лето будете? — спросил Антон, вынимая из пакета сыр и колбасу.
— А где же еще?
— Акила! Кажись, у тебя колокольчик звенит, — крикнул Витек.
Акила сорвался с места. Колокольчик на его донке беспокойно дергался. Акила стал осторожно выбирать леску.
— Подсекай, подсекай быстрее, — крикнул Витек, попытавшись взять донку на себя, но Акила его отстранил. Ему ужасно хотелось вытащить рыбу в одиночку, без посторонней помощи.
Рыба попалась крупная. Она водила леску из стороны в сторону, рвалась в глубину. Собрав все свои силы, Акила резко рванул леску на себя, и… рыба, рыба, утащив с собой донку, вырвалась на свободу…
В четыре на востоке показалась тонкая полоска зари, начало светать, стало видно, как над водой стелется густой туман. Витек смотал снасти и честно поделил добычу пополам, хотя Акила, оставшись без донки, больше ничего не поймал.
Домой они возвращались пешком, через поросшее бурьяном поле. Витек с Акилой тащили в полиэтиленовых мешках рыбу. Антон, задыхаясь от волнения, бежал впереди. Только оказавшись во дворе, он вздохнул с облегчением: машины у подъезда не было.
Разбудило Антона солнце. Врываясь через окно в комнату, оно било прямо в глаза. Проснувшись, Антон не сразу понял, где он: на старой квартире прямо перед окном рос тополь.
— Смотри, как ты сегодня разоспался! — В комнату заглянул отец. Он почему-то оказался дома, хотя был обыкновенный будний день.
Антон вскочил с постели, ополоснул лицо, вынес в коридор кеды, которые вчера поставил сушиться на калорифер. Отец уже разливал чай.
— Па! А можно я сегодня с ребятами на пляж пойду. Здесь недалеко.
— Сходи, — кивнул отец. — Только на глубину не залезай и возьми полотенце.
Дожевывая на ходу бутерброд, Антон выскочил на балкон. Он никак не рассчитывал, что отец так легко отпустит его на пляж. Теперь дело за малым: отыскать Акилу и Витька. Вчера по пути домой они всю дорогу ругались. Витек никак не мог простить Акиле, что он отказался от помощи и упустил такую крупную рыбину, и разошлись по домам, не договорившись, кто к кому заходит утром.
На скамейке у первого подъезда сидела компания мальчишек, но ни Акилы, ни Витька среди них не было. Антон вздохнул и, взяв плавки, вышел во двор. Ничего не оставалось, как искать ребят на пляже. Ртутный столбик термометра тянулся к тридцати.
Холм от подножия до вершины был усеян людьми. Осторожно выбирая дорогу, чтобы на кого-нибудь случайно не наступить, Антон подошел к лодочной станции. Ребят нигде не было видно: ни на пляже, ни в тире, ни на волейбольной площадке. Антон снова вернулся к буфету и вдруг увидел Рюху. Он стоял у прилавка.
— Что тебе, мальчик? — громко спросила буфетчица.
— Три пива, пожалуйста, — вежливо попросил Рюха.
— Несовершеннолетним пиво не отпускаем, — строго сказала буфетчица.
— Я же не для себя, я отцу, — запротестовал Рюха. — Он у меня инвалид, ходить не может…
