Холодные струи бешено забарабанили по голове и плечам. Соня мчалась от долда по мокрой траве, а он мчался вдогонку, но мало-помалу будто бы отстал и потеплел. И уже не барабанил, а задорно дзынькал, цокал, щёлкал — мы, мол, теперь заодно! Соне стало жарко и весело. Как это, оказывается, здорово — не бояться дождя!
— Где ты выучился так кувыркаться? — Сеня перекрикивал дождевой шум.
— Дядя научил! Он циркач по профессии!
— Ты ж говорил, он путешественник!
— У него две профессии! — горланил мальчик, высоко подпрыгивая. — Он, до того как стал путешественником, работал в цирке!
— А кем? Акробатом?
— Клоуном! У него была большая клетчатая кепка! Он жонглировал кастрюлями и ходил по проволоке с зонтиком — с тем самым, солнечным! Его за это так и прозвали — Солнечный клоун! Он на весь мир проела…
— Так это же Олег Попов! — перебил Сеня и остановился. Дождь сразу закапал у него с носа.
— Ну да, Олег Попов, — невозмутимо подтвердил мальчик. — Это псевдоним моего дяди!
И тут — точно прославленный на весь мир дядя раскрыл свой солнечный зонтик — над деревьями посветлело. А мальчик выкрикнул: «Ийа-хо!» — и понёсся через лес напрямик. Соня с Сеней — за ним, не пытаясь узнать, куда и зачем он несётся. Косое солнце, приподняв козырёк тучи, превратило всё вокруг в звенящее то ли от капель, то ли от птичьего щебета волшебное царство. Они больше не видели мальчика, но всё равно бежали, с лёгкостью перемахивая через пни, заросли крапивы и кустики вороньего глаза…
Впереди часто замелькал забор, и Соня с Сеней с разбегу вылетели на третьи дачи, где торчит засохшая липа. Остановились, тяжело дыша, глянули в один конец улицы, в другой. Где мальчик?
— Ау! Ау! — покричали они.
Откуда-то из лесу откликнулся далёкий голос:
— А как вас зовут?
— Меня Сеня! — крикнул Сеня.
— Меня Соня! — прокричала Соня.
— Пока!.. — донеслось чуть слышно. Всё стихло. Дождь кончился, тучи унесло, но и солнце успело закатиться. Небо опустело. Только рыхлый розоватый след самолёта пересекал его от края до края.
Соня с Сеней сразу замёрзли. И поспешили домой.
Тётя Лена при виде их, облепленных мокрой одеждой, застыла как изваяние, с банкой клубничного варенья в руках.
— Что с вами? — произнесла она каменным голосом.
— Мы… приняли душ, — нашлась Соня.
— Бесплатный, — подчеркнул Сеня.
Глава четвёртая. Лучшая замена велосипеда
На другое утро тётя Лена со свистом носилась по дому и громко хлопала дверями. Она всегда так носится и хлопает, когда рассержена. Ещё бы — не успела отстираться горелая занавеска и просохнуть одежда после бесплатного душа, как открылась пропажа велосипеда. И это накануне дяди-Костиного возвращения из командировки! Теперь он не сможет съездить на станцию за продуктами, а вечерком прокатиться вокруг дач. Чтобы устыдить Сеню, тётя Лена сочными красками расписывала, как расстроится дядя Костя. По её словам выходило, что он всю командировку только и мечтал сделать кружок вокруг дач. Потом тётя Лена без передыху принялась распекать Сеню, что он не бережёт вещи, а многие дети в это время голодают. Пусть теперь спрашивает у всех соседей, не видели ли они, кто украл велосипед. А не то она продаст его машины на батарейках, экскаватор и бинокль и на вырученные деньги купит пять велосипедов! И отдаст их голодающим детям.
Тётя Лена, конечно, грозилась не всерьёз, но Сеня встревожился. И уговорил Соню пройтись вместе с ним подачам и расспросить соседей. Ведь как поступают прославленные детективы? Расспрашивают всех подряд о чём попало, глядишь — и выяснили истину!
Начать можно с Платоновых. Они здесь, на дачах, самые добрые. Собак развели — полный дом, так что самим приходится ночевать в предбаннике.
Правда, одна из собак, Альма, недавно родила щенков и кидается на каждого, кто отворяет калитку. Так что лучше зайти к следующим соседям, Никишиным. Досадно, конечно, что Никишины не такие добрые и к тому же не любят собак. Но ещё досадней, что они как раз уехали в Москву — уж больно им надоел беспрестанный лай. Зато Соловьёвы никуда не уехали и могли бы помочь. Если б не обнесли свой участок сплошным забором, похожим на крепостную стену, и не запирали калитку крепко-накрепко. Другое дело — Дудкины. У этих калитка всегда нараспашку! И оттуда с утра до ночи несётся оглушительная музыка. Поэтому расспрашивать Дудкиных смысла нет, всё равно никто ничего не услышит. Разумней будет расспросить старика Скрипкина. Ему не до музыки. Он здесь, в дачном посёлке, главный строитель: каждое лето начинает новую стройку. Только ни одной не заканчивает. Но и стройматериалы не выбрасывает. По всему участку расставлены кривые штабеля досок и горбылей, похожие на пизанские башни. Однажды вечером старик Скрипкин в них заблудился и звал на помощь соседей, Елкиных, чтоб крикнули, в какой стороне его дом. Где уж Соне с Сеней отыскать его среди башен, коли он сам в них плутает… К Елкиным заходить опасно: можно угодить под обстрел. Елкины обстреливают своих соседей Палкиных незрелыми помидорами, а те в ответ швыряются переросшими огурцами. Потому что у Елкиных с Палкиными заборная война. Ёлкины считают, что Палкины отхватили своим забором десять сантиметров от их, ёлкинского, участка. А Палкины утверждают, что всё наоборот: Ёлкины заграбастали себе двадцать сантиметров лишку.
Но ещё опасней, чем к Ёлкиным-Палкиным, заходить к Дмитрию Палычу Образцову. Сам Дмитрий Палыч маленький, лысенький, в очках с толстенными стёклами, а голос — как у великана. Всё лето напролёт Дмитрий Палыч носит тёмно-серую гимнастёрку. Соня с Сеней уверены — он не снимает её даже ночью. Если Дмитрий Палыч узнает, что пропал велосипед, он разразится громогласными нотациями. Про то, как это неправильно — оставлять велосипед без присмотра. Дмитрий Палыч очень любит определять, что правильно, а что неправильно. Вырыли в канаве нору — вмиг прискакал: «Здесь не место для игр!» Играют в стрелялки водяными пистолетами — «Не время обливаться водой!» Гоняют мяч на лужайке возле леса — «Не место!» Перешли на футбольное поле — «Не время!» Придумали построить домик из деревянных обрезков — «Не место! Не время! Неправильно гвозди забиваете!»
И уж куда Соня с Сеней точно не станут заходить, так это на крайний участок у леса. Там живёт пьяница Сомкни. К нему иногда приезжает брат, тоже пьяница Сомкин. Однажды кто-то из братьев Сомкиных укатил у Никишиных бочку, докатил её до Платоновых и продал им за сто рублей. Не станешь же просить помощи в поимке вора у людей, которые укатывают чужие бочки!
Соня с Сеней стояли у сомкинского забора, напротив засохшей липы, а в самом конце улицы кто-то ехал на велосипеде. Соня его узнала — это был Вадька Грачёв, по кличке Грач, из деревни Хорошовка. Раньше у него вроде бы никакого велосипеда не было… Соня смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом.
— Интересно, где он сейчас, — задумчиво проговорил Сеня.
— Кто? Велосипед? Или Грач?
— Мальчик. Ну, тот, вчерашний…
— Сеня помолчал.
— Завернём в лесок, а? На полчасика?
…Они шли медленно и тщательно осматривались, готовые увидеть крадущуюся фигуру джинсах с дыркой на колене. Солнечные лики щекотали вёрткие от порывистого ветра листья, те трепыхались, точно рыбки, пойманные в сеть. А вот и полянка, где они втроём скакали под бесплатным душем. Но сейчас здесь никого не было, да дождя сегодня… Соня задрала голову. В безоблачном небе качались, шумели ветки. Вдруг одна из них отделилась от дерева и понеслась по воздуху. Соня невольно отступила, защитилась рукой… Пух! — стремительно приземлилось что-то. Перед Соней стоял вчерашний мальчик.
— Как водичка? — спросил он с интересом.
У него над ухом болталась палка на верёвке. Обыкновенная тарзанка?.. Соня поглядела на него с укоризной. Опять чуть было не заставил поверить, что он по-настоящему летает! Да, что он там спросил насчёт водички? Соня опустила глаза… Ноги стояли по щиколотку в луже.
Соня с Сеней проворно выскочили из воды. Но что толку — ноги уже промокли насквозь. А у Сени одна кроссовка расклеенная. Тётя Лена предупреждала: ещё раз пойдёшь гулять в ней по лужам — она и распадётся. На две неравные части.
Сеня, в свою очередь, сердито посмотрел на мальчика. Спугнул людей в лужу!..
— И велосипед пропал! — буркнул Сеня. — Теперь тётя Лена точно продаст мой бинокль…
— А куда пропал твой велосипед? — спросил мальчик.
— Не мой, а дяди-Костин…
— Его угнали, — перебила Соня. — Это, наверное, Вадька Грачёв.
— Такой долговязый?
— Во-во.
— А знаете что? Я дам вам замену! Айда ко мне!
