руку:
— Вася… Чего ты? Испугался, да?
— Ага! — промычал тот и, глотнув слюну, спросил: — Что это было?
Дима отошёл в сторону и поднял один из кусков, на которые распалась «птица». Это был продолговатый плоский предмет, длиной чуть побольше метра. С минуту Дима вертел находку в руках. Потом он сел на песок и расхохотался, обхватив колени руками, раскачиваясь вперёд и назад.
Вася и Нюша приблизились к нему:
— Димка, ты что?
Дима захохотал ещё громче.
— Герой! — взвизгнул он, указывая пальцем на Васю. — Охотник! Ты… ты знаешь, что подстрелил? Модель! Авиамодель подстрелил! — Он повалился на спину и принялся болтать в воздухе ногами.
* * *
Прошло полчаса. Никто из ребят больше не думал о рыбной ловле. Они притащили Васин охотничий трофей в деревню и теперь рассматривали его на застеклённой веранде у Димы, отец и мать которого были сегодня в Москве.
На столе под яркой керосиновой лампой лежали большой, чуть ли не в рост человека, фюзеляж [1] и крыло обтекаемой формы. То и другое было сделано из множества тончайших планочек и папиросной бумаги, покрытой синим лаком. Хвостовое оперение модели сохранилось, но передняя часть фюзеляжа была вся измочалена дробью. Немногим лучше выглядело крыло, из которого среди лоскутков бумаги торчали сломанные планочки. Второго крыла ребята не нашли. Должно быть, его отбросило в реку и унесло течением.
— Так-с! — проговорил Димка, заглядывая внутрь фюзеляжа. — Резинки нет — значит, это планёр. Фюзеляжная модель планёра.
— Откуда она к нам-то попала? — спросил Вася.
— Хотите знать, откуда она прилетела?.. Со всесоюзных авиамодельных соревнований. Вы в газетах читали?
— По радио слышал. А где они идут, эти соревнования?
— Не очень уж далеко. На станции С*** по нашей дороге.
— А ты почему знаешь?
— Отец рассказывал, вот почему. Он из вагона видел, как они над аэродромом летают. — Дима прошёлся по веранде. — Ты понимаешь, что наделал? Эта модель около двадцати километров пролетела. И это только по прямой. Может быть, она мировой рекорд поставила, а ты её раздолбил!
Вася стоял, опираясь о ружьё, стволы которого почти касались его подбородка. Он обескураженно поглядывал то на Диму, то на исковерканную модель.
— Вася, а тут чего-то написано, — сказала Нюша и ткнула пальцем в фюзеляж.
Дима и Вася подошли поближе к столу.
К фюзеляжу был приклеен бумажный ярлычок. Большая часть его была сорвана, а на сохранившемся кусочке можно было прочесть отпечатанные на машинке слова:
«. . . . . дель № 112.
. . . . . росим вернуть.
. . . . . соавиахима».
— Ясно! — сказал Дима. — Тут было написано: «Модель №112. Нашедшего просим вернуть туда-то».
— А если я не верну? — спросил Вася.
— Тогда, значит, ты нечестный гражданин. Может, конструктор над этой штукой полгода работал… Может, она мировой рекорд поставила… А если ты не вернёшь — всё это пропало.
Лицо у Васи было очень несчастное.
— Как же… как же я её повезу, такую изуродованную?
Дима усмехнулся:
— Это уж дело ваше. Не я на неё охотился, а ты…
Вася долго молчал, исподлобья глядя на Диму.
— Попадёт, да? — угрюмо сказал он.
— Уж конечно, по головке не погладят. Такую прекрасную модель разбить!
Вася судорожно глотнул:
— А если не повезу… если не повезу — может, и в самом деле у них рекорд пропадёт?
Дима пожал плечами:
— А ты как думал?
— Димк!
— Что прикажете, товарищ герой?
— Димк!.. А ты бы не отвёз, а?
— Я? Ну нет! Если сам поедешь, я тебя, так и быть, провожу, чтобы ты не растерялся. А отдуваться за тебя… Нет уж, спасибо!
— Димк! А ты никому не скажешь на аэродроме?
— О чём не скажу'?
— Ну, что это я её так… Мы знаешь что скажем? Будто мы её так нашли, уже сломанную.
— Ладно уж! Не скажу.
* * *
На следующий день, примерно около часа, Дима и Вася прибыли в электричке на станцию С***.
Оба перед отъездом из деревни надели белые-пребелые рубахи, красные галстуки и тщательно отутюженные брюки. Соломенные Васины волосы были смочены, расчёсаны на пробор и держались в таком положении довольно сносно, за исключением двух вихров, поднявшихся над ушами.
Выйдя из электрички, ребята увидели почти у самой железной дороги несколько больших брезентовых палаток, а за палатками — ряд учебных самолётов.
Мальчики направились в ту сторону. Вася тащил завёрнутый в несколько газет фюзеляж. Вид у «охотника» был такой, словно он идёт к зубному врачу. Дима, наоборот, был весел и шагал бодро, держа подмышкой обёрнутое газетой крыло.
Возле ворот их остановил парнишка с красной повязкой на рукаве. Дима объяснил ему, зачем они приехали.
— В штабе никого сейчас нет, — сказал парнишка. — Идите на поле, там спросите планёрный старт.
Ребята вошли на аэродром.
День был ясный, солнечный. То здесь, то там на широком поле колыхались голубые флажки с белыми буквами на полотнищах. Каждый такой флажок обозначал место запуска моделей определённого класса, и возле каждого флажка можно было насчитать несколько десятков авиамоделистов. Здесь звучала и русская речь, и эстонская, и узбекская, и украинская… Тут были студенты и студентки, военные, мальчики и девочки в пионерских галстуках, тут были и пожилые люди, которые годились в отцы этим мальчикам и девочкам. Одни куда-то спешили, неся в руках красивых птиц, построенных из планочек и папиросной бумаги, другие ползали на животах и на коленях по короткой траве, что-то налаживая в своих хрупких аппаратах, третьи стояли, подняв лица к высокому небу, следя за полётом моделей.
Над головами ребят с лёгким стрекотом проносились миниатюрные самолёты с резиновыми моторчиками, бесшумно парили модели планёров всех цветов, форм и размеров. Один такой планёр, снижаясь, клюнул Диму в затылок. В другой раз товарищам пришлось удирать от модели с бензиновым мотором, которая закапризничала и, свирепо треща, принялась носиться кругами над самой землёй.
Дольше всего ребята задержались возле флажка с буквой «С» на полотнище. Здесь стартовали «схемки» — самые простенькие модели, у которых фюзеляж заменён четырёхгранной планочкой. Одна из девочек, с виду чуть постарше Нюши, подняла над головой неказистую «схемку» и, придерживая пальцами пропеллер, обернулась через