Вернувшиеся лучники застали Гуло сидящим на упавшей иве и нянчащим дырку от уха.
Ейсей указал луком вниз по реке:
— Господин, они ушли по реке. Течение быстрое, скалы высокие. Мы не смогли догнать их лодки.
Гуло спрыгнул с ивы.
— Мой брат Аскор с ними?
Ейсей на всякий случай попятился.
— Нет, господин.
Гуло горящими глазами вглядывался куда-то сквозь разведчика.
— Прячется, трус. Залег в лодку. Но я его поймаю. Ты, ты и ты… все! У нас свое судно. Гребете копьями. Живо столкнуть это дерево в воду! Мы их догоним еще до Рэдволла. Веревки срежьте!
Ейсей хотел сказать о быстринах, но не осмелился. Поговоришь тут!
И вот громадный ствол понесся по реке. Забыв о ране, Гуло встал во весь рост, возбужденный опасностью гонки по бурной воде. Глаза светились бешеным блеском. Пнув ближайшего горностая, Гуло гаркнул:
— Греби! Живее! Живо! Живо! Живо!
Юфус сплел поводок для Бродячего Камня — Булыганчика. Яркая бело-сине-красная веревка заканчивалась мягким ошейником, подогнанным по шее Бульки. Диджети степенно прогуливалась со своим любимцем по плоту. Дуги сидел на руле и наблюдал за плавными движениями парочки.
— Он, должно быть, никогда и никуда не торопится. И вряд ли вообще в состоянии торопиться.
Юфус погладил животное по голове:
— Да, он у нас все делает медленно, степенно. И жует тоже. Смотри, вон рукав, в котором я спрятал меч и флаг. Слева. Дай-ка руль.
Дуги уступил руль Юфусу и уселся на барабан.
— А ты уверен? Ты нас уже в два тупика загнал.
— Уверен, уверен. Я знаю эти леса как личико моей дорогой женушки.
Дуги поднялся и остановился между Юфусом и Диджети.
— А вот скажи-ка ты мне, друг, какого цвета глаза у твоей жены?
Юфус вдруг утратил уверенность.
— Э-э… голуб… то есть зеленые… ну, в общем, серые. Голубовато-зеленовато-серые, да, точно.
— Ах ты негодник! — возмутилась Диждети. — Глаза у меня карие с ореховыми крапинками, вот!
Юфус спрятал поводок в рукав, хихикнув:
— Конечно, сливка сахарная, разумеется. Я настолько забываюсь, глядя в твои очаровательные глаза, что забываю запомнить, какого они цвета.
Диджети подбоченилась:
— Я вот сделаю обед для нас с мистером Дуги, а про тебя забуду. Я тоже забывчивая.
Рукав реки оказался намного уже главного потока. Над водой сплелись ветви деревьев, растущих на противоположных берегах, по поверхности расстилался зеленый ковер водорослей.
Дуги подошел к Булыганчику:
— Ох, опять он завел нас не туда. Как ты думаешь, друг?
Булыганчик закрыл глаза и спрятал голову.
— Вот и я говорю, — согласился Дуги, привязал Булькин поводок к барабану и пошел под навес, где Диджети готовила ужин и куда уже пробрался Юфус.
Надежды Дуги оправдались. Диджети захватила в путь запас колбасок. Она завернула их в тесто и поджарила на медленном огне. Костерок Юфус развел на плоских камнях, уложенных в середине плота.
— Закатанные рулетики, Дуги. Прелесть! Никто не готовит лучше моей женульки. Сумеешь закатить рулетик, Дуги?
Дуги откусил и сосредоточенно принялся жевать, не отвечая на глупый, по его мнению, вопрос.
— Очень просто, — не унимался Юфус. — Спусти его с горки, вот он и скатится, куда-нибудь закатится.
Дуги не нашел в этой шутке ничего смешного, но мистер и миссис Легкая Лапа покатились со смеху:
— Ха-ха-ха… Хи-хи-хи-хи-хи…
Дуги впился зубами в следующий рулетик. Когда смех супругов утих, горец уставился на Юфуса и серьезно пообещал:
— Если ты нас в этих протоках запутаешь, я не буду скатывать тебя с горки, а швырну с обрыва.
Диджети подвинула к Дуги тарелку с рулетиками:
— Не волнуйтесь, мистер Дуги. Юфус сделает все как следует. Давайте я лучше песенку спою. Может быть, это вас развеселит.
Дуги вежливо улыбнулся и даже умоляюще сложил лапы:
— Очень интересно, мэм, но шутки и песенки не помогут найти флаг и палаш, которые похитил ваш муж. И не приблизят к аббатству.
С видом уверенным и бодрым Юфус продвигал плот, отталкиваясь от дна шестом.
— И вечно он всем недоволен! Уж мне ли леса не знать! Прекрасно помню дорогу.
Но день клонился к вечеру, а обстановка лишь ухудшалась. Ветки склонялись к самой воде, а мутную жижу пронизывало все больше водорослей. Настроение Дуги тоже не улучшалось. То и дело приходилось прорубать дорогу сквозь заросли.
Диджети отмахивалась передником от назойливых мошек:
— Прочь, мелочь противная! Так и норовят меня съесть. Юфус, ты уверен, что не ошибся?
Мистер Легкая Лапа смахнул с лапы здоровенную волосатую гусеницу.
— Э-э… Вроде бы уверен, дорогая.
Дуги выплюнул мошку.
— Вроде бы? Ах ты жирнохвостый врун! Я тебя сейчас обмакну в этот кристально чистый компот!
Юфус попытался улыбнуться, но улыбка у него не получилась.
Даже Булыганчик с отвращением спрятал голову.
Плот еле-еле плыл по течению, но вдруг резко остановился, упершись в здоровенный, гнилой насквозь ствол бука. За деревом сочился еле заметный ручеек. Дуги ткнул шест в воду. Под шестом забулькало, Дуги сморщил нос от вони протухшего болота.
Диджети заплакала, прижимая к глазам передничек:
— О Юфус, как ты мог…
Дуги решительно схватил барабан и выволок его на берег. На барабан посадил черепаху.
— Утрите слезы, мэм, и перебирайтесь на берег. Я попытаюсь найти путь без помощи этого вруна, которого вы называете мужем.
Он сгрузил на берег Диджети, не забыл и запас продовольствия.
— А ты двигай дальше на плоту. Мне твое постоянное вранье надоело.
Стемнело. Перед маленьким костром сидели Дуги, Диджети и Булыганчик. Потрескивал огонь, доедались колбаски, убавлялась сливянка во фляге. Диджети исподлобья посмотрела на Дуги:
— Что-то там Юфус поделывает, мистер Дуги? Надеюсь, с ним ничего не случилось.
Дуги отломил кусок колбаски и сунул его Бульке.
— Я бы на вашем месте о нем не беспокоился. Ваш драгоценный супруг прячется вон там, в кустах, подсматривает да подслушивает по своей воровской привычке. Ничего с ним не сделается, и ничему он, боюсь, не научится.
Из-за деревьев донесся печальный голос Юфуса:
— Одинокая смерть в густом лесу, и все из-за малюсенькой ошибки. А кто-то сидит у живого огня, набивает брюхо и забывает ближнего, которого заедает мошкара и мучает голод.
Диджети даже прослезилась и всхлипнула. Из глаза черепахи тоже выкатилась крохотная слезинка.
Дуги вздохнул:
— Ладно, мэм, зовите этого жулика сюда.
Диджети еще не успела открыть рта, а Юфус уже оказался у костра. На физиономии его играла веселая улыбка.
— Прекраснейшего вечера, ребята! Диджети, дорогая, сосисочку сюда, умираю от недоедания. Дуги, друг, как дела?
Прежде чем ответить, горец передал Юфусу кружку.
— Дела — как сажа бела, воровская морда. Слушай меня внимательно. С этого момента твоя забота — слушаться. Если я захочу потеряться в лесу, то потеряюсь и без твоей помощи. А ты кати за мной этот барабан и помалкивай.
Юфус закивал и несколько раз отдал честь, изображая боевого зайца.
— Слушаюсь, сэр, во, во. Приказ есть приказ. Так, Диджети, роза сердца моего?
Диджети раздраженно впихнула ему в рот колбаску:
— Тебе ведь велели помалкивать! Будешь болтать, не получишь ни кусочка. Вот так!
Юфус погладил голову черепахи и отщипнул ей кусочек колбаски.
— Хоть ты ко мне не придираешься, дружок. Давайте я вам песенку спою про бедного мыша и его сварливую жену.
Дуги положил лапу на пояс вплотную к оружию.
— Еще чего. Доедай, и спать.
Юфус вздохнул:
— Приказ есть приказ.
Половинка луны сверкала в небе, как обломок серебряной монеты. Вокруг костра улеглась на покой крохотная группа путешественников. Дуги лежал, завернувшись в плед, и гадал, суждено ли ему вновь увидеть друга Тама и войти в гостеприимно распахнутые ворота аббатства Рэдволл.
Река неслась с такой скоростью, что весла землеройки использовали, лишь чтобы отталкиваться от скал и придерживаться середины потока. МакБерл сидел на корме большого логохода Тоги, держась обеими лапами за борт. Он с интересом рассматривал берега. Справа меловые скалы возвышались сплошным массивом, слева торчали разломами, поросшими деревьями и диким виноградом. Русло постепенно сужалось, течение ускорялось, рев воды заставлял кричать, чтобы собеседник смог разобрать слова. Над рекой клубилась дымка из мелких брызг.
Лог-а-лог Тоги сидел рядом с Тамом, прищурившись от водяной дымки. Одной лапой он управлял рулем, другой подавал знаки следующим за ним лодкам. Лодка Тоги шла первой.
