Тем временем по телевизору начались новости, в которых стали рассказывать, сколько школ построили к новому учебному голу. И вдруг среди бесконечной серости за окном появилась красная куртка с капюшоном. Кто-то бойко перепрыгивал через лужи, завернул к калитке. Рука в красном рукаве просунулась между штакетин, поддела крючок…
Не дожидаясь, пока Ник постучит, Сеня распахнул дверь.
— Привет! — Ник вешал мокрую куртку и сбрасывал облепленные глинистой землёй кроссовки. — Ух ты, что это? Диктофон? Полезная вещь! Не одолжишь на время?
Сеня протянул диктофон Нику:
— На. А зачем он тебе?
— Вдруг пригодится, — Ник сунул диктофон в карман. — Телик смотрите? Какой прогноз? — спросил он, потому что в новостях заговорили про погоду.
— Прогноз такой, — вздохнула Соня, — что каких-то три недели — и в школу!
— А вы разве не скучаете по школе?
— He-а, не скучаем, — помотала головой Соня. — Как начнётся! По инглишу — контрольная на повторение, по русичу — сочинение, как мы провели лето…
— По природоведению за погодой заставят следить, — добавил Сеня.
— Следить за погодой? Ну и ну. За ней разве уследишь! Да-а, если б у нас учебный год начинался с того, что заставляли бы следить за погодой… Тогда бы я тоже не скучал по школе.
— А с чего начинается учебный год у вас?
— С каникул!
— Так сейчас же каникулы!
— Да, но сейчас каникулы какие? Летние. А потом будут осенние!
— Двое каникул подряд? Так не положено.
— А как, по-вашему, положено? — возмутился Ник. — Только закончилось лето — и сразу в школу?
По телевизору начался какой-то фильм, но Соня с Сеней не обратили на него внимания.
— Значит, вы начинаете учиться зимой?
— Ты что! Когда, по-твоему, людям на снегокате кататься? В другое-то время снега нет!
— Выходит, вы учитесь только весной?
— Весной?! Учиться?! Это опасно для здоровья! Слыхали про весеннюю усталость? Весной у всех каша в голове, а дети — те вообще ничего не соображают. А вы всё учитесь, учитесь… Какой смысл? Ничего не усваивается!
— Совсем ничего? — ужаснулся Сеня.
— Ну мороженое, там, газировка, — это ещё как-то усваивается. А уроки — нисколечко!
— Когда ж вы учитесь?
— Только по большим праздникам. Это специально придумано, чтоб дети ходили в школу, как на праздник.
— И вы правда ходите в школу, как на праздник? — недоверчиво спросил Сеня.
— Смотря на какой урок. Если на географию — то это такая скукотища!.. Зато учительница добрая. Ставит пятёрки только за то, что пришли к ней в класс. А вот математика — очень интересный урок. Туда наоборот все ломятся, даже не хватает мест, так что учитель завёл очередь на математику.
Соня с Сеней подивились: надо же, какие в этой школе собрались любители математики!
— А вас на уроке вызывают к доске?
— А как же! Когда меня в последний раз вызвали, я вскочил на свою доску и вот так проехался по классу, — он обвёл рукой периметр воображаемого помещения, — а потом выехал в коридор и сделал там вот такое сальто!
— Вы что, во время математики на скейтах катаетесь?
— Необязательно. Одного ученика вызвали, а у него с собой скейта не было. И он рассказал вместо этого анекдот, как на необитаемый остров высадились…
— Вы что, на математике анекдоты рассказываете?
— Не только анекдоты! Ещё загадки загадываем.
— Ну а на инглише хотя бы пишете контрольные?
— А мне откуда знать. Я на инглиш не хожу. Я ж не владею языком глухонемых!
— У вас, что учитель — глухонемой?
— Нет, он просто по-русски ни бум-бум, так что с ним приходится объясняться знаками. А может, ещё и глухонемой, кто его знает…
— Ну хоть на каком-то уроке проверяют ваши знания? На истории, например?
— Разумеется. Учитель вызывает ученика и спрашивает: «Ты знаешь историю?» И ученик рассказывает какую-нибудь историю…
— Про Смутное время? Про Столетнюю войну?
— Ты что! Наш учитель истории тихий, безобидный, в жизни никому ничего плохого не сделал. Если бы мы ему стали рассказывать такие ужасные истории, у него бы случился нервный взрыв!
— Ты хочешь сказать «нервный срыв», — поправила Соня.
— Нет, именно нервный взрыв, — стоял на своём Ник. — Нервный срыв — ничто по сравнению с нервным взрывом!
— Вы ж в такой школе ничему не научитесь!
— А вы в своей, значит, научитесь?
— Конечно, нас в школе чему-то учат!
— Чему, интересно?
— Ну, к примеру, мы проходили басни Крылова, — сказал Сеня. — Мы писали в тетрадках: «Басня — небольшой поучительный рассказ в стихах» — и дальше о том, что Крылов в своих баснях учит нас…
— Учит-то учит, — перебил Ник, — но вопрос — чему? Помните «Ворону и Лисицу»? Ну и чему она нас учит?
Соня стала вспоминать мораль: «Уж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна…»
— Что лесть вредна, вот чему!
— Ха! Наоборот, басня учит, что лесть не вредна, а полезна. Лисица с пользой льстила — ей достался сыр. Выходит, — заключил Ник, — басня учит нас обманывать! А «Стрекоза и Муравей»? Эта басня учит нас быть злыми, как Муравей! Кстати, Крылов иногда не знал, чему насучит. Например, «Лебедь, Щука и Рак»: «Кто виноват из них, кто прав, судить не нам…» Сам не знает, кто прав!
— Ну и кто прав?
— Конечно, Лебедь. Он же ПОЛЕТЕТЬ хотел!
И тут из телевизора раздалось свистящее «у-у-у!» На экране что-то огненное пролетело по воздуху и с размаху врезалось в машину, разломив её надвое.
— Это ж «Люди в чёрном»! — обрадовался Сеня.
Они стали смотреть фильм: Сеня в третий раз, Соня в пятый, ведь она на два года старше, а Ник, похоже, в первый. С того самого момента, как космический Таракан, напялив на себя человечью кожу, покатил свою летающую тарелку. Он отправился на поиски инопланетного принца, который держал при себе настоящую галактику. Правда, малюсенькую, размером с орешек. Эта галактика, как потом выяснилось, была прицеплена к ошейнику кота по кличке Орион. И Таракан задумал её стянуть. Из-за чего чуть было не началась межгалактическая война. Все другие инопланетяне стали разлетаться с Земли по своим планетам, как только явился Таракан. А люди в чёрном, агенты Кей и Джей, его ловили. Но он всё-таки разыскал галактику и проглотил её, чтоб она никуда не делась. А когда он открыл рот, оттуда полезли такие страшные усы, что тётенька из морга тут же согласилась везти его на космодром. Там люди в чёрном его и настигли: «Руки на голову!» Он поднял руки, стянул с себя человечью кожу и тут же проглотил оружие людей в чёрном, а заодно и агента Кея. Когда Таракан уже поднимался на летающую тарелку, агент Джей шмяк ботинком таракана! Земного, из мусорного контейнера.
Шмяк второго! Шмяк третьего! Таракан к нему и спрыгнул. Ведь эти тараканы, как-никак, его детки. Атут Кей у него в брюхе выстрелил из своего оружия, и Таракан взорвался. В общем, всё кончилось хорошо.
Ник так хохотал, что Соня с Сеней от него заразились и тоже хохотали.
— Да, смешно, — заключил Ник, когда фильм закончился. — Гораздо смешней, чем сама сказка.
— Какая сказка?
— По которой снят фильм.
Соня порылась в памяти, но сказки с названием «Люди в чёрном» там не обнаружила. Сеня, по-видимому, тоже, потому что он спросил:
— А кто автор этой сказки?
— ЧТО? Вы не знаете Корнея Чуковского? Куда смотрит ваша школа! Баснями Крылова детей пичкают, пичкают, а про «Тараканище» и словом не обмолвились.
— При чём здесь «Тараканище»?
— Да это же, — он ткнул в телик, — экранизация «Тараканища». Помните? «Тараканьих усов испугалися!» И этот кот, с галактикой на шее: «А за ними кот!» И это: «А лихие обезьяны подхватили чемоданы и скорее со всех ног наутёк. И акула увильнула, только хвостиком махнула. А за нею каракатица — так и пятится, так и катится». Помните, как инопланетяне с Земли валом повалили?
Испугались Таракана! И это: «Принесите-ка мне, звери, ваших детушек, я сегодня их за ужином скушаю». Помните, как он съел галактику?
— Так то галактику, а не детушек!
— А в галактике, думаете, не было детушек? Там детушек — во! — Ник показал выше головы. — Идея! Знаете, во что мы сейчас будем играть?
— Во что?
— В школу!
Соня состроила кислую мину. А Сеня — тот просто рухнул на диван.
— И какой у нас будет урок? — спросил он дохлым голосом.
— Мультфильмоведение!
— Что? — Соня от удивления села, а Сеня встал.
— Что слышали! Учитель называет мультфильм или фильм, а ученики угадывают, что экранизировано. Чур, я учитель! Все вопросы будут по творчеству Корнея Чуковского, автора известных триллеров!
