– О боже… Кажется, бутылка сока разбилась. Он дверцу холодильника резко дернул, и бутылка вывалилась, – прошептала мама.
– Дилли, ты даже продукты в холодильнике нормально разложить не можешь! – заорал снизу папа. – Мои светлые брюки для гольфа залило клюквенным соком!
Я не удержалась и захихикала. Мама тоже затряслась от смеха, прижимая к лицу одеяло, чтобы папа не услышал.
– Дилли! – крикнул папа. – Вставай, лентяйка! Чтобы к моему возвращению в холодильнике был полный порядок!
Папа вышел из дома, с силой закрыв дверь. Мы подождали, прислушиваясь. Хлопнула дверца машины, зарычал мотор, под колесами захрустел гравий. Папа уехал. Мы с мамой дружно вздохнули и рухнули плашмя от облегчения.
– Наверное, всех соседей перебудил, – сказала мама.
– Как ты думаешь, он вернется такой же сердитый?
– Нет, если выиграет. – Мама зевнула.
– А когда он вернется? Он приедет забирать меня из гостей? – спросила я с тревогой.
– Может быть.
– Значит, правда придется надеть голубую блузку с плиссированной юбкой?
– Они тебе на самом деле идут. И волосы тебе завьем, будешь кудрявая.
– Мам, надо мной все будут смеяться.
– Не будут, – сказала мама. – Ты будешь очень хорошенькая. Все будут завидовать.
– Это ты просто меня утешаешь!
– Ну что тут скажешь… Мне так хочется, чтобы у тебя все было хорошо! Солнышко, тебе грустно?
Я глубоко вздохнула.
– Да нет, все нормально.
– Теперь уже ты меня утешаешь. Ох, ласточка моя, я не знаю, что делать! Трудно тебе с папой, да? А когда я пробую его останавливать, он еще хуже сердится.
– Я понимаю.
– И школа эта… Тебя все еще дразнят?
– Угу.
– И Рона?
– Нет, Рона добрая.
– Это здорово! Может, тебе с ней подружиться?
– Мам! Ее лучшая подруга – Скай. А для меня Скай – худший враг. Она меня ненавидит.
– А мы ее ненавидим, – ответила мама. – И ее кошмарную высокомерную мамашку. Когда я тебя привезла в первый учебный день, она мне сказала: «Добро пожаловать в школу!» – как будто мы к ней домой пришли. А потом спрашивает: «Ты, должно быть, старшая сестра Красавицы?» А когда узнала, что я твоя мама, прямо взвизгнула. «Наверное, она у вас очень рано родилась» – как будто я еще несовершеннолетней замуж выскочила. Ну, может, так и было… А ее это каким боком касается?
– Мне в школе на Дженнер-стрит больше нравилось.
– Знаю, солнышко, но папа очень хотел, чтобы ты училась в школе «Леди Мэри Маунтбэнк». Школа действительно очень хорошая. Оттуда прямая дорога в университет, а там диплом, хорошая работа… Я не хочу, чтобы ты повторила мою судьбу. У меня нормальной работы никогда не было. Я в папиной фирме просто на телефоне сидела, отвечала на звонки клиентов. И то у меня плохо получалось. Я говорила невнятно, потому что стеснялась, и с коммутатором обращаться не умела. Папа вызвал меня к себе в офис – объявить, что меня увольняют, а я в тот день была в таком коротеньком топике… Он отвлекся и вместо того, чтобы уволить, пригласил меня в ресторан.
– Была бы ты не такая красивая, тебя бы просто уволили, и все. Ты бы нашла другую работу и другого мужа, совсем не такого, как папа.
Я попробовала представить себе другого мужа – и увидела Сэма, как будто у меня в каждом глазу по малюсенькому телевизору.
– Доброго, чтобы слушал, что ты говоришь, и разрешал делать, что тебе хочется. Никогда не орал. И всегда был в хорошем настроении.
Мама затаила дыхание, как будто я ей рассказывала сказку. Потом она вздохнула.
– Да, точно… – Вдруг она пощекотала мне подбородок. – Нет, неправда! Если бы я не вышла за папу, у меня бы не было тебя!
– Была бы другая девочка. Твой муж был бы красавец – может, и я бы тогда родилась на самом деле красавицей.
– Ты и есть моя Красавица! А как сходим в парикмахерскую, станешь еще краше.
Мама очень старалась меня приободрить. А я мечтала, чтобы в парикмахерской оказалось все занято – пусть к ним придут делать прически к свадьбе невеста, ее мама, и шестеро подружек, и еще маленькая девочка, которая несет цветы за невестой. Но, когда мы пришли, в парикмахерской было до ужаса пусто. Нас тут же усадили в кресла.
Моими волосами занялась девушка по имени Бекки – белокурая, стройная и почти такая же хорошенькая, как Скай. Я боялась, что она будет смеяться надо мной, как Скай, хихикать и корчить рожи в зеркале другим парикмахерам, намыливая мои непослушные волосы и закручивая их в кудряшки. Но она болтала со мной очень приветливо, как будто мы подружки. Бекки долго возилась с моими волосами. Наконец она отложила расческу и улыбнулась.
– Ну вот! По-моему, очаровательно!
Я бы так не сказала. Волосы у меня торчали в разные стороны какими-то странными тоненькими пружинками, а между ними смешно выглядывали уши. Спрятать бы голову в мусорную корзинку и разреветься, но Бекки так старательно трудилась. Я вежливо сделала вид, будто локоны-пружинки мне очень нравятся.
Маме сделали похожую прическу, но на ней это выглядело чудесно. Золотистые кудри будто сиянием обрамляли ее бледное лицо в форме сердечка. Правду сказала мамаша Скай – моя мама в самом деле больше похожа на мою старшую сестру. Когда мы вдвоем ходим по магазинам, на нее часто оглядываются, а мальчишки даже свистят вслед.
– Мам, вот если бы тебя звали Красавицей, никто бы не смеялся! А давай поменяемся именами? Ты будешь Красавица, а я – Дилли.
– У меня тоже глупое имя. Диллис! Моя мама, наверное, думала, что это стильно. Давай лучше придумаем себе новые имена. Я буду… Гм, что выбрать? Что-нибудь взрослое и солидное. – Мама захихикала. – Чтобы совсем непохоже на меня! – Тут она заметила вывеску над входом в магазин. – Как тебе «Клер»?
– Отлично! А я тогда буду Сара, в честь Сары Крю. Клер, давай дружить!
– Значит, мы ровесницы? – спросила мама.
– Нет, я года на два постарше. Я буду все решать за двоих.
Мама засмеялась:
– Да, думаю, у тебя получится!
Мы играли в Клер и Сару все время, пока искали подарок для Роны. Понарошку мы с ней обе дружили, но не так крепко, как друг с другом. Мы уже окончили школу и снимали квартирку на двоих. Мы нашли себе замечательную работу: Клер – телеведущая, а Сара – иллюстратор детских книг.
– Клер, ты работаешь на том канале, где показывают «Кроличий домик», – сказала я. – Может быть, ты познакомишься с Сэмом и Лили.
– А, так я Сэма давно знаю, – ответила мама в роли Клер. – Мы с ним встречаемся, только не рассказывай никому! Ой, Сара, это ничего или ты сама хочешь с ним встречаться?
Я сказала:
– Может быть.
– А давай его поделим! – засмеялась мама. – Одну неделю я с ним куда-нибудь иду, другую – ты.
– А я буду рисовать Лили. Сделаю про нее целую книжку с картинками.
– Может быть, подарим Роне книжку? – спросила мама, выйдя из роли.
– Я не знаю, какие книги она любит. – Я задумалась. – Может, ей понравится «Маленькая принцесса»? Это моя самая-самая любимая книжка!
– Наверняка понравится!
Мы купили в книжном магазине «Маленькую принцессу», а потом пошли в тот самый магазин «Клер» и купили еще три серебряных браслетика, а потом пошли в модный бутик и купили розовую футболку с серебряной надписью «Принцесса».
– Все очень хорошо подходит одно к другому! – сказала мама. – Рона будет в восторге.
– Ты правда так думаешь? Скажи, это же лучше, чем плюшевый медведь? Лулушечка и Какашечка хотят ей подарить медведей.
– Твои подарки ей больше всех понравятся, вот увидишь! – сказала мама.
– Красавица, ты просто прелесть! – сказала мама и погладила меня, как будто я – Лили.
– Никакая не прелесть, – ответила я.
– Нет, правда, ты очень хорошенькая!
Я поднырнула под ее руку и посмотрелась в зеркало – у мамы в комнате зеркало во весь рост.
Я надеялась на чудо, но чуда не случилось. Из зеркала на меня смущенно смотрела низенькая толстушка с локонами-пружинками, в голубой блузке с оборочками и тесной белой юбке. Отражение затуманилось, потому что у меня на глазах выступили слезы.
– Мама, я выгляжу просто тупо!
Я показала отражению язык и прошлась по комнате вперевалочку, по-клоунски топая черными лакированными туфлями.
– Перестань, солнышко! Ты очень хорошо выглядишь. Разве что туфли не очень подходящие. Надо было купить тебе для праздника туфельки посветлее. Белые… Или серебряные?
Мама вдруг бросилась к шкафу – там внизу были сложены обувные коробки. Мама вытащила пару серебряных туфель и победно ими взмахнула.
Я подумала, что у нее с головой не все в порядке.
– Мама, как я их надену? Это же твои туфли, они мне велики!
Но когда я их примерила, туфли оказались почти впору. Страшно подумать – уже сейчас у меня ноги размером почти с мамины! А когда вырасту, будут совсем огромными? Придется на самом деле носить клоунские башмаки, длинные, как батоны.
– Тебе очень хорошо! – сказала мама.
