принадлежат не мне. А об иных опасно говорить вслух.
— Ладно. Но однажды ты мне всё расскажешь, обещай!
— Обещаю, — выдохнул дивий воин.
А потом они всё-таки поцеловались. И омела была тут совершенно ни при чём.
Тайка проснулась от шорканья лопаты и кряхтения деда Фёдора за окном. Ночью Дивнозёрье опять замело. Вылезать из-под тёплого одеяла так не хотелось! Но завтрак сам себя не приготовит, эх…
Близился Новый год. На днях приезжала мама и привезла ярких пахучих мандаринов из города. Даже без косточек! Но новогоднее настроение так и не появилось. Нарядить ёлку тоже не помогло…
— Ненавижу быть взрослой, — ворчала Тайка, растапливая печь. — Вот так мечтаешь поскорее вырасти, а потом начинаются сплошные проблемы! — она в сердцах брякнула заслонкой.
Огонь не хотел заниматься. И всё как-то не ладилось. Снег ещё этот дурацкий…
— Ты чаво бушуешь? — из-за печки высунулся заспанный и угрюмый домовой Никифор.
— Ой, прости, — Тайка неожиданно для самой себя всхлипнула. И чего расстроилась? Подумаешь, печка не растапливается.
— Дрова, что ль, отсырели? — Никифор надел лапти, по-хозяйски отодвинул Тайку. — Дай-ка подсоблю.
Легко ему говорить — пальцами щёлкнул, искорки побежали и… ой, потухли.
— Чавой-то оно не слушается? — пробормотал Никифор в бороду. — В собственном, понимаешь, доме.
Он подтянул штаны, подпоясанные узорчатым пояском, засучил рукава, поплевал на ладони. Щёлк — и снова ничего.
— У-у, дурацкие дрова, — домовой погрозил печке кулаком. Неудача явно задела его.
— Чё это вы делаете? — В печное устье сунулся невесть откуда взявшийся Пушок и, получив от домового звонкий щелбан, заорал: — Эй! Драться-то зачем?
— А ты чаво под руку лезешь? Ворожить мешаешь.
— Да ты уже не ворожил.
— А вот и нет!
— А вот и да!
— Перестаньте! — прикрикнула Тайка. — Ещё не хватало поссориться перед Новым годом.
— Лучше взгляните, что я нашёл, — Пушок, поворошив угли лапой, достал клочок красной ткани.
Тайка наклонилась поближе и ахнула.
— Это же колпачок! У нас что, завелись печные гномы?
— Таких не бывает, — зло буркнул домовой.
— Никифор, ну я же пошутила. Чего ты огрызаешься? — Губы опять предательски задрожали. Да что ж такое?
— Прости, Таюшка-хозяюшка, — потупился Никифор. — Чавой-то я сам не свой. Гномы энти ещё… отродясь на нашей землице их не бывало.
— А я знаю, кто это потерял, — Пушок поправил несуществующие очки. Ну всё, сейчас начнёт умничать. — Это был не гном, а шуликун.
— Звучит как «фулюган», — хихикнула Тайка. Слово было ей незнакомо, а вот Никифор хлопнул себя по лбу:
— От же ж! Как я мог запамятовать?
— Да потому что они редкие. И только перед зимними праздниками являются, — Пушок сиял от гордости. Никифор не догадался, а он догадался! — И Тая права — шуликуны те ещё «фулюганы». Знаешь, зачем они приходили? Новогоднее настроение у нас свистнули. Фьють — и нету!
Домовой вздохнул, щёлкнул пальцами, и дрова наконец-то занялись. Впору было порадоваться, но Тайке было совсем не весело. Новогоднего настроения она и впрямь за весь декабрь так и не почувствовала. Одна морока с этими праздниками. Надо убираться, готовить угощение, подарки покупать… Не то что в детстве! Когда веришь в Деда Мороза и до самой темноты слушаешь: не хлопнет ли калитка, не скрипнет ли снег под окном, не всхрапнёт ли лошадка, запряжённая в сани, не звякнет ли колокольчик? А сейчас и ёлка не пахнет, и ёлочные игрушки какие-то ненастоящие…
— Бабушка мне о шуликунах не рассказывала, — буркнула она, сплетая руки на груди. — Вы их не выдумали?
— Обижаешь! — фыркнул Пушок. — Семёновна шуликунов не видела потому, что те долгие годы из Волшебной страны не высовывались. Боялись. Решили как-то, понимаешь, подшутить над Кощеем. А тот разгневался да загнал их аж за Кудыкину гору.
— Что, и такая есть? — Тайке всё казалось, что коловерша её разыгрывает. А потом как закричит: «Ага, попалась!»
Но Пушок с серьёзным видом кивнул:
— Угу, на самом краю Нави. Откуда знаю? Папка рассказывал. Я сперва тоже думал, что это сказки, пока однажды не поймал блудного шуликуна. Думал, мышь, а оказался человечек в кафтане. Ух и вредный! Его свои же с Кудыкиной горы за дурной характер выперли, представляешь?
— Надеюсь, ты его не съел?
— Я что, дурак — жрать всякую гадость? Поймал и папке отнёс. А тот его допросил с пристрастием. Дело как раз окрест Самой Тёмной Ночи было. И оказалось, что шуликун пришёл, чтобы наше праздничное настроение украсть, — Пушок от негодования захлопал крыльями так, что уронил стоявшую у печи кочергу.
— И что же было дальше? — Тайка поморщилась от грохота.
— А ничего. Пока старшие думали, как наказать негодяя, тот смылся. И праздник не задался. Все смурные ходили да злые. Я по хвосту получил ни за что ни про что. А вскоре на нас Жар-птицы напали, и я оказался в Дивнозёрье. Но эту историю ты уже слышала. Вот я думаю: не шуликун ли нас врагу сдал? Или просто беду накликал?
— Я слыхал, энти могут, — кивнул Никифор. — Был и в Дивнозёрье случай. Сам не видел, но Лукьян Лукьяныч — старейший из местных домовых — рассказывал, мол, явились в предновогодье шуликуны энти. На постой попросилися. Дескать, сами мы не местные, поможите, добрые нелюди. Ну, их пригрели, чарочкой угостили да хлебами свежими. А с утра глядь — праздничного настроения как не бывало! Вдобавок в одном доме куры нестись перестали, в другом бельё прямо с верёвки пропало, в третьем вилок недосчитались. Наши тогда собрались да намяли бока воришкам. А Лукьяныч сказал, мол, увижу ещё раз красношапых — прибью. Вот они и прячутся. Где-то в лесу живут, но на глаза не показываются.
— Выходит, ты их сам никогда не видел? — Тайка почесала в затылке.
— Нет. Но Лукьянычу верю.
— А что же Гриня их не приструнит, если они в лесу?
— Дык грю: спят летом красношапые. Всё у них наоборот, не как у приличной нечисти, — Никифор осуждающе цокнул языком.
— Понятно. Значит, придётся найти их и заставить вернуть украденное. А то ишь, распоясались! — Тайка в сердцах стукнула кулаком о ладонь.
Выходит, бабушку шуликуны боялись, а её сочли неумехой. Ничего, она им ещё покажет, на что способна маленькая ведьма! Дивнозёрье сейчас под её защитой, значит, ей и разбираться.
— Детектив Пушок готов к оперативному выезду. То есть вылету! — коловерша взмахнул крыльями.
— А детектив знает, где искать злоумышленников? Лес-то большой, — прищурился Никифор.
Пушок повесил уши:
— Э-э-э… никак нет. Но Тая знает. Правда, Тай? У нас же есть шапочка. Значит, чтобы найти владельца, нужно какое-нибудь заклинание.
Коловерша
