— Дно-холо? — участливо спросил Славка.
— Боко-глу! — ответил Илья и, попятившись, протянул Славке часы и компас. — Чу-замо!
Потом Илья шагнул раз, другой к середине реки, потерял дно и поплыл на другую сторону. Быстрое течение потащило его влево, за густой куст, низко нависший над водой. За кустом, уткнувшись носом в осоку, стоял старый челн, выдолбленный из толстого дерева.
Илья обрадовался находке, но когда перегнал челн через речку, Славка неодобрительно покачал головой. И он был прав. В этой разбухшей колоде мог поместиться только один человек, а в отряде больше двадцати юнармейцев.
— Не дится-го! — сказал Славка.
Илья согласился с ним. Славка стал раздеваться. И тут разведчики поспорили. Илья говорил, что Славке незачем лезть в воду. Есть челн. Можно на нем переправиться на тот берег. А Славка не хотел воспользоваться челном. Хоть он и старший, но никаких привилегий ему не положено. Бросив в челн одежду и подталкивая его перед собой, мальчишки переплыли речку.
Вода показалась очень теплой, а вот роса на траве на том берегу была ледяная. Она обжигала ноги. Разведчики быстро оделись. Славка развернул карту, чтобы отметить место переправы. Зажег лампу в шариковой ручке, но протяжный свист заставил его выключить свет.
Пересвистываться могли только разведчики «северных». Больше некому! Но что означает этот сигнал? Может быть, они уже все разведали и возвращаются в отряд?
— Стрей-бы! — приказал Славка.
Им еще надо было осмотреть речку в том месте, где она, сделав большой крюк, снова пересекала путь к Саниной горе.
Второй раз кто-то просвистел протяжно и призывно.
* * *
Не только Илья и Славка слышали свист. На склоне Саниной горы из старой, давно оплывшей, заросшей травой траншеи выглянул пожилой человек. Одет он был по-туристски. В летнее время много таких, уже немолодых людей можно встретить в лесах и на реках. Одни путешествуют по местам былых боев, в которых им довелось участвовать. Другие ходят пешком с тайной надеждой отсрочить надвигающуюся старость.
Этот человек ничем не отличался от них. Разве только взгляд у него был острее и напряженнее. Глаза настороженно поблескивали. Привалившись грудью к стенке траншеи, он тревожно смотрел вниз.
Когда раздался свист, человек спал чутким звериным сном. Проснувшись и вскочив на ноги, он точно знал, что свистели слева — там, где был карьер.
С высоты карьер казался широким темным ущельем. На самом дне в ущелье лежало зеркало с впечатанными в него серебристыми облаками и яркой луной. Ветра не было, а по зеркалу шла рябь.
Лицо у человека окаменело. Брови нависли над глазами. Руки, лежавшие на бруствере, сжались. Трава под пальцами тихо скрипнула, как от боли. Но сам он не шелохнулся. Смотрел вниз со страхом и отчаянной решимостью.
А вода в карьере зарябилась еще больше. Отражение луны растрескалось, сломалось. Из глубокой тени того берега вышли на свет два паренька с длинными палками в руках. Это были разведчики «северных». Мальчишки щупали палками дно и по колено в воде двигались поперек карьера.
Человек облегченно вздохнул, но так и не шевельнулся, лишь разжал пальцы, вцепившиеся в траву. Он видел, как мальчишки пересекали карьер. Вода нигде не дошла им выше колен. Они воткнули вешку у берега карьера. Вторую вешку установили у другого берега и исчезли.
Человек повертел головой, разминая занемевшую шею, и вдруг опять застыл. Ему показалось, что под самой горой, на противоположном берегу неширокой реки зашевелились кусты.
— Проклятое место! — прошептал человек.
Кто-то нырнул в речку, переплыл ее, ловко работая длинными руками, вылез под горой на берег. И опять это был мальчишка — высокий, голенастый. Сложив рупором ладони, он сказал кому-то невидимому, оставшемуся на том берегу:
— Боко-глу!
Второй мальчишка тоже переплыл через речку. Они бок о бок добежали до подножия горы и остановились. Заспорили на своем языке. Илья предлагал забраться на вершину, а Славка говорил, что без отряда они не имеют права штурмовать высоту. Надо поскорей вернуться в отряд, а часов в восемь после дружной атаки их знамя заколышется над Саниной горой.
Человек, слившись с отлогой стеной старой траншеи, с мучительным вниманием вслушивался в их спор и ничего не мог понять.
— То-к ший-стар? — воскликнул, наконец, Славка, рассердившись.
Илья приумолк. А когда Славка сказал, что на горе может прятаться наблюдатель, посланный майором Кураевым, Илья сдался. Хороши бы они были, если бы наблюдатель взял их в плен! Отряд будет ждать разведчиков, а они — в плену.
— Жим-бе! — сказал Илья.
И они бросились к реке.
Когда мальчишки переплыли ее и скрылись в кустах, человек вытер испарину со лба, прижал ладонь к глазам, ломившим от напряжения, и сел.
— Проклятое место! — повторил он шепотом.
Он чувствовал смертельную усталость, но знал, что уснуть не удастся. Подсунув под голову рюкзак, человек растянулся на сене.
Он долго смотрел в небо, а в голове его метались беспокойные мысли. Откуда столько мальчишек? Четверо!.. Зачем они полезли ночью в воду? Рыбаки?.. Не похоже!.. На каком дурацком языке и о чем болтали они между собой?
Здравый смысл подсказывал ему, что появление мальчишек никак не связано с ним. Это просто случайность. Но спокойствие не приходило, напряжение не спадало. Все казалось ему враждебным, подозрительным, а уходить с высотки и брести опять куда-то в темень, в глушь не было сил.
За последние двадцать пять лет этот человек уже не раз неожиданно снимался с насиженного места и тайком перебирался в другую область или даже республику. Никто, кроме собственного страха, не гнался за ним. Но он не знал этого. Увидев столбы с телеграфными проводами, он думал, что по ним передают его приметы. Услышав, что на шоссе резко затормозила машина, он еще глубже уходил в лес. И чудилось ему, что из кузова затормозившей машины прыгают люди и, растянувшись в цепочку, начинают прочесывать придорожные кусты. Он прятался от воздушных пожарников, облетавших леса на вертолете. Выстрелы охотников, крики грибников заставляли его заползать в такой бурелом, куда и волк не захочет сунуть нос.
После долгих скитаний устроившись на новом месте, он со страхом присматривался к соседям. Память подсказывала ему лица людей, которые могли его знать. И если на новом месте появлялся кто-нибудь, хоть чуточку похожий на одного из опасных свидетелей, он снова укладывал рюкзак и брел дальше, благо страна большая, тропы бесконечны, а деревень, поселков и городов — не счесть. Но и в этой огромной стране не было для него спокойного пристанища.
Когда-то он предал Родину, и теперь она отторгала его каждой своей пядью…
Уже светало, а он все еще не мог заснуть. Лежал пластом, как мертвец. Простонав, он повернулся на бок, протянул руку и вытащил из рюкзака бутылку водки…
* * *
У майора Кураева были добрые и какие-то улыбчивые глаза. Вокруг — тонкие морщинки. Кожа на лице дубленая, коричневая от загара, а морщинки — светлые. Эти морщинки-лучики и придавали глазам лукавое, улыбчивое выражение.
Когда разведчики разложили на столе карту и начали показывать маршрут, майор только взглянул на пометки и прервал мальчишек:
— Ясно. А все ли в отряде плавают?
— Плыть не придется, — сказал Славка.
— Нужно четыре бревна для переправы, — добавил Илья. — Возьмем с собой топор, на месте срубим.
Лучики вокруг глаз майора огорченно сузились.
— Как Мамай прошел?
— Чего? — не понял Илья.
— Поговорка такая, — ответил майор. — Бывают у нас маневры, военные ученья… Тысячи солдат с танками и орудиями отправляются в поход… Пройдет рота — просеку оставит. Так, что ли?.. Полк пройдет — рощу вырубит. Армия проследует — сзади что останется? Пустыня!.. Как после нашествия Мамая! Так, что ли, вы предлагаете?
— Не так! — смутился Славка. — Мы в колхозе возьмем четыре готовых бревна, а потом принесем их обратно.
— Близко, но неточно! — улыбнулся майор. — Если придется десять раз форсировать речку, двадцать бревен потащите? В отряде всего двадцать три юнармейца. Не поднять столько!
— Хватит двух бревен! — догадался Илья. — Переправимся и понесем их дальше.
— А если отступать? — спросил Славка. — Сзади мостов не будет…
— Это не современная тактика! — пошутил майор. — Мы ведь и наступать не собираемся. Мы крепим нашу оборону — и отступать нам незачем и некуда! Знаете, как настоящие воины всегда говорили?.. Велика Россия, а отступать некуда!
Майор утвердил маршрут разведчиков.
— А чей лучше? — поинтересовался Славка. — Наш или «северных»?
Майор взглянул на часы.
— Сейчас пять тридцать три… Думаю, что к девяти ноль-ноль мы будем иметь ответ на твой вопрос…
