И она побежала к окошку раздачи. Через секунду она уже вернулась с подносом, и поставила перед Знайкой огромную тарелку с тремя кусками курицы и еще одной большой котлеткой.
— Я это все не съем! — в ужасе воскликнул Знайка.
— Что вы, еще как съедите! — успокоила его Вилочка. — В море, на воздухе, аппетит увеличивается в несколько раз.
Знайке ничего не оставалось делать, как начать есть. Но только он начал обгладывать куриное крыло, как случилось недоразумение, виной которому конечно же был Незнайка.
Ему все никак не удавалось выдавить из тюбика кетчуп. Сколько он не жал на него, ничего не вылезало. Увидев, что у друга возникла проблема, к нему подошла Тарелочка.
— Кетчуп не выдавливается! — пожаловался ей Незнайка.
Тарелочка не стала над ним смеяться, а просто прошептала:
— Сними с кончика тюбика колпачок.
— Ах, да! Я про него и забыл. Это все от того, что я очень хочу есть.
Он снял с кончика тюбика маленький колпачок, и надавил на него сразу обеими руками. И тут же из тюбика вырвалась густая темно-красная струя кетчупа. Но так как Незнайка держал тюбик не вертикально над своей тарелкой, а горизонтально, то весь кетчуп попал не на курицу, а пролетел над столом и опустился на белый костюм Знайки.
— Ой, что я наделал? — открыл рот Незнайка.
— Кошмар! — прошептала Тарелочка.
— Незнайка! — воскликнула Линеечка. — Ну разве можно быть таким неловким?
— Костюм пропал, — вздохнула Гаечка.
— Ты, братец, слишком неуклюж, — сказал Незнайке Винтик.
— Хорошо, что я не сел против тебя, — хихикнул Шпунтик.
— А чего я? — Незнайка развел руками и кивнул на тюбик. — Это вот он виноват.
А Знайка от возмущения и расстройства даже не мог ничего сказать. С открытым ртом он смотрел на свой испорченный костюм и не знал, что делать.
Зато Вилочка не растерялась. Тут же схватила салфетку и стала счищать с костюма кетчуп.
— Ну вот, — наконец огорченно воскликнул Знайка. — Это был совершенно новый костюм. Я надел его в первый раз.
— Ничего, — успокаивала его Вилочка, — Кетчуп попал только на пиджак. Я его вам вычищу. У меня есть замечательный стиральный порошок. Он стирает абсолютно все. Будет лучше прежнего.
Но хотя Вилочка и стерла со Знайки кетчуп, на пиджаке все равно осталось некрасивое и огромное красное пятно.
— Давайте, я отнесу ваш пиджак к себе, — предложила тогда Вилочка. — А то, так сидеть, вам наверно будет не очень удобно.
— Не хотелось бы вас беспокоить, — пробормотал Знайка.
— Что вы? Что вы? Никакого беспокойства!
Вилочка сняла со Знайки пиджак и куда-то его унесла. Перед тем, как скрыться за дверью, она столкнулась с Тарелочкой, которая шла к окошку раздачи.
— Твой Незнайка очень подозрительный тип, — бросила на ходу своей подружке Вилочка.
Тарелочка только пожала плечами.
За тринадцатым столиком некоторое время царило уныние. Все были подавлены. Даже Незнайка ел не с таким аппетитом, как прежде.
Тут как раз мимо них проходил Табачок. Он увидел такую грустную картину и удивился:
— Почему это за тринадцатым столиком такая пасмурная погода? — спросил он. — Не стоит унывать из-за пустяков.
Слова капитана на всех подействовали ободряюще.
— Действительно, — сказал сам себе Знайка, — что это со мной такое? Я ведь никогда раньше не расстраивался из-за пустяков. Подумаешь, костюм слегка испачкался. Это ведь случайность.
— К тому же Вилочка его почистит, и он станет как новый, — тут же добавила Линеечка.
Понемногу все развеселились. Особенно веселился Незнайка. Он делал это даже нарочно, чтобы скрыть свою неловкость, а он и в самом деле чувствовал неловкость, к тому же он хотел развеселить Знайку и тем самым хоть немного смягчить свою вину.
— Подумаешь, костюм! — смеялся он. — Да если хочешь, Знайка, я тебе все мои костюмы отдам. Хочешь?
Знайка вздрогнул:
— Нет, благодарю покорно. Как-нибудь обойдусь.
— А то я готов.
Потом все решили немного потанцевать. Уж больно хорошо и задорно играл оркестр. К тому же надо было утрясти все, что было съедено.
— А то не хватит места для сладкого пирога! — заявил на это Незнайка, который в принципе танцевать любил не особо. Но сейчас он готов был и танцевать. К тому же ему хотелось поболтать с Тарелочкой, которая уже вовсю плясала около сцены.
Винтик и Шпунтик, как галантные кавалеры, тоже не могли не пригласить Гаечку и Линеечку, потому что по их блестящим глазам было видно, что они очень хотят танцевать.
Только Знайка остался за столиком, потому что не умел танцевать и поэтому стеснялся. Но к нему тут же подбежала Вилочка и села рядом.
— А почему вы не танцуете? — пристала она к Знайке.
— Не хочется.
— Вам наверно просто не с кем. Тогда пригласите меня.
Вилочке Знайка отказать не смог и поэтому тоже поплелся танцевать.
Танцы длились целый час, после чего капитан пригласил всех на палубу, смотреть фейерверк, который он приказал запустить в небо.
— Пойдем смотреть фейерверк! — закричал Незнайка Тарелочке.
— Не могу, — вздохнула та, — мне надо убрать со столов, и снова накрыть их к чаю. Так что иди один.
Незнайка вздохнул и поплелся вместе с остальными к выходу.
Точно такой же разговор произошел Знайкой и Вилочкой.
— Тогда и я никуда не пойду, — тут же сказал Знайка. — Что я, салюта никогда, не видел что ли? Я лучше вам помогу.
И он остался с Вилочкой в столовой. Вилочка с нескрываемым торжеством посмотрела на Тарелочку.
Но тут Незнайка заметил, что Знайка остается, и хотя ему до смерти хотелось посмотреть, как будут пускать над морем фейерверк, он тут же тоже вернулся к Тарелочке.
— Я тоже уже сто раз видел салют, — сказал он Тарелочке. — Лучше тебе помогу.
Вчетвером они быстро справились, убрали все со столиков, и расставили на них чайные приборы и кипящие самовары и чайники.
— Теперь мы тоже сможем посмотреть на салют! — обрадовано воскликнула Тарелочка.
— Побежали! — сказала Вилочка.
И взявшись все за руки, они побежали на палубу. А там салют только начался, так что они все увидели.
Это было здорово! Огромные огненные цветы взлетали в черное ночное небо и разлетались по нему горящими звездами. А гладкая поверхность моря тут же как зеркало отражала все, что творилось в небе, и от этого было еще красивее. Казалось, что пускают не один фейерверк, а два. Один в небо, другой в море. На палубе было весело. Играл оркестр, гремел салют, пассажиры с каждым выстрелом кричали и визжали от восторга, вся палуба была в цветных фонариках, и все было очень красиво.
— Как здорово! — радовалась Тарелочка.
— А ты разве никогда этого не видела? — удивился Незнайка.
— Конечно никогда. Ведь мы всегда во время фейерверка готовили столы к чаю. Если бы не вы, мы и сейчас там были.
— Да, это так. Так что спасибо вам большое! — добавила к словам Тарелочки Вилочка.
Знайка и Незнайка даже смутились и отвернулись друг от друга.
— Да ладно, чего там, — бормотали они.
Затем ракеты кончились, и праздник на палубе завершился. Капитан пригласил всех снова в столовую на чай. Незнайка и Знайка отправились к тринадцатому столику, а Тарелочка и Вилочка, которым Подносик строго погрозил пальцем, побежали работать.
Возбужденные пассажиры и матросы пришли в столовую и сели за столики и начали пить чай. Все бурно обсуждали салют и радовались, что увидели такое замечательное зрелище.
— Как было красиво! — восхищалась Гаечка.
— Как было здорово! — восклицала Линеечка.
— Точно так! — хором вторили им Винтик и Шпунтик.
— А ракета ка-ак взлетит! — кричал Незнайка. — Ка-ак разорвется! Ух. А потом по всему небу! И вниз. Бу-бум!
При этом он отчаянно жестикулировал, махал руками, показывая, как разлетается в стороны цветной огненный шар, наконец, как ударит кулаком по столу. И, конечно же, Незнайка не был бы Незнайкой, если бы не попал прямо в пирог.
А пирог был сладкий, мягкий и с вишневой начинкой. От удара кулаком, он разорвался, выстрелил, и вся начинка из него вылетела, и конечно же попала прямо в Знайку. Упала ему на рубашку, отлипла от нее и шмякнулась на брюки.
— Ну, это уже слишком! — воскликнул Знайка.
Может быть, он и не так бы расстроился. Но рядом как раз была Вилочка, и Знайке стало перед ней очень неудобно оттого, что он все время попадает в нелепые ситуации. Он вскочил, красный как рак, выскочил из-за столика и убежал из столовой.
Вилочка побежала за ним.
Все с укором посмотрели на Незнайку.
— За что ты так обижаешь Знайку? — чуть не со слезами воскликнула Гаечка. — Что он тебе сделал?
— Но я же не нарочно! — Незнайка и сам был готов заплакать.
