— Передо мной тридцать семь биллионов. Это одна из причин, почему я купил эту землю. Выжидание очереди, фу! Никто не остановит размножение Брухама Ульварда на его собственной планете!
Эльф поджала губки, грустно помотала головой.
— Это не дело, Улли.
— А почему нет?
— Ты не сможешь взять ребенка обратно на Землю. Список следует соблюдать.
— Правильно, но подумай о жизни здесь, в окружении детей. Столько детей, сколько хочешь! И совершенное уединение впридачу! Чего еще ты могла бы потребовать?
Эльф вздохнула.
— Ты делаешь превосходные иллюзион-панели, Улли. Но я скажу: нет. Я люблю уединение и одиночество, но думается, здесь должно быть больше людей, имеющих частную собственность.
Пакетбот Экспресса Внешнего Кольца пришел неделю спустя. Эльф поцеловала Ульварда на прощанье.
— Здесь просто изысканно, Улли. Одиночество — это так волшебно, оно повергло меня в дрожь. Это был чудесный визит, — она поднялась в капсулу. — Увидимся на Земле.
— Одну минуту, — вдруг сказал Ульвард. — Я хочу, чтобы ты захватила парочку писем от меня.
— Торопись. Осталось только двенадцать минут.
Ульвард обернулся за десять.
— Приглашения, — задыхаясь, сказал он. — Друзьям.
— Хорошо, — она чмокнула его в нос. — До свиданья, Улли.
Она захлопнула вход, капсула понеслась вверх, навстречу пакетботу.
Три недели спустя прибыли новые гости: Фробишер Уорбек, Лиорнетта Стобарт, Харрис и Хила Кейб, Тед, Равелин и Юджен Сиихо, Ювенал Аквистер и его сын Руни.
Ульвард, коричневый от лежания на солнце целыми днями, приветствовал их с огромным энтузиазмом.
— Добро пожаловать в мое маленькое убежище! Чудесно видеть всех вас! Фробишер, подлец ты розовощекий! И Юджен! Красивее, чем когда-либо! Берегись, Равелин, — я положил глаз на твою дочку! Но раз здесь Руни, догадываюсь, что я вне конкуренции! Лиорнетта, чертовски рад, что ты смогла добраться! И Тед! Как я рад видеть тебя, старый перечник! Это все твоих рук дело, ты знаешь! Харрис, Хила, Ювенал — пойдемте! Мы будем пить, пить, пить!
Бегая от одного к другому, пожимая руки, подгоняя медлительного Фробишера Уорбека, он проводил гостей вверх к террасе. Здесь они приступили к осмотру панорамы. Ульвард слушал их замечания, едва удерживая губы, готовые расплыться в усмешке удовлетворения.
— Волшебно!
— Грандиозно!
— Абсолютно подлинное!
— Небо так далеко, что я просто боюсь!
— Свет солнца такой чистый!
— Настоящие вещи всегда лучше, не так ли?
Руни сказал слегка задумчиво:
— Я думал, вы на берегу, ламстер Ульвард!
— Берег? Это горная страна, Руни. Земля широко открытых просторов! Полюбуйтесь на эту равнину!
Лиорнетта Стобарт оперлась на плечо Руни.
— Не на каждой планете есть берега, Руни. Секрет счастья содержится в том, чем мы владеем.
Ульвард весело рассмеялся:
— О, у меня есть берега, и не так далеко отсюда! Там прекрасный берег — ха-ха — в пятистах милях к западу. Все шаги по владениям Ульварда.
— Мы можем поехать? — возбужденно спросила Юджен. — Мы можем поехать, ламстер Ульвард?
— Конечно можем! Ниже по склону — штаб-кварира Ульвард Аэролайнс. Мы полетим к берегу, купаться в Океане Ульварда! Но теперь отдых! После этой набитой капсулы ваши глотки должны быть сухими как бумага!
— Там было не так уж тесно, — сказала Равелин Сиихо. — Нас было только девять, — она критически обвела взглядом скалу. — Если бы это была иллюзион-панель, я сочла бы это гротеском.
— Моя дорогая Равелин! — вскричал Ульвард. — Это впечатляет! Гипнотизирует!
— Все так, — согласился Фробишер Уорбек, высокий, крепкий мужчина с белыми волосами, красными губами, доброжелательными голубыми глазами и пристальным взглядом. — А теперь, Брухам, как насчет выпивки?
— Разумеется! Тед, я тебя знаю дольше всех. Разберешься с баром? Есть алкоголь, есть вода, есть ароматизаторы. Так, вы двое, — Ульвард подозвал Руни и Юджен. — Как насчет холодного содового тоника?
— А какие здесь есть? — спросил Руни.
— Все, на все вкусы. Здесь Убежище Ульварда! У нас есть глютамин метиламила, фосфат циклопродактерола, метатиобромин-4-гликоцитроз...
Руни и Юджен высказали свои предпочтения. Ульвард принес бокалы, затем поторопился накрыть стол и собрать стулья для вечеринки. Вскоре все были устроены и расслаблялись.
Юджен шепнула что-то Равелин, которая улыбнулась и разрешающе кивнула.
— Ламстер Ульвард, помните, какой прекрасный листок дуба вы подарили Юджен?
— Да, конечно.
— Он все еще свежий и зеленый, как тогда. Ничего, если Юджен возьмет один или два листика и от этих деревьев?
— Моя дор-рогая Равелин! — прорычал Ульвард со смехом. — Пусть берет хоть целое дерево!
— О, мама! Можно...
— Юджен, не говори глупостей! — зашипел Тед. — Как мы сможем взять его домой? Где бы мы его посадили? В ванной?
— Вы с Руни поищите несколько красивых листочков, но не забредайте слишком далеко, — сказала Равелин.
— Да, мама, — она поманила Руни. — Идем, живчик.
Остальные разглядывали пейзаж.
— Прекрасный вид, Ульвард, — сказал Фробишер Уорбек. — Как далеко простираются твои владения?
— На пятьсот миль к западу до океана, шестьсот к востоку до гор, тысячу сто на север и двести на юг.
Уорбек задумчиво кивнул.
— Мило. Жаль, что ты не смог получить всю планету. Тогда у тебя было бы реальное одиночество!
— Я, конечно, пытался, — сказал Ульвард. — Хозяин отказался даже рассматривать эту идею.
— Жаль.
Ульвард вынес карту.
— Однако, как вы видите, у меня есть пять вулканов, несколько великолепных рек. Горный хребет, и ниже, в дельте Синнамоны, абсолютно туманное болото.
Равелин указала на океан.
— Смотри, это Одинокий океан! Я думала, он называется океан Ульварда.
Ульвард смущено рассмеялся.
— Это только фигура речи, так сказать. Я имею право на десять миль от берега. Больше, чем любой из нас может проплыть.
— Нет здесь свободы на море, а, ламстер Ульвард? — расмеялся Харрис Кейб.
— Почти, — признал Ульвард.
— Жаль, — сказал Фробишер Уорбек.
Хила Кейб показала на карту.
— Посмотрите на этот чудесный горный хребет! Великолепные горы! И над ними — Райские сады! Я хочу увидеть их, ламстер Ульвард.
Ульвард в затруднении покачал головой.
— Боюсь, это невозможно. Не моя собственность. Я даже не имею права сам на них посмотреть.
Гости уставились на него в удивлении.
— Но разве...
— Это неотъемлемая часть контракта с ламстером Майлом, — поянил Ульвард. — Он остается на своей территории, я на своей. Таким образом, соблюдается наше уединение.
— Смотри, — сказала Хила Кейб Равелин. — Невообразимые Пещеры! Неужели нет никакой возможности хотя бы просто увидеть их?
Аквистер поспешно сказал:
— Прелестно сидеть здесь и просто вдыхать этот чудесный свежий воздух. Ни шума, ни толпы, ни спешки, ни суеты.
Компания пила и болтала, нежась в лучах солнца, до самого вечера. С помощью Равелин Сиихо и Хилы Кейб Ульвард приготовил простую еду из дрожжевых шариков, обработанного белка, толстых кусков хрустящих водорослей.
— Разве здесь нет животного мяса, приготовленных овощей? — удивленно спросил Уорбек.
— Я попробовал их в первый день, — сказал Ульвард. — Ужасно. Болел целую неделю.
После обеда гости посмотрели комедийную мелодраму на стенном экране. Потом Ульвард показал им разные комнаты, и после нескольких минут смешков и хождения взад и вперед на террасе стало тихо.
На другой день Ульвард приказал гостям надеть купальники.
— Мы едем на берег, будем резвиться на солнце, резвиться в волнах океана Одиночества Ульварда!
Гости радостно погрузились в аэрокар. Ульвард провозгласил:
— Все на борт! Полный вперед!
Они полетели на запад, сначала низко над равниной, потом высоко, обозревая панораму горы Скалистого Замка.
— Высочайший пик на севере — почти десять тысяч футов высотой. Заметьте, как выдается вверх, просто представьте массу! Солидный камень? Как тебе понравилось бы скатиться с него на заду, Руни? Не слишком хорошо, а? Секундочку, мы увидим пропасть глубиной в тысячу футов сверху донизу. Вот здесь! Замечательно?
— Конечно, впечатляет, — согласился Тед.
— Как должны быть красивы Великолепные Горы! — сказал Харрис Кейб с кривой улыбкой.
— Какой они высоты, ламстер Ульвард? — поинтересовалась Лиорнетта Стобарт.
— Что? Какие?
— Великолепные Горы.
— Я не знаю точно. Кажется, тридцать или сорок тысяч футов.
— Что за чудесный обзор должен быть там! — сказал Фробишер Уорбек. — Наверно, эти показались бы предгорьем.
— Здесь тоже прекрасно, — быстро вставила Хила Кейб.
— О, естественно, — сказал Фробишер Уорбек. — чертовски приятный вид! Вы счастливый человек, Брухам!
