Рассыпая синие искры, промчался еще один поезд. Эверетт решительно зашагал к неоновому символу надземки: буква «V» в красном круге.
Девочка вошла в поезд у собора Святого Павла. Эверетт на нее и внимания бы не обратил, если бы она не уселась прямо напротив него. Зачем было идти чуть ли не через весь вагон? И так почти все места свободны.
Эверетт как раз изучал карту на экране «Доктора Квантума». Он как можно незаметнее сунул планшетник в рюкзак. Пискнул предупреждающий сигнал, двери закрылись, поезд, набирая ход, помчался по рельсам, огибающим грандиозную в свете прожекторов массу знаменитого собора. Эверетта вдруг скрутила ностальгия. Собор Святого Павла, неизменный вплоть до мельчайших деталей — словно кусочек родного мира, каким-то чудом попавший в эту чужую вселенную.
— Что выпучился?
Эверетт вспыхнул. Девчонка решила, что он ее рассматривает!
— Просто смотрю на собор.
— А раньше его не видел?
— Видел, конечно. Только я правда на собор смотрел, не на тебя.
— На меня, значит, и смотреть не хочется?
А посмотреть было на что, тут не поспоришь. Девочка была, мягко говоря, необычная. Необычная одежда: леггинсы, заправленные в остроносые сапожки на мягкой подошве, куртка военного покроя, а под ней футболка с вырезом до пупа. Необычные волосы: шапка мелких кудряшек белее снега. И лицо необычное. Эверетт в жизни не видел такой бледной кожи, таких льдисто-голубых глаз. Девочка была словно вырезана изо льда.
— Извини, если тебе показалось, что я тебя разглядываю.
— Меня не колышет.
Девочка отвернулась, подняв воротник куртки, вытащила из сумки колоду карт и принялась тасовать, беззвучно шевеля губами. В вагоне было тепло, и под мерный стук колес Эверетт впал в почти гипнотическое состояние. Проснувшись, он успел заметить, как девочка отвела глаза — она явно его рассматривала. Вновь отвернувшись, она стала раскладывать карты на не слишком чистом сиденье. Карты тоже были необычные — похожи на карты Таро, но символы и персонажи, изображенные на них, совсем незнакомые. Готка Эмма, царица школьных эмо-девочек, постоянно таскала с собой карты Таро, притворяясь, будто предсказывает по ним будущее и наводит порчу на всех, кто пишет о ней гадости в Фейсбук. На тех картах были картинки с висельником, с папой римским, с шутом и его собачонкой. Здесь же Эверетт увидел совсем другой бестиарий. Медный человек и человек в трико на моноцикле, жонглирующий мирами. Четырехликий бог и женщина с мечами в обеих руках, увенчанная солнцем. Змея, свернувшаяся восьмеркой — или символом бесконечности — и кусающая себя за хвост. Старик на костылях у двери во тьму. Рука, протянутая над бушующим морем. Девочка раскладывала карты очень аккуратно, что-то шепча про себя. В центре крестообразного узора легла Избушка на ножках, поперек нее — Колесница с лебединой упряжкой.
— Вот опять.
Эверетт вздрогнул.
— Что?
— Опять пучишься.
— Извини! Просто я таких карт никогда не видел.
— Еще бы ты видел. Это мои карты, персональные. Других таких нет. Единственные и неповторимые — «Таро Эвернесс».
— А что ты с ними делаешь?
— Полюбуйтесь на него — мало, что пучится, еще и вопросы спрашивает. Ну, раз спросил, отвечу: я на них смотрю. Чуть-чуть вперед, чуть-чуть назад, чуть-чуть в стороны…
— Вроде гадания?
Глаза девочки оскорбленно расширились. Никогда Эверетт не видел таких светлых глаз. Как будто льдинки.
— При чем тут гадание? Ничего похожего! Сказала же: я не гадаю, я смотрю. Вижу, как все на самом деле — там, в глубине, под всеми и всякими наружностями.
Улыбка преобразила ее — как будто совсем другой человек.
— Хочешь, покажу?
Она сгребла карты в кучу и пересела к Эверетту. Ловко перетасовала. Бебе Аджит вот так же умело обращалась с картами. Бабушка играла в джин-ромми, как сущий демон.
Девочка протянула Эверетту колоду.
— Стукни по ней три раза.
— Волшебные слова говорить надо?
— Нет тут никакого волшебства! Теперь сними.
Эверетт снял, разделив колоду на три части — верхнюю положил в середину, среднюю — снизу, а нижнюю — сверху.
— Возьми три верхние карты и выложи в ряд.
Эверетт выложил карты одну за другой, переворачивая их рубашкой вниз. Человек с копьем, окутанный пламенем. Две летящие фигуры над полем пшеницы. Небоскреб с глазом на верхушке. Девушка мотает головой из стороны в сторону — так похоже на пенджабский жест, означающий «почти да», что Эверетт едва не расхохотался. Едва. От ледяной серьезности девочки веяло жутью.
— Позади, внизу и впереди, — объявила она. — Теперь еще три.
Человек тянет тележку, в которой сидит осел. Другой человек погребен в скале и отчаянно бьется, не в силах вырваться. Две сестры с языками, соединенными цепочкой. А когда Эверетт открыл третью карту, глаза девочки изумленно расширились. Она тихонько ахнула и подалась вперед, не отрывая от карт взгляда. Эверетт тоже наклонился, замирая от страха, и вдруг почувствовал, как чуть заметно натянулась лямка рюкзака — он ее обмотал вокруг ноги. Эверетт в последний миг успел поймать «Доктора Квантума», уже исчезавшего под курткой девочки. Девочка вцепилась в планшетник.
— Я заору, что ты меня насилуешь.
Эверетт схватил карты, открыл окошко и высунул руку в отверстие, прямо в поток воздуха. Девочка закричала:
— Нет!!!
— Отдай, — приказал Эверетт.
— А он мне понравился! Такой бона. Подари его мне!
— Отдай, я сказал!
Девочка только крепче стиснула планшетник.
— Не отдам! Я его буду беречь. Где он включается? — Она повертела «Доктора Квантума» в руках. — Ух ты, фантабулоза бона! И такой тоненький, без линзы. Он не из нашего мира.
Эверетт почувствовал, как будто ему в живот вонзилось ледяное копье. Глаза, мозг, сердце свело болью. Он пошатнулся, не в силах удержать равновесие в тряском вагоне.
— Ну вот, опять выпучился, — заметила девочка. — Ровно сиди, оми, а то кувырнешься еще.
Эверетт рухнул на сиденье, словно оглушенный. Девочка осторожно положила рядом «Доктора Квантума».
— Карты давай!
Эверетт положил колоду рядом с планшетником. Рука девочки метнулась к картам стремительно, как змея, и колода тут же исчезла во внутреннем кармане куртки. Эверетт затолкал «Доктора Квантума» в рюкзак и застегнул молнию. Девочка проводила планшетник горящим взглядом.
— Ну ясно же, что не из нашего мира, — сказала она. — У нас таких не делают. Пластмассовый, ага? Настоящая пластмасса… Чудо какое! Где ты его взял? Стырил, небось? Ох, погоди… Поняла! Не только компутатор, ты сам из другого мира! Откуда? Не с Земли-2, они там все такие зуши, прямо сил нет. А ты… В общем, вряд ли. Откуда тогда? Слушай, может, ты этот… наноубийца с Земли-1?
— Что-что с Земли-1?
— Да рассказывают всякое… Говорят, они с виду совсем как мы, а внутри сплошная нанотехнология. Только по глазам видно — если в самый зрачок заглянуть, у них глаза, как у мухи. Хотя, если ты так близко подошел, значит, они уже твой мозг съели.
— Правда?
— Что правда, оми?
— Про Землю-1.
— Не, выдумки просто. На самом деле никто не знает. Ну что, ты с Земли-1?
— Посмотри мне в глаза.
Девочка наклонилась вперед. От нее пахло какими-то пряными духами, как от готки Эммы, и еще чем-то очень земным, мускусным, неуловимым. Слишком взрослым. С виду ей было лет тринадцать. Эверетт плохо умел угадывать возраст девчонок. Несколько секунд она пристально смотрела ему в глаза, потом отвела взгляд.
— Не, я просто так, зуши ради. А если честно, ты откуда?
— С Земли-10.
— Земля-10? Что это, где это? Не слыхала про такую.
— Мы только в этом году, в феврале, установили контакт с Пленитудой. Обменялись пленипотенциарами.
— Не слышала! А, ладно, пусть об этом голова болит у тех, в башне. Нам-то что за дело?
— Есть дело, если ты хочешь своровать мой компьютер.
Девочка смущенно поежилась, но тут же легонько погладила рюкзак Эверетта.
— Ну ведь бона же… У вас там у всех такие игрушки есть?
— Это одна из последних разработок, но, в общем, ничего особенного. У всех есть портативные компьютеры. Или вот… — Эверетт вытащил мобильник, включил. — Сигнал сюда, конечно, не доходит, а вообще-то, это мобильный телефон. Еще на нем всякие приложения имеются, и музыка, и картинки, и то, что у вас, кажется, называют Интервеб… И камера довольно приличная.
Эверетт сфотографировал изумленную Сен и показал ей снимок. Она снова смутилась, даже лицо руками закрыла, а потом взяла телефон в руки, чтобы получше рассмотреть.
— Если провести вот так пальцем, можно увеличить изображение или уменьшить.
Эверетт продемонстрировал, как управлять экраном.
— Бонару-у! — восхитилась она. — Вы круты, Земля-10! Почти как типчики с Земли-4, только у них там вся эта история с Луной… Так, хорошо, я кое-что поняла про твой мир. Техника у вас бона, а школьная форма отвратная. И куда ты направляешься?
