Дракончик всё ещё спал. Йорш сел рядом и легонько погладил его. Он чувствовал под пальцами мягкую, тёплую шерсть изумрудного цвета. «Новорождённый дракон весит тысячу шестьсот фунтов», — говорилось в книге.
Тысяча шестьсот фунтов крушений и разрушений. Тысяча шестьсот фунтов мягкой шерсти и нежности.
Тысяча шестьсот фунтов катастроф и ожогов. Тысяча шестьсот фунтов блестящих чешуек и любви.
Дракончик проснулся, потянулся и широко зевнул, вмиг испепелив верхушку столетней сосны на окраине леса.
Потом Эрброу увидел эльфа, счастливо улыбнулся и засмеялся от радости. Йорш вовремя увернулся: он уже наловчился моментально реагировать, но куст розмарина запылал огнём. Йорш продолжал гладить дракончика, который счастливо вилял хвостом. Они прижались друг к другу и так и сидели возле горящего куста, который приятно согревал воздух и окрашивал золотом опустившийся туман. Дракончик взглянул на него в восторге, и Йорш ласково чмокнул малыша в кончик носа. Вроде как новорождённого братика. Эрброу обрадовался, сильнее завилял хвостом, и одна из лиственниц, расщеплённая пополам, рухнула оземь. Йорш опять увернулся: его рефлексы и впрямь стали кошачьими. Это и правда было похоже на то, что у него появился маленький братик. Тысяча шестьсот фунтов маленького братика.
Тысяча шестьсот фунтов, из которых, как минимум, полдюжины были воспламенительными гландами.
Йорш больше не был один до самого горизонта, но совершенно очевидно, что судьба — во всяком случае, его судьба — не имела никакого понятия о золотой середине. Если б только поменьше болела спина!
Йорш потянулся к своему старому расшитому мешку, который носил на верёвке через плечо. Открыл его и вытащил свиток пергамента и горсть золотистой фасоли для малыша. Дракончик с ума по ней сходил и радостно стал поедать бобы один за другим, ужасно медленно, как и все новорождённые драконы.
«Дракон перестаёт быть новорождённым, ежели начинает летать. Лишь тогда начинается бесконечная мудрость его, лишь тогда уразумевает он смысл слова и письма и понятие повреждений великих, наносимых огнём его…»
«Если», а не «когда». Причинная, а не только временная зависимость. Лишь после того, как дракон научится летать, после своего первого полёта, он перестанет быть новорождённым. К тексту прилагалась иллюстрация. Эмоции от полёта в сочетании с действием грудной и спинной мускулатуры обеспечивают полнейшее развитие мозга дракона.
Короче, опекун дракона должен научить его летать. И пока этого не произойдёт, следует запастись арникой горной в больших количествах.
Вопрос — как? Научиться летать можно, имитируя кого-то.
Йорш летать не умел. Весь его опыт в этом плане сводился к нескольким часам на качелях. Но уже первая идея, пришедшая ему в голову, казалась простой и гениальной. Он положил руку на огромную головку дракончика и полностью сосредоточился на стае кружившихся над ними птиц. Но это не сработало. Дракончик начал лишь упражняться в чириканье (ожог правой руки у Йорша и пожар восьми деревьев розового мандарина), провёл полдня, будучи уверенным, что весит всего восьмую часть унции, и с корнем вырвал три куста розового грейпфрута, пытаясь запрыгнуть на него двумя лапами, как это делали птички.
Вторая идея была более практичной. Йорш смастерил себе два крыла, используя листья вырванных грейпфрутов вместо перьев, и попытался продемонстрировать механику полёта. Малыш в полном замешательстве глядел, как эльф бегает туда-сюда по поляне, размахивая гигантскими крыльями из листьев розового грейпфрута.
Когда Йорш готов был повалиться замертво от сердечного приступа, устав от всей этой беготни, Эрброу вдруг нашёл лягушонка. Сначала он испугался, потому что ещё никогда не видел лягушат, и последующее за этим пламя начисто спалило дикую сливу, росшую неподалёку. Потом дракончик начал играть, радостно прыгая во все стороны.
Не унывая, Йорш решил усовершенствовать свои показательные лекции, забравшись на скалистый утёс и планируя вниз. Загвоздка была лишь в том, что прошло уже много времени с тех пор, как он прочитал инструкцию по созданию летающих машин, и, к сожалению, её невозможно было перечитать — книга о летающих аппаратах обуглилась во время второго чихания малыша, а тексты о воздушных шарах и о воздушных змеях — во время первого.
То ли крылья были недостаточно большими, то ли был неправильным угол наклона листьев-перьев… После первой попытки Йорш жалко грохнулся в заросли горечавки, окружённый облаком из грейпфрутовых листьев. Дракончик пришёл в ужас: на склоне горы надолго остались следы его безутешного плача. Йорш научился тушить костры, прибегая к перевёрнутой формуле зажигания огня. Но энергия огня не исчезала совсем, она концентрировалась в голове юноши, точнее, в области лба, над носом, где оставалась слабо гореть. Это было похоже на нечто среднее между внутренним ожогом и убийственной головной болью, которую, конечно, эльф мог бы вынести без проблем, если бы не боль в щиколотках, ожоги на спине и глубокие царапины на левом колене, не говоря уж о побитых локтях и вывихе левого большого пальца на ноге.
Глаза и пальцы юноши-эльфа пробегали по строкам старинного пергамента, который он знал уже наизусть. Он держал в руке цветы арники горной и свежий снег и проводил ими по всем больным местам — ожогам, царапинам, порезам, ссадинам, вывихам, ободранной коже и синякам. Вдруг он подскочил. Была ещё одна, последняя страница книги, которую он не смог расклеить и которая неожиданно открылась сама собой. Оказывается, арника горная вместе со свежим снегом и дым розмарина здорово помогали реставрации заплесневевших пергаментов! Это было настоящее открытие, которое можно было бы внести в «Инструкцию по хранению и реставрации древних рукописей», если бы малыш не сгрыз её раньше.
На последнем листе было написано всего несколько строк.
«Если дракон никого не подыщет, кто сказки о потерянных принцессах и прекрасных принцах ему сказывать будет, естьм ещё другая возможность: читать их в книгах. Естьм новое племя живущих существ, от союза людей и эльфов рождённое. Они не таковы, как эльфы, что толькмо книги о науке любят или книги, где вразумляется, что как делается, и не таковы, как люди, что вовсе книг не знают, потому как, опосля разрушения империи и прибытия грязных народов варварских, сами они хамами сделались, как свиньи и ещё похуже сиих».
Йорш прочитал текст раз, потом перечитал и продолжал перечитывать эти строки до тех пор, пока не осталось даже тени сомнения, что каждое слово, каждый слог и каждая буква отпечатались в его голове, словно раскалённое железо на коже.
Эрброу доел фасоль и, блаженный и счастливый, пришёл за своей порцией нежностей.
Создания, рождённые от людей и эльфов. Значит, браки между людьми и эльфами не всегда были под запретом, не всегда за это казнили на костре. Действительно, если хорошо подумать, раз они запрещались, то, значит, были возможны.
Он всегда думал о себе как об одиноком существе. Одинокий юноша. Одинокий парень, одинокий мужчина, одинокий старик, который одиноко умирает среди своих книг. Один или в компании дракона.
А оказывается, всё не так: он мог соединиться с человеческой девушкой. От этой мысли у него тревожно сжалось сердце. Человеческая девушка была бы человеком, то есть со всеми свойственными человеку характеристиками. Слёзы, которые капают, как вода, из глаз и из носа. У людей редко бывают светлые волосы и голубые глаза. Часто — гнилые зубы. Она ела бы мёртвое мясо и прихлопывала комаров ладонью. Нет, это всё-таки не сердце сжималось, скорей, его желудок.
И в придачу ко всему этому их дети бредили бы принцессами, потерянными на фасолевых полях и снова найденными на гороховых.
Зато его дракончик, если не разрушит до основания всю библиотеку пожарами и обвалами, сможет когда-то снести своё яйцо. Хорошее укрытие, фрукты в достатке и сколько угодно отвратительных идиотских романов ему обеспечены.
Вдруг в памяти Йорша всплыло предсказание, прочитанное в Далигаре.
Там говорилось что-то об эльфе, который был самым последним и самым могучим. Теперь-то он знал, что всё это о нём. Самый последний и самый могучий эльф встретится с последним драконом. Йорш похолодел от этой мысли. Последний? Последний — в смысле, что драконы могут существовать сейчас лишь по одному, или потому что его дракон не сможет отложить яйцо и станет последним в племени?
Кажется, там было ещё написано, что ему назначено судьбой жениться на девушке с именем утреннего света, дочерью мужчины и женщины, которые… Было ещё четыре слова, но он не смог дочитать их до конца. Письменность второй рунической династии читать было нелегко, особенно на руках у кого-то бегущего. Если бы только он смог прочесть последние три слова, после «которые»! Если бы охотник, нёсший его на руках, хоть немного замедлил свой бег! Он прочёл бы предсказание целиком и сейчас точно бы знал, что именно уготовано ему судьбой. Но если бы охотник замедлил бег, их поймали бы и повесили. Это наверняка тоже помешало бы его судьбе, так что лучше не жаловаться. Понять бы, почему на них так рассердились тогда в Далигаре! Конечно, он был эльф, но единственное, что сделал он с помощью волшебства в городе Далигаре, — воскресил курицу. Чудесная курица, с перьями тёплого коричневого цвета.
