На клочке травы перед одной из берлог играли трое странных зверьков. Они ходили на двух лапах, и шерсть у них была разноцветная, как перья у птиц. Зверьки не понравились Каллик. Они были слишком малы, чтобы представлять опасность, но слишком велики для дичи. Интересно, на кого они больше похожи, на птиц или на медведей? Чтобы ответить на этот вопрос, зверьков нужно было обнюхать, но Каллик не решалась к ним приближаться. Зверьки гонялись друг за другом или возились на земле, и Каллик было грустно смотреть на них. Они были вместе, а она была совсем одна на свете.
Когда Каллик чуть-чуть привыкла к мерзкому смраду, она учуяла за ним гораздо более приятные, жирные и солоноватые запахи, от которых ей сразу захотелось есть. Запахи доносились из-за каменной дороги. Каллик вскочила и потрусила вниз по склону горы, вытянув вперед свой чуткий черный нос. Здесь было столько разных запахов, что она никак не могла отличить старые от новых, тем более что смрад черной дороги заглушал все вокруг.
Каллик перевела дух и выскочила на дорогу. «Какая странная тропинка, гладкая и каменистая одновременно!» — подумала она, со всех лап бросаясь вперед. Каллик оставалось всего несколько медведей до спасительного края дороги, когда странная земля вдруг задрожала под ее лапами. Каллик обернулась — и увидела несущегося на нее огнезверя.
С диким воем Каллик помчалась вперед, упала, перекувырнулась через голову и со всего размаха влетела в колючий куст на другой стороне дороги. Огнезверь с ревом промчался у нее за спиной. Каллик вскочила и в ужасе бросилась бежать, не разбирая пути. Она бежала через кусты и изгороди, пока не врезалась в новую преграду. Перед ней было что-то невысокое, белое, сделанное из дерева… Больше всего это было похоже на рощицу одинаковых голых деревьев, без листьев и веток. В панике Каллик снесла сразу несколько деревцев и выскочила на небольшую лужайку, поросшую непривычно короткой свежей травкой.
И тут из ближайшей берлоги раздался оглушительный визг. Насмерть перепуганная Каллик бросилась обратно, к спасительному пролому в деревянной роще. Она выбежала в жидкий лесок, начинавшийся сразу за каменными берлогами, и бросилась в косматый куст, ветки которого спускались до самой земли. Каллик подползла под куст и лежала там, дрожа всем телом, пока не поверила, что никто за ней не гонится.
Тогда она опустила морду на лапы. Крупная дрожь сотрясала ее тело, как будто она только что выбралась из бушующего холодного моря. В эту ночь Каллик долго не могла уснуть, а когда наконец провалилась в сон, то до самого утра видела кошмары, в которых странные люди с грозными криками и воплями гнали ее прочь со своей земли.
И вдруг в этом вопящем, орущем, разноцветном хаосе Каллик увидела свою маму. Белая, как снег, Ниса стояла на другой стороне дороги. Ниса пристально посмотрела в глаза Каллик, а потом повернулась и пошла прочь. Она шла, а земля за ее спиной превращалась в лед. Холодная голубоватая тишина разливалась из-под ее лап и волнами расстилалась до самого края неба. Каллик стояла, не в силах пошевелиться, и смотрела, как мама все дальше и дальше уходит от нее по льду.
Калик проснулась на рассвете и с облегчением поняла, что на дороге стало тише. Она понюхала воздух, вскочила и со всех лап помчалась через каменную тропу. На этот раз все обошлось, и ни один огнезверь не выскочил на нее из засады. Каллик перебралась на другую сторону и побежала вверх по склону холма, пока не достигла вершины, нависшей над водой.
Она до крови расцарапала себе лапы о твердую поверхность каменной дороги, шерсть ее посерела от пыли, висевшей над этим страшным местом, в носу щипало от смрада. Горло саднило от сухого едкого воздуха, а беспощадное солнце пропекало ее густую шерсть насквозь и больно жалило черный кожаный нос. Каллик было невыносимо жарко.
Она набрела на полоску сухой земли, поросшей редкой сухой травой и низкорослыми кустиками без листьев. Каллик попыталась пожевать траву, но колючие листья больно царапали язык и горло. Она повела носом в поисках воды и с облегчением уловила в воздухе влажный запах. Каллик снова побрела по сухой земле и вскоре вышла к неглубокому оврагу, по дну которого бежал ручей. Она спустилась вниз и подошла к краю воды.
И замерла, не веря своим глазам.
Незнакомый белый медведь лениво валялся в воде неподалеку от того места, где стояла Каллик.
Это был молодой медведь, всего на одну или две поры Знойного Неба старше Каллик. С виду он был не такой крупный, как виденные ею раньше медведи, но все равно намного больше Каллик, несмотря на свою худобу и изможденный вид.
Медведь лежал на брюхе и нежился в прохладной воде. Каллик поспешно отступила назад, чтобы медведь не успел ее заметить. Но предательская ветка громко хрустнула у нее под лапой, и Каллик замерла, испуганно вытаращив глаза.
Медведь поднял голову и посмотрел на нее своими маленькими черными глазками. Каллик сделала еще один шаг назад, но тут медведь встал и отряхнулся, забрызгав ее с головы до когтей. Каллик хотела сорваться с места и убежать, но тут медведь заговорил:
— Не трусь, — проворчал он. — Я тебя не съем. Пей сколько влезет.
— Спасибо, — выдавила Каллик и не узнала своего голоса. Она так давно ни с кем не говорила, что почти отвыкла от слов.
Она подошла к ручью и снова посмотрела на незнакомого медведя. Тот не шелохнулся, и тогда Каллик опустила голову и быстро напилась.
Медведь молча стоял и смотрел на нее. Каллик нерешительно переступила с лапы на лапу. Ей очень хотелось заговорить с ним, но она боялась. С другой стороны, медведь до сих пор не сделал ей ничего плохого, и может быть, он не рассердится, если она спросит его про Таккика?
— Здравствуйте, — осторожно начала Каллик. — Меня зовут Каллик.
— Хмммм, — заворчал медведь. Каллик терпеливо ждала. Наконец, после долгого молчания, медведь буркнул: — Пурнак.
— Вы один? — спросила Каллик. Она была так счастлива, что наконец-то говорит с настоящим белым медведем, что уже не могла сдерживаться. Слова сыпались из нее, как камни с горы. — А я вот совсем одна. Мою маму убили косатки, и я потеряла брата… Я не знаю, где он, но все равно ищу его. — Она видела, что Пурнак склонил голову и внимательно слушает ее. — Это было так ужасно, вы не представляете! — беспомощно продолжала Каллик. — Мы с мамой были в воде, когда на нас напали косатки. Мама вытолкнула меня на лед, а они утащили ее… Больше я никогда ее не видела. А мой брат куда-то убежал, и теперь он тоже совсем один, но я должна найти его…
— Печальная история, — буркнул Пурнак. — Но здесь такое часто случается. Мир жесток. Любой из здешних медведей расскажет тебе похожую историю.
— Вы говорите о здешних медведях? — непонимающе повторила Каллик. — Значит, вы встречали тут много медведей?
Пурнак с откровенным удивлением посмотрел на нее.
— Да ты что, не знаешь, куда попала? Посмотри вон туда! — он кивнул носом на другой берег оврага. Каллик вошла в воду и поднялась по пыльному склону на вершину.
Вся земля до самого края неба была усеяна белыми медведями! Никогда в жизни Каллик не видела столько медведей сразу. Их было больше, чем когтей у нее на лапах! Медведи держались на отдалении друг от друга, но при этом не отходили далеко от моря. Все они были тощие, усталые и изможденные.
Столько медведей в одном месте! Может быть, Таккик тоже здесь?
Это случилось теплым солнечным утром, почти через месяц после появления Оки. Целая стая плосколицых толпилась на стене и наблюдала за медведями. Луса забралась на Медвежье дерево и рассеянно слушала их щебетание. Она растянулась на ветке, свесив лапы, и подставила солнцу свою блестящую черную шерстку. Плосколицые раздражали ее. В этот день они шумели еще больше, чем обычно.
И тут двери в стене начали медленно открываться. Луса повернула голову и посмотрела в вольер, где жили гризли. Ока с раннего утра царапала когтями дерево. Время от времени она прерывала свое занятие и начинала оглушительно реветь. Она до того запугала Ворчуна, что тот забился в дальний угол вольера и тихо бурчал себе под нос, беспомощно глядя на уничтожение своего бедного дерева. Луса не знала, что так огорчило медведицу, но сегодня она выглядела еще более несчастной, чем обычно.
В вольер вошел кормилец с полной корзиной рыбы. Луса узнала этого плосколицего: когда она была совсем маленькой, он часто приносил ей еду и даже пару раз возился с ней на песке.
Ока повернула голову на звук хлопнувшей двери, насторожила уши и сощурила глаза. Она выглядела так, будто заметила лакомую дичь. Луса похолодела. Она села на своей ветке и тявкнула, стараясь предупредить кормильца, но тот беспечно повернулся спиной к Оке и поставил корзину на землю.
И тут Ока прыгнула. Луса и моргнуть не успела, как медведица перебежала через вольер и набросилась на плосколицего. Он вскрикнул и упал, а Ока прижала его лапами к земле. Плосколицый взметнул лапы, пытаясь оттолкнуть медведицу, но тут огромная оскаленная пасть распахнулась прямо перед его лицом, а огромные когти полоснули по груди.
