Ознакомительная версия.
Рена прищурилась на солнце, которое теперь жгло нещадно. Снова вытерев пот со лба, она быстро пошла вперед. Коннор старался не отставать.
Не сделав и дюжины шагов, Рена снова остановилась. На этот раз Коннор ничего не почувствовал, но не удивился, когда Рена сняла с плеча сумку и стала копаться в ней в поисках Хрустального Кристалла.
— Дотронься до меня, — велела она, держа Кристалл на раскрытой ладони.
Коннор коснулся ее плеча и почти в то же мгновение увидел в голубоватой глубине камня лицо своей сестры.
Губы Лейлы шевелились.
— Кто-то пытается разыскать вас через Кристалл? — услышали они ее мысленный вопрос.
— Да, — ответила Рена. — Но мы закрылись.
В глазах Лейлы светилось торжество.
— Прекрасно! Учительница Ферриам чуть было не засекла неизвестного чародея с помощью своего Кристалла.
— Это тот же злодей, который пакостил во дворце?
— Мы думаем, да. Не знаем наверняка, но у нас есть неоспоримое доказательство еще одна записка. На этот раз скопирован почерк одного барона, который будто бы вызывает на дуэль другого. Король с трудом остановил ссору. Мы должны скорее покончить с этим тайным злодеем. А как твой поиск?
— Скоро мы что-нибудь узнаем, — ответила Рена.
Коннор взглянул на Рену. Радости в ее глазах он не увидел. Неужто она потеряла надежду?
— Король пошлет отряд Алой Стражи на границу, чтобы встретить вас на обратном пути. Если потребуется, наймите охрану из Аллат Лoc до нашей границы. Мы, может быть, уже поймаем того колдуна, но осторожность не помешает.
Изображение исчезло, и Рена спрятала Кристалл. Она встала, потянулась.
— Все же это здорово утомляет, — проговорила она.
Коннор помог ей закинуть за спину сумку.
— Если мы поторопимся, то доберемся до Киеля еще засветло.
И они снова двинулись в путь.
Тересса открыла потайную дверь мягко, без скрипа.
Перед нею был задник большого гобелена, который висел на стене королевского кабинета. Тересса приникла к крошечному отверстию. Она надеялась, что с той стороны, из кабинета, никто не разглядит ее блестящего глаза среди густой листвы, вытканной на полотне охотничьего гобелена. Отец разговаривал с баронами, и ей хотелось знать, что же, в конце концов, выясняется?
— …Поэтому я хотел бы остеречь вас от бессмысленных споров, ссор и раздоров. Постарайтесь прежде подумать, что или кто толкает вас на ссору, откуда дошли до вас слухи об оскорблении, — говорил король мрачным голосом. — Неведомый колдун наслал на Кантирмур беды и несчастья. Мои советники полагают, что здесь не просто бессмысленная злоба, но что-то очень серьезное. Когда мы узнаем что-нибудь новое, я непременно извещу вас.
Тересса из своего укрытия не могла видеть отца, но она ясно представляла знакомый повелительный жест, которым король обычно отпускал своих подданных после аудиенции. Послышался шелест одежды, легкий шорох подошв, скользящих по гладкому мрамору. Спустя несколько мгновений кабинет опустел.
Тересса выскользнула из потайной двери, надеясь обежать вокруг и успеть застать отца одного в кабинете. Ей о многом надо было его спросить.
Она бесшумно пробежала по балкону, выскочила в коридор и уже собиралась ступить на ажурную лестницу, ведущую к королевским покоям, как позади нее распахнулась резная дверь. Тересса оглянулась.
— А, вот ты где! — весело сказал Гариан. — Я искал тебя.
За ним стоял высокий, поджарый Хок. Младший кузен Нил прятался за широкой спиной Хока.
— Что вы делаете тут? — Вопрос вырвался у нее нежданно.
— Подслушивали. Из коридора, — нагло усмехнулся Гариан. — Очень хотелось знать, что происходит.
Тересса только что занималась тем же и потому смущенно промолчала.
— Но где же ты была? — настаивал Гариан. — На балконе я тебя не видел. Тут где-то есть другая дверь?
— Я была вон там. — Тересса небрежно махнула в другой конец коридора.
Гариан с сомнением пожал плечами и продолжал:
— Король прав. — Он быстро переглянулся с Хоком. — Слишком уж много неприятностей случилось зараз. Хватит. Настало время мира.
Тересса уже было поверила в его искренность, но тут заметила хитрую усмешку на глупой физиономии Нила. Годы, проведенные в сиротском приюте, научили ее замечать любые мелочи. Обычно жалкие подпевалы так усмехались, когда считали, что их предводитель ловко провернул какое-то дельце и надул простофилю противника. Тересса насторожилась.
— Это мило, — наивно улыбнулась она и повернулась, намереваясь уйти. — Извините меня.
Гариан вытянул руку, преграждая ей путь.
— Погоди, ты же не дослушала. Мы собираемся устроить пикник. Большой, с кучей всяких вкусностей. Я и Хок платим за все и приглашаем всех мальчиков и девочек. Ты придешь? Если будешь ты, то присоединятся и все остальные. Ну скажи «да», — почти взмолился он. — Посмотришь, как будет весело!
Хок выступил вперед и взрослым придворным жестом предложил ей руку. Тересса вежливо наклонила голову и положила ладонь на его бархатный рукав. Вдвоем, он на полшага впереди, они стали спускаться по лестнице.
— Мы устроим нечто небывалое! — пообещал он, улыбаясь.
Тересса внимательно, долгим взглядом посмотрела на Хока, пытаясь понять, что таится за этой холодной улыбкой. Она совсем не знала его. Хотя они часто сталкивались, но он не обращал на нее ни малейшего внимания. Всегда холоден и вежлив, Хок старался оставаться в тени.
Тересса припомнила любимую фразу Рены и выпалила:
— Это обещание или угроза?
Хок засмеялся весело и открыто. Гариан за ее спиной насмешливо фыркнул, а Нил гаденько захихикал.
Изогнув темную прямую бровь, Хок посмотрел ей в глаза.
— И то и другое, — спокойно ответил он. — Любопытно стало?
— Да… — начала она.
— Решено! — возликовал Гариан. — Бежим разнесем новость! Пикник будет на следующей неделе, если погода не подведет.
— Но я не… — хотела было возразить Тересса.
Мальчики даже не обернулись. Они быстро исчезли в одном из арочных проходов.
— Я же ничего не обещала, — пробормотала Тересса. Потом пожала плечами. Гариан ей был противен, но она вспомнила слова отца о королевской обязанности ладить со всеми. Кроме того, может, ничего и не случится, а будет и вправду весело?
Тут она вспомнила, зачем шла, когда ей повстречались Гариан и его дружки. Где же теперь искать короля? Размышления ее прервал гонг, созывающий всех на обед.
Он наверняка станет переодеваться к обеду. Отец не любит сидеть за столом в парадном королевском облачении. Может быть, я еще застану его одного. Подобрав юбки, Тересса заскользила по мраморным полам в сторону королевских покоев.
— Бежим! — крикнула Рена, как только они оказались на главной улице Киеля. — Ты слышал, что сказал стражник у городских ворот? Архив записей закрывается перед самым закатом!
— Солнце еще не село, — успокоил ее Коннор.
Рена подробно расспросила стражника, как им добраться до Архива, и теперь она уверенно петляла по запутанным улицам города. Уворачиваясь от громыхавших мимо телег, Рена внимательно считала улицы и наконец радостно воскликнула:
— Десятая!
— Теперь налево, — отозвался Коннор, ныряя у кого-то под рукой и ускользая от бешено скачущей лошади.
Человек, ехавший верхом, пустил вслед им длинное ругательство.
— Хорошо, что я не понимаю по-ламрекски, — засмеялась Рена.
— Я знаю несколько слов, но все равно ничего не разобрал, — бросил на ходу Коннор.
Рена вдруг обеспокоенно подумала, что будет, если служители Архива не говорят по-сирадски?
— Так сколько слов ты знаешь по-ламрекски? — спросила она Коннора.
— Не много. И чуть-чуть говорю по-аллатски, — признался он. — Но через этот город проходят караваны со всей Великой Пустыни, поэтому каждый здесь бегло говорит на нескольких языках.
— Вот и Архив! И… дверь открыта! Ура! — завопила Рена.
Они выскочили из узкой улочки на огромную, вымощенную кирпичом площадь. Напротив стояло массивное здание с тяжелыми, распахнутыми настежь дверями. Но как только они приблизились, на порог вышли мужчина и женщина в черной униформе и собрались закрывать двери.
— Не-ееет! — пронзительно закричала Рена, пустившись бежать.
Ошеломленные служители замерли, и Рена с Коннором сумели проскользнуть внутрь.
— Успели! выдохнул Коннор.
— Поскорее. Нам же еще нужно получить записи! — торопила его Рена.
Она осмотрелась и приуныла. Просторный зал со сводчатым потолком был буквально набит стеллажами, шкафами, ящиками. И всюду надписи, надписи, надписи на непонятном языке.
— Может, нам разделиться и…
— Вон туда, — уверенно сказал Коннор.
Рена оглянулась. В конце зала тянулся вдоль стены длинный стеллаж. Надпись на сирадском означала «записи». И на каждом ящике целая гроздь цифр, знаков, каких-то закорючек.
Ознакомительная версия.
