– А она не будет сердиться? – спросил Феликс.
– Нет, не будет. Это ее любимое занятие. Что же ты стоишь, беги к ней.
Тома была уверена, что Феликс никуда не уйдет. Худо ли, бедно ли, но Феликс дал ей понять, что она для него – единственная на этой планете. За это она даже готова была простить ему безобразную выходку.
Феликс встал и пошел. Тома не знала, что он уходит без особого желания. Что-то сместилось в инопланетной душе за эти минуты. Девочки уже не были для Феликса одинаково хороши. Они обе были прекрасны, но Тома стала чуть-чуть прекрасней. Именно потому и не решился Феликс ее ослушаться.
Тома в растерянности смотрела на уходящего Феликса. Поведение этого парнишки было явно нестандартным.
Борис, увидев, что Феликс направился к воде, вылез из своего укрытия.
Он был очень доволен, но всему есть пределы.
– Не вздумай к ней приставать, – предупредил Борис Феликса. Можешь получить по мор... Я хочу сказать: ей это не понравится.
– А Тома сказала...
– Тома – змея, – пояснил Борис. – Они, девочки, все змеи.
– Ничего ты в девочках не понимаешь, – заявил Феликс.
– Ого! – сказал Борис. – Быстро ты разобрался... Кто же тебе больше нравится?
– Теперь Тома.
– Зачем же ты идешь к Ире?
– Потому что Тома сказала...
– Идем лучше в лагерь, хватит тебе девочек на сегодня. Ты их еще в столовой увидишь.
– Нет, не хватит, – твердо сказал Феликс. – В столовой они совсем не такие. Там они сердитые.
– Они и здесь не сахар, – заметил Борис.
– Конечно, не сахар, – согласился Феликс. – Это я и сам понимаю. Не сахар, не масло, не хлеб, не компот. Ты, Боря, не смешно шутишь.
– Какие уж тут шутки, – вздохнул Борис.
Ира сидела на берегу с удочкой. Заслышав шаги ребят, она обернулась. Взглянув на Феликса, она засмеялась. Феликс тоже заулыбался.
– Ира, я пришел с тобой целоваться, – объявил он.
Ира стала сразу серьезной. Она положила удочку и показала кулак.
– А вот это ты видел?
– Он шутит, – сказал Борис.
– Нет, не шучу, – возразил Феликс. – Тома сказала, что это твое любимое занятие.
– Ах, Тома? – Ира сразу успокоилась. – Тогда все понятно. Феликс, давай отложим мое любимое занятие на завтра. До завтра ты можешь обождать?
– Могу, – сказал Феликс. – А завтра когда?
На этот раз засмеялся Борис.
– Два дурачка, – сказала Ира. – Я-то думала, что вы умнее. А тебе, Борька, я это припомню.
– А почему мне? – спросил Борис. – У него своя голова есть.
– Что-то незаметно. Лучше помогите мне отцепить удочку.
Ира подняла удилище, оно согнулось, леска натянулась: крючок за что-то зацепился на дне.
– Ныряй, – посоветовал Борис.
– Да? – сказала Ира. – Этого еще не хватало! Феликс...
– Я здесь, – отозвался Феликс.
– Отцепи, пожалуйста.
Феликс, как был в одежде, шагнул к берегу. Борис вцепился руками в его куртку.
– Стой! – крикнул он. – Она тебя научит... Ты же плавать не умеешь!
– Разве я не умею плавать? – спросил Феликс. – Все умеют, а я нет?
Ира давно уже отметила, что из двоих главным был Борис. Он распоряжался, советовал, командовал – руководил. Но в то же время Борис был не похож на человека, любящего командовать. По какой-то непонятной Ире причине Феликс нуждался в постоянных советах. Странный парнишка...
– Разве ты сам не знаешь, что не умеешь плавать? – спросила Ира.
– Не знаю. Я никогда не плавал.
– Почему ты тогда хотел прыгать?
– Ты просила.
– Из-за моей просьбы ты согласен утонуть?
– Конечно, согласен, – сказал Феликс. Он не знал, что такое "утонуть", но подозревал, что это какое-то приятное для Иры событие.
И тут Ира подумала, что Феликс вовсе не дурачок: человек, согласный утонуть ради нее, дурачком быть не может. Не имеет права.
– Ладно, – сказала Ира, – можешь не тонуть. Придумай что-нибудь другое.
– Оборви крючок, – вмешался Борис.
– Он последний. И удочка чужая.
– Боря, – сказал Феликс, – если Ира просит, надо помочь. Ты же мне всегда помогаешь.
Борис молча отошел в сторону. Он сломал тонкое ольховое деревце, очистил его от ветвей.
– Ни за что не отвечаю, – сказал Борис.
Вершинкой деревца удалось поддеть нижний конец лески. Крючок отцепился.
– Спасибо, – сказала Ира. – За это я вас прощаю. Теперь насадите мне червяка.
– Может быть, ты хочешь, чтобы я еще и клюнул? – спросил Борис. Попроси лучше Феликса.
– Я могу клюнуть, только не знаю – как. Ты покажи, – сказал Феликс Ире.
Феликс говорил совершенно серьезно. Но Ира восприняла все иначе.
– Не могу понять: кто из вас остроумнее? – сказала она. Наверное, все-таки Феликс: таких я еще не видела.
– Не видела, – согласился Борис. – И никогда не увидишь. Никогда в жизни.
– Боря, – сказал Феликс, – ты опять не смешно шутишь. Она увидит меня сегодня, и завтра, и послезавтра...
Вот тут-то Феликс здорово ошибался. Он знал, что срок их кончается почти через месяц. Но он не мог знать, когда кончается его срок.
Из-за кустов вышла Тома, уже в костюме. На раскрытой книге она несла стебелек с двумя красными ягодами.
– Земляника уже поспела, – сказала она. – Мальчики, пойдемте искать землянику. Ира, ты пойдешь?
– Что-то не хочется.
– Я так и думала, – заметила Тома.
– Ира, – сказал Феликс, – мне непонятно. Если вы лучшие подруги, то должны идти вместе. А если вы не хотите идти вместе, то вы не лучшие подруги. Зачем ты обманываешь Тому?
– Чем я ее обманула?
– Ты сказала, что она твоя лучшая подруга.
– Это правда. Ты же видишь, что мы всегда ходим вместе.
– Но не сегодня. Я догадался: сегодня день отдыха, вы отдыхаете от дружбы.
Феликс был прав. Девочки и сами чувствовали, что слегка друг от друга устали. Они дружили давно, но на стадионе были соперницами.
Тома имела скверную привычку – приходить к финишу чуть раньше Иры.
Если бы она поступала так через раз, то все было бы в порядке. Но вредность характера Томы в том и заключалась, что она на каждой тренировке оказывалась на несколько сантиметров впереди Иры. Из-за этого между девочками пробежала уже, как говорят, черная кошка. Ну, не большой жирный кот, а маленький, почти симпатичный котенок. Но черного цвета. Он всегда караулил их возле финиша. Однако девочки делали вид, что никакого котенка не существует.
– Глупости, – сказала Ира. – Просто я хотела еще поудить. Но вы тут всю рыбу распугали. Можно и за земляникой.
Борис не стал спорить. Он понимал, что до обеда Феликса от девочек за уши не оттянешь. Впредь он решил быть поосторожнее, а сейчас смирился.
Ира надела свой спортивный костюм, и все четверо побрели вдоль опушки.
Как-то так получилось, что Тома и Феликс пошли чуть в стороне, а из этого уже само собой вышло, что Борис и Ира остались вдвоем.
Борису совершенно не о чем было говорить с Ирой. Он даже немного побаивался ее; вместе с прекрасным спортивным костюмом Ира как будто надела на себя маску неприступной спортивной девочки. В компании, за столом Борис ее не боялся. Наедине все выглядело по-другому.
Они шли молча. Оба ощущали, что в молчании этом есть какая-то неловкость. От молчания они молчали еще молчаливее, а от неловкости без нужды окликали Тому и Феликса. При этом Борис, разумеется, обращался к Феликсу, а Ира – к Томе.
Земляники попадалось очень мало. Видно, кто-то шустрый уже прешел здесь до них: некоторые кустики были вырваны с корнем, с других сняли ягоды.
Тома и Феликс отвечать перестали. Иру это не особенно взволновало, но Борис забеспокоился по вполне понятной причине.
– Надо их найти. – Это была первая фраза, обращенная к Ире.
Ира охотно согласилась. Это все-таки лучше, чем ходить без толку и молчать.
Оки покричали, но никто не отозвался.
– Тома заблудиться не может, – сказала Ира. – Мы с ней много раз ходили в лес. Она хорошо ориентируется.
– Она-то, может быть, и хорошо... – ответил Борис. – Ты давай беги на опушку и покричи оттуда. Я зайду подальше.
Борис сказал это таким решительным тоном, что Ира послушалась беспрекословно.
Она видела, что Борис взволнован. Больше, чем нужно, как ей казалось, взволнован.
Вскоре Борис услышал голос Иры с опушки. Затем издалека, еле слышно отозвалась Тома. Голос ее стал приближаться. Ира звала Тому к себе. Вскоре все трое сошлись на опушке.
– Феликс с вами? – спросила Тома.
– Он же с тобой был!
– Он ушел. Я его искала и не нашла.
– Куда он ушел? – спросил Борис.
– В лес.
– Почему ушел? – строго спросил Борис.
– Я не знаю...
– Знаешь, – сказал Борис. – И не ври! О чем вы разговаривали? Что ты ему сказала?
– Ничего такого я не сказала.
– Не ври, – снова повторил Борис. – Он от тебя сам бы не ушел. Я его знаю.
