Дорофея Ларичева - Зачарованный город

Он заранее отступил на пару шагов. Когтистая лапа рассекла воздух возле его носа, царапнула кору ни в чём не повинного дерева.

– Ненавижу! – выкрикнула Ли-дви-ра, встряхивая рукой. Когти и шерсть исчезли, ухоженные наманикюренные ногти блеснули стразами. – Отныне я терпеть не могу сладкое!

Каблучки застучали по асфальту прочь от улыбающегося чародея.

– Смотри, передумаешь – знаешь, где меня искать! – крикнул он в темноту и уже для себя добавил: – Если завтра живым выберусь.

Он вдруг замер, прислушиваясь к себе, напрягся, стукнул тростью об асфальт и со всех ног кинулся к ближайшей незапертой двери, на ходу бормоча:

– Что ты наделал, болван?! Как ты мог?!

Очнулся Са-а-ар ещё ночью. Или вокруг было так темно? Точно, дедово ателье. Зрение возвращалось медленно, но очертания предметов из общей черноты уже проступили. Вон стульчик складной, экран…

Только отчего он, правнук главы городских, связан, точно пленник? Он зашевелился, потянулся и с ужасом обнаружил – он недообернулся. Не руки у него, а лапы. Когти бессильно хватали воздух, хвост мёл по полу. Лицо человеческое осталось. Как же он так попался? Ли-дви-ра! Подкараулила, змеюка!

Он застонал, понимая – всё впустую. Не отомстит он за Бриану. Не отомстит и сам погибнет бесславно. Прадед измены не простит.

– Очухался? – Август Денисович бесшумно вышел из-за экрана, сел на стул и укоризненно покачал головой. – Я верил тебе до последнего, хотя злые языки трепали твоё имя, уверяли меня – мальчику с сестрой ТЫ помог бежать. Я не верил, грешил на лес. А лес – вот он, пророс сквозь порог, корнями кирпичи раздвинул, ветки вытянул.

Сказать в свою защиту Са-а-ару было нечего. Пусть ругает. Тоже какая-никакая, а месть Городу в лице деда.

– Тебя будут судить. Я уже доложил старейшинам. Как только проведём обряд, сразу. Отряд судий прибудет с минуты на минуту.

Он встал и вышел так же неслышно. Как настоящий нечеловек. В последние годы люди называют таких эльфами, спасибо книгам и кинематографу. Он сам, большой любитель английских сказок, с лёгкостью принял иностранное слово.

В детстве ему льстило осознание принадлежности к долгоживущему роду. Сейчас он ненавидел себя и своих сородичей. Городских – за то, что они, не задумываясь, лишили жизни его ровесников, и особенно Бриану. Лесных – за то, что сдали его Городу, даже не разобравшись. Теперь понятны слова Владыки Инара про особые аргументы. Он стал всего лишь разменной фигурой в их игре.

К прадеду пришли. Кто-то из городских, с просьбой. Са-а-ар поморщился – он узнал просившего. Его друг детства, Гриша. Тоже завтра будет радоваться поимке шпиона.

Са-а-ар прикрыл глаза, понимая – магии прадеда ему нечего противопоставить. Не сбежать, не ослабить пут. Даже не принять до конца боевой облик!

– Уважаемый Август, – говорил Гриша низким глубоким басом. Крупным директором прикидывается, о солидности печётся, хотя всего на два года старше его, Славы Иванова. – Завтра… Хотя о чём я, сегодня уже знаменательный день для всего нашего народа. Я осмелюсь попросить вас об одной вещи. Поверьте, я бы не осмелился, если бы не слышал, что у города и леса сильные Видящие, но…

– Не тяни, времени нет, – оборвал его расшаркивания прадед.

– Одним словом, помогите, – выдохнул друг, уже бывший. – Очень нужно! Конкуренты фирму разоряют.

– Короче! – нетерпеливо рявкнул Денисович.

– Я слышал, в том месте, где состоится подписание, есть всё. Всё, что было, есть или будет на Земле, в том числе и придуманное в книгах. У меня с производственными мощностями туго, помогите, раздобудьте установку по химическому синтезу пищи и спеца по её эксплуатации. Представляете, как мы развернёмся? Тридцать процентов прибыли вам.

– Пошёл вон! – разозлился прадед. – Может, тебе ещё и Деда Мороза со Снегурочкой? Тоже подарки раздают!

– Пятьдесят, Август Денисович! И полная отчётность вам каждый квартал. Ничего не утаю, ни копейки не украду! Я почти банкрот…

– И чем ты хвастаешься, позор городских? – загудел глава, судя по звуку, выталкивая Гришу из ателье.

– Август Денисович, вспомните, как в детской сказке, скажешь: «Горшочек вари» – и каша бесплатная льётся. Издержки на нуле. На персонал тратиться не надо, на аренду площадей тоже. Подсобите, ведь придумано всё давно!

– ВОН!!! – разбушевался прадед.

А Са-а-ар изо всех сил потянул верёвки на лапах. Вот он, шанс! Тот самый, о каком он мечтал. Теперь главное – освободиться. Он сумеет, он выберется…

Странно – уже утро двадцать первого, а я ещё жив. И это после трёпки, устроенной мне вчера Валентином.

Как он кричал! Если бы не его магия, экранирующая звук, не позволяющая вырваться воплям за пределы моей комнаты, не сомневаюсь – в радиусе трёх кварталов из окон мелкой крошкой высыпались бы стёкла! Хотя Анюта в своей комнатке ничего не слышала. Впрочем, когда она вышивает очередного мультгероя – вообще выпадает в астрал. У неё уже не комната, а сплошной памятник творчеству Миядзаки и компании. Но я сейчас не об этом.

Со вчерашней ночи я не разговаривал с Валентином – обиделся. Согласитесь, в чём я провинился? Я сделал человеку добро, а он меня после этого всякими уродскими словами обозвал. С какой стати мне с ним общаться?

Он, видите ли, желал эльфам открыться: «Глядите, я посланник Запредельного! Убив меня, вы наделите чудовищной силой девятиклассника Женьку Щукина. Он всех вас, гадкие эльфы, пораскидает, как шарики воздушные перехлопает!» Ага, они бы меня испугались, за успокоительным в очередь в аптеку выстроились!

Потом откричался, охрип и уже дело сказал. Мол, он, выпущенный на свободу, мог невесть во что превратиться, и даже пойти на людей охотиться – этакий оборотень-убийца. Заклинания освобождения в разных мирах по-разному работают. Разное в его жизни случалось…

Я ему – предупреждать надо, товарищ! Инструкцию по технике безопасности заранее зачитывать. А он – ритуал вызова не рассчитан на идиотов, вроде меня. И пошло по новой. Чуть не подрались. Вот незадача, я всё время забываю, кто он!

Демон опять своих эльфов любимых упомянул – мол, они бы испугались именно его освобождения, пошли бы нам на уступки. Взрослый же дяденька, а порой наивный, как моя Анютка, начитавшаяся романтических книжек.

Обиделся он, в кресле спать не лёг, а ушёл на кухню, потеснив на продавленном диванчике Мисти.

Я оделся и позвонил Эльке. Тихонова ответила сразу – вот кому не спалось.

– Да, Жень. Пора уже?

– Нет ещё. А что?

– Может, я к вам? Мои ушли, одной жутковато, – пожаловалась она.

– Валяй. Пойду чайник ставить.

Я прошлёпал на кухню. Сестра-предательница кормила Валентина пирожками. Под столом чавкала рыбой довольная Мисти. Прямо идиллия.

– Утро доброе, – буркнул я, не глядя на защитника.

Аня ответила, этот хлыщ – нет. Нужны мне его приветствия! Скажите, чего ему дуться? Какая с эльфами дипломатия? Эти создания только дубину уважают.

– Женя, Август Денисович звонил. Через час зайдёт.

– Так Слава обещал, – я присел на табуретку, но тут позвонила Элька, я побежал открывать. Заведя Тихонову на кухню, я переспросил. – Славка передумал?

– Не он передумал, – снизошёл до ответа чародей, помешивая ложечкой чай с лимоном. – Прадедушка его передумал. Надеюсь, окончательно.

– А что случилось? – не поняла Элька.

– Так, – защитник натянуто улыбнулся и потянулся за печеньем. – Я, знаешь, чисто случайно упустил пленную лесную, предварительно поведав, кто на неё охотился. Видишь, какая нелепая случайность?

Я только вздохнул. Каждый из нас делает вид, будто собирается на увеселительную прогулку.

После рассказанного позавчера Валентином Славку мне жалко не было. И не жаль, что я Валентина от заклинания подчинения освободил. Если мы погибнем, вдруг ему у себя дома в Запредельном полегчает? Не люблю ходить в должниках.

Завтракали мы молча. Собирались тоже. Помня о рассказах Августа Денисовича, я собрал рюкзак. Верёвки, ножик, спички, двухдневный запас консервов, четыре литра минералки, лекарства, вещи тёплые – прямо, набор начинающего туриста. У Эльки тоже карманы топорщатся всяким полезным.

Аня шла на подписание с обречённым видом. Она что, заранее смирилась?

– Анютка! – Я отволок её в сторону и строго спросил: – Что ты видела?

– Ничего.

Она обняла себя за плечи и прикрыла глаза – все три.

– Ничего за пределами этого дня. Даже до вечера не рассмотрела. Обрывки непонятные – и всё. Женя, мы все поги-и-ибнем.

– Что ты! – принялся я её утешать. – Может, позже увидишь.

– Я бою-юсь!

– Молчать! – Валентин бесцеремонно схватил её за плечи и сильно встряхнул. Голова Анютки безвольно дёрнулась. – Я пойду с вами. Ли-дви-ра в благодарность передала мне древний свиток с летописями эльфийского противостояния. В нём чётко прописано, что все арбитры имеют право присутствовать при подписании.