Йон Колфер - Космо Хилл. Супернатуралист

— Да, господин мэр?

— Это — твой последний шанс. Завалишь дело, тебе самой понадобятся эти твари «НУ-ВИД 4». Я ясно выразился?

— Кристально ясно, господин мэр.

Абракадабра-стрит, 1405

От склада на Абракадабра-стрит остались лишь стены и окна. Причем из многих окон параюристы вынули стекла. В течение двух недель супернатуралисты чистили, чинили и горевали, пытаясь восстановить то, что повредила «Маичи». А работа была еще далека от завершения.

— Койки, слава богу, на месте, — стараясь не унывать, сказала Мона в конце особенно утомительного дня.

Повторюшка со злостью ударил ногой по искореженным остаткам холодильника.

— Да уж. Койки, хвала небесам, целы. Правда, еды совсем нет.

Космо пытался подключить спасенный жесткий диск к разобранному на части компьютеру.

— Мона не так давно принесла немного паццы. Оставила на двигателе чушкамобиля. Хотя, может быть, после того, что произошло во ВНОКе, ты разлюбил паццу?

Ребенок Бартоли довольно потер руки.

— Шутишь? Да, у меня слабый желудок, но еда-то в чем виновата? Она вполне съедобная, — рассмеялся он и направился к лифту. — Пацца и койки. Что еще нужно молодому мужчине?

Внезапно Космо почувствовал страшную усталость. Он придвинул стул и опустился на него, но легче не стало. С того страшного дня, когда они потеряли Стефана, его мучила бессонница — ему никак не удавалось проспать больше четырех часов подряд. Жизнь потеряла для него смысл.

— Что мы теперь будет делать? — спросил он Мону после нескольких минут молчания. — Без него?

Мона пожала плечами.

— Жить, день за днем, как жили раньше, как живут все остальные. В городе грядут большие перемены. Все больше людей живет вне зоны обзора. Может быть, через несколько лет не станет самого спутника. Мы должны самостоятельно строить наши жизни. По крайней мере, мы живы. По крайней мере, у нас есть друзья.

Но у Космо по-прежнему было тоскливо на душе.

— Но мы были вместе благодаря ему. Он направлял нас.

Мона откашлялась.

— Знаешь, Космо, строго говоря, я спасла тебе жизнь в лаборатории.

Космо по-прежнему смотрел в пол.

— Верно. Упаковала снайпера. Я хотел поблагодарить тебя, но все произошло так…

Он вдруг вспомнил о разговоре на крыше.

«Может быть, в следующий раз ты спасешь меня, — сказал он тогда, — и я отблагодарю тебя поцелуем».

Он поднял взгляд. В глазах Моны он увидел слезы, а на губах улыбку. Он медленно встал и некстати подумал, не слишком ли сильно торчит из-под кожи пластинка на лбу.

— Я должен тебе поцелуй.

Мона указала на щеку.

— Вот именно. Должен.

У Космо вдруг зачесалась коленка.

— Честно говоря, я никогда… Я имею в виду…

Мона озорно улыбнулась.

— Может быть, забудем обо всем?

И тогда он поцеловал ее.

Конечно же, именно в этот момент вернулся Повторюшка с охапкой паццы.

— Бедный я, бедный, — сказал он, бросая обертку в утилизатор. — Теперь придется терпеть ваши томные взгляды друг на друга всякий раз, когда мы пойдем охотиться на сверхъестественных тварей.

— Тварей? — переспросил Космо. — Каких тварей? Ты забыл, что паразиты — наши друзья?

Повторюшка стал возиться с задней платой своего любимого телевизора.

— Паразиты? Кто говорит о них? Позволь тебе сказать, что есть гораздо более вредные твари. Если вы двое их не видите, это не значит, что их нет. У меня внечувственное восприятие. Я — дитя Бартоли. От меня никто не спрячется.

Повторюшка откусил огромный кусок от второй паццы.

— Верьте мне, — пробормотал он набитым ртом, — работа супернатуралистов далеко не завершена. Но нам нужно некоторое оборудование. Что у нас осталось?

Мона достала из кармана чип стартера.

— У нас есть чушкамобиль.

Повторюшка кивнул.

— Неплохо для начала.

Ziplock (англ.) — застежка-молния. (Здесь и далее примеч. ред.)

112 градусов по Фаренгейту — приблизительно 44,5 градуса по шкале Цельсия. Вероятно, Повторюшка ошибся — человеческий организм не может выдержать такой высокой температуры.

Примерно 7 градусов по шкале Цельсия.

ЦУП — центр управления полетами.