И вот как-то король позвал старого мага к себе в замок. У короля был взрослый сын, который после его смерти должен был унаследовать трон. Произойти это могло очень скоро, поскольку король был стар и очень болен.
Кажан Полуночник догадался, о чем хочет говорить с ним король, и не ошибся. Когда старый маг предстал перед его величеством, король сказал ему:
— Слышал я, что ты умеешь исполнять желания. Это правда, маг?
— Да, ваше величество, — отвечал Кажан.
— И мое исполнишь?
— Я не могу отказать королю. Я подданный вашего величества и не смогу не подчиниться вам. Каково ваше желание, государь?
— Я хочу, чтобы болезнь оставила меня. Я хочу снова чувствовать себя молодым, — пожелал король.
Кажан кивнул и, подойдя к королю, протянул ему свой знак, на котором легко можно было различить очертания летучей мыши. Это был родовой герб Кажана Полуночника.
Уже на следующее утро правитель проснулся здоровым и полным сил. Он снова стал выходить из своего замка и гулять по городу и его окрестностям. Но, несмотря на то что вновь почувствовал себя молодым, он знал, что стар и лет его жизни осталось немного. Однажды ночью король вновь позвал к себе старого мага, для того чтобы сказать ему о еще одном желании.
— Ты снова дал мне почувствовать себя молодым и полным сил, — начал король, — но я немолод, моей жизни осталось уже немного. Я помню, ты говорил, что не сможешь ослушаться меня, а потому я хочу, чтобы ты исполнил еще одно мое желание.
— Я исполню любое ваше желание, — учтиво поклонился Кажан Полуночник.
Король повелительно посмотрел на мага и сказал:
— Я хочу жить вечно.
— Но в мире нет ничего вечного, — изумился маг. — Таков закон мироздания. Рано или поздно…
В этот момент над их головами быстро пронеслось черное крылатое существо.
— Летучая мышь, — сказал король.
— Нет, ваше величество, — поправил маг. — Это была не простая летучая мышь. Это был обернувшийся ею вампир. У вампира, если присмотреться, человеческие глаза, с той лишь разницей, что они налиты кровью. К тому же у вампира острые клыки. А еще… они гораздо больше не любят солнца.
Кажан Полуночник, как и любой маг, мог отличить обычную летучую мышь от упыря даже на расстоянии.
— Вампир?! — тут же воскликнул король. — Так вот же! Ты пытался обмануть меня, старый маг! — Король был рассержен. — Скажи мне, разве вампиры не бессмертны?
— Умереть своей смертью они и правда не могут, ваше величество, — отвечал Кажан. — Ни от старости, ни от болезни, но все же…
— Хватит! — гневно выкрикнул король. — Ты должен исполнить мое желание, старый маг. Я хочу быть бессмертным, как бессмертен этот вампир.
Кажан Полуночник с достоинством посмотрел на короля. Он раздумывал лишь несколько секунд, после чего ответил:
— Да будет исполнено ваше желание.
И в этот раз Кажан протянул королю свой знак, и тот зажал его в ладони. В сей же миг король превратился в летучую мышь-вампира — Кажан Полуночник был связан чарами долга перед своим королем и не мог отказать ему в исполнении его желания.
Той ночью в дом к одному горожанину залетела летучая мышь. Этому человеку показалось, что крылатое существо пыталось напасть на него: оно бросалось из стороны в сторону, словно сумасшедшее. Когда ему удалось поймать летучую мышь, он связал ей крылья и выбросил за окно. А утром, после восхода солнца, жители города обнаружили лежащего на дороге короля. Он был мертв. Его кожа высохла и сморщилась, словно солнце спалило ее. Пальцы его правой руки были сжаты в кулак, и когда жители города с огромным трудом расцепили их, они обнаружили на ладони короля плоский круглый предмет, похожий на затвердевший красный сургуч. Многим из них был знаком этот знак. Это была печать старого мага — Кажана Полуночника.
Но лишь маг мог бы увидеть, что изображена на ней была не летучая мышь, а обернувшийся ею вампир.
— Так возникла Роковая Печать — печать рокового заблуждения, — сказал Тарханкут.
Ростик был так увлечен этой историей, что на секунду даже забыл, где он. Но быстро опомнившись, озадаченно пожал плечами и сказал:
— Странно, что у Кажана Полуночника на гербе тоже была летучая мышь. Прямо как на гербе Фаталунии.
Тарханкут покачал головой.
— В этом нет ничего странного, — сказал он. — Но это уже другая история, которую я расскажу тебе как-нибудь в другой раз. Если, конечно, представится такая возможность.
Ростик догадался, на что намекает древний маг.
— А какое отношение история о Роковой Печати имеет к принцу и к Фаталунии? — спросил он.
— О-о-о, — протянул Тарханкут, — самое непосредственное. Видишь ли, Ростик, дело в том, что Роковая Печать появляется в судьбе человека, когда он поддается силе какого-нибудь страшного заблуждения. И хуже всего то, что человек даже не знает о том, что в его жизни появилась Роковая Печать. Он не ведает о ее существовании, но пока Роковая Печать рядом — человек будет несчастлив, а в его судьбе не будет ничего, кроме бед и неудач. За что бы он ни взялся — все будет нести крах: ему и тем, кто рядом с ним. И говорю я все это тебе потому, что, по моему глубокому убеждению, все беды принца не возникли сами по себе, без причины — так не бывает. Исходя из этого, я думаю, что причина этих бед — Роковая Печать.
— У принца есть Роковая Печать?! — недоверчиво спросил Ростик.
— Боюсь, что так, — согласно покивал головой Тарханкут. — Потому что в его жизни было роковое заблуждение, а заблуждение может привести к самым непредсказуемым и трагическим последствиям. Но проблема в том, что если не знаешь о существовании Роковой Печати, то не станешь искать ее и не сможешь избавиться от нее.
— Значит, если найти Роковую Печать… — начал неуверенно Ростик.
— Если найти Роковую Печать, — подхватил Тарханкут, — можно избавить человека от его самого большого, самого страшного — рокового заблуждения.
Ростик задумался. Принц Дориан был одержим идеей освободиться от такого тягостного для него бремени королевской власти. Он не просто хотел свободы — он был одержим ею. Он перестал обращать внимание на людей, которые его окружают. Он… он проклял собственный город, а вместе с ним всех его жителей, которые ни в чем не были виноваты и пострадали ни за что. Принц заблуждался роковым образом, а значит, Тарханкут, скорее всего, прав.
— А где она находится, эта Роковая Печать? Где ее найти? — еще более нерешительным тоном спросил Ростик у рыжебородого мага.
Тарханкут мягко улыбнулся.
— Там, где прячутся все тайны человеческой жизни, все страхи и тайные желания, там, где хранятся ответы…
— Но где это?
— В тайной комнате, — тихо сказал Тарханкут. — У каждого человека есть такая комната.
— Эта комната… — озадаченно хмурясь, произнес Ростик. — Ну, тайная комната принца… Она находится где-то в замке?
Тарханкут, опустив на миг тяжелые веки, отрицательно покачал головой.
— Нет. В эту комнату нельзя войти просто так. Она очень хорошо скрыта от посторонних.
— И где же она?! Где она скрыта?
— В запутанных лабиринтах человеческой души. Тайная комната принца Дориана находится внутри него самого.
Ростик почувствовал, как рот сам собой открылся. Он изумленно глядел на Тарханкута, не скрывая своего разочарования.
— Но это значит… — потрясенно пробормотал он. — Это значит, что Роковую Печать достать невозможно!
Тарханкут ничего не ответил, только молча смотрел на Ростика своими янтарными глазами с каким-то странным выражением во взгляде: не то вычислял что-то про себя, не то сомневался в чем-то.
— Ну и что теперь делать?! — простонал в отчаянии Ростик, думая о том, что будет с Дрю и что будет с ними со всеми, если срочно не придумать какой-то выход. В этот момент ему казалось, что все безнадежно.
Тарханкут вдруг многозначительно покашлял и произнес:
— На самом деле есть способ достать ее.
Ростик с нетерпением вскинул глаза на рыжебородого мага.
— Как?
Тарханкут сощурился, вокруг его глаз тут же веером разошлись морщины-лучики.
— Сон, — негромко произнес древний маг с какой-то особой осторожностью в голосе и уточнил: — Сон открывает тайную комнату.
Ростик обомлел.
— Это… что же… надо проникнуть в сон принца?
Тарханкут развел руками.
— Другого способа нет.
— А разве можно проникнуть в чей-то сон?
— Сон никогда не впускает посторонних, — ответил Тарханкут и поспешил добавить: — И лишь для мага границы сна — не препятствие. Я больше тебе скажу: на самом деле есть очень простой способ проникнуть туда, куда закрыт путь простому смертному.
