Ознакомительная версия.
Гурий Пуппер боком сел на метлу, чем дал Ягуну возможность брякнуть: «Дамское седло пристегнуть забыли!», и описал традиционный круг приветствия. Фаны встретили англичанина радостными воплями.
– Впервые на арене цирка Гурий Пуппер! Его таланты общеизвестны: любит нашу Таньку и хорошо летает на средствах санитарии и гигиены, или как там называется метла по-научному? – продолжал Ягун.
Таня поморщилась.
– Ягун! Ты хоть сам понимаешь, какую чушь несешь? – крикнула она.
– Нет. А разве это обязательно? – удивился Ягун.
– Но должен же быть смысл!
– Тем, кому смысл что-то должен, он прощает. Где заканчиваюсь я, там начинается он… Но хватит о Пуппере!.. Номер три – Маланья Нефертити! Полузащита, защита, нападение! Воспитана в катакомбах египетскими жрецами! Дорогие мамы, если планируете поездку в Египет, не оставляйте детей в туристических автобусах – иначе лет через пятнадцать будете сильно удивлены! Не правда ли, Маланья прекрасна? Эти руки, этот профиль, эти темные волосы, этот задумчивый роковой взгляд! Кто думает иначе, пусть пойдет и повесится!.. Эй, почему так много народу повскакивало со своих мест? В очередь, друзья мои! В парке не так много деревьев!
– По-моему, твой Ягун влюбился! – сказала Верка Попугаева, обращаясь к Лотковой.
Однако Катя не собиралась впадать в панику.
– Это он меня дразнит. И вообще, такую, как Маланья, такое трепло, как мой Ягун, заинтересует только в бальзамированном виде. На худой конец, в мумифицированном.
Попугаева с досадой отвернула свой приплюснутый дверью нос. На этот раз ей не удалось никого поссорить. Перспективная тема для сплетен была утрачена на старте.
– Номер четыре – Умрюк-паша. Бабай. Если вам некем пугать маленьких детей – вот вам прекрасный персонаж. Руки волосатые и длинные. Лицо… хотя чего я вам лицо описывать буду? Медведя видели? Гориллу видели? А теперь вообразите нечто среднее и дополните картину милыми глазками людоеда. В драконбол Умрюк-паша играет превосходно. Спортсмен агрессивный, напористый, но вместе с тем не прямолинейный, гибкий, умный! В общем, как я в молодости! Удачи тебе, сынок! – сказал Ягун, подпустив в голос некое количество слез.
Умрюк-паша, который был старше Ягунчика ровно на три тысячи лет, посмотрел на играющего комментатора не самым благодарным взглядом. Примерно так смотрит каннибал на толстого румяного натуралиста, которому вздумалось прогуляться по джунглям с сачком для бабочек.
– Номер пятый – Эразм Дрейфус. Если я еще раз назову его Маразм Дрейфус или Маразм Дрейфит или как-нибудь еще, можете утопить меня в варенье, заобнимать толпой красоток или забросать золотыми слитками. Я приму смерть с радостью. Эразм летает на чудесном тазике! Между прочим, бронированном! По слухам, его таз выдержит даже пулеметную очередь! Я не пробовал, но если среди зрителей есть любители экспериментов – не стесняйтесь!.. Эразм Дрейфус – прекрасный игрок-профессионал, знающий истинную биржевую цену каждому из мячей. По бороде – это патриарх. По уму… ну, скажем, буриданов осел. Лишь со стороны он похож на гнома, решившего впервые за сто лет искупаться в тазике и застигнутого за этим сомнительным занятием. Итак, Эразм Дрейфус, восьмой муж Белоснежки!
Эразм Дрейфус от гнева дважды провернулся на месте и атаковал Ягуна со скоростью пушечного ядра. Отточенные края его таза рассекали воздух, как самурайский клинок. Не успей летающий комментатор экстренно набрать высоту, он очутился бы в магпункте. Арбитры на полосатых пылесосах догнали Дрейфуса и, по-дружески взяв его под локти, что-то утешающе забормотали.
– Интересно, о чем они беседуют? Наверное, о том, что на дураков не обижаются, на психов не кидаются, с дистрофиками не толкаются, с ослами не лягаются, на болтунов не плюются, с даунами не спорят и все такое? – предположил Ягун, вытирая со лба пот. – Уф! Ну я прямо даже испугался! На волоске от смерти, в секунде от некролога!.. Все-таки хорошая штука эти волосы домовых!.. Дайте мне, бедному, отдышаться!.. Нет, вы видели? Меня хотел прикончить космический пришелец на суповой тарелке!.. Бабуся, прими меры, но только после матча. Пока что Эразм Дрейфус нужен родине в качестве сухого пайка для драконов.
Заметив, что Эразм Дрейфус вырвался из рук арбитров, Ягун счел нужным сменить тему.
– Ну все! Критики больше не будет! Только позитив! Ягуша учел свои ошибки! Итак, номер шесть – Энтроациокуль. Интересно, насколько неслучайно бактрийской ведьме и Эразму Дрейфусу присвоили смежные номера? Не намек ли это, что им надо пожениться и произвести на свет несколько психованных гномиков с волосатыми ушами, которые с удовольствием плевались бы в кого попало отравленными иглами из трубочки?
Энтроациокуль оценивающе посмотрела на Дрейфуса, затем перевела убийственный взгляд на Ягуна.
– Ну не желаете попасть в узилище брака и не надо! Я просто так предложил! – великодушно разрешил Ягун. – Но все же заметьте, дорогие зрители, на меня она посмотрела лишь после Дрейфуса! Это уже кое-что да значит для тех, кто разбирается в женской психологии!
Энтроациокуль нехорошо прищурилась. Ягун ничего не заметил и продолжал кукарекать, как молодой петушок, впервые взлетевший на забор. Ягге приподнялась, зоркими глазами наблюдая, как рука Энтроациокуль медленно ползет по складкам одежды, готовая исчезнуть в рукаве. Ощутив телепатическое предупреждение бабуси, Ягун резко сбавил обороты и этим спас свою молодую жизнь.
– Ну все! Мир, дружба, жвачка! Жвачка для того, чтобы как следует склеить два предыдущих понятия. Теперь о той же Энтроациокуль, но уже серьезно. Как вы знаете, полное имя бактрийской ведьмы состоит из двухсот семидесяти трех согласных. Существует легенда, что много десятилетий назад, когда ведьма была немного моложе (все оценили, как я деликатно вывернулся?), ее полюбил некий юноша и на правах влюбленного попытался произнести ее имя полностью и без ошибки. В результате после долгих мук он откусил себе язык и, истекая слюной, умер у ног любимой. Не роняйте кислотные слезы, тетя Энтроациокуль.
Энтроациокуль вновь испепеляюще уставилась на Ягуна, прикидывая, как он будет смотреться с шестом, выходящим из спины.
– О покойниках плохо не говорят, но, между нами, юноша был глуп, – продолжал нарываться комментатор. – Если не можешь вспомнить, как зовут твою девушку, зови ее «котик», «дорогая», «вареник» – любым бредовым словом, которое придет тебе в голову. Девушки любят муть в этом роде. Будь все иначе, они никогда не посылали бы друг другу открытки с розовыми котиками, сердечками и плюшевыми зайчиками! Я, например, всегда зову свою девушку…
Мощнейший сглаз заставил Ягуна провернуться вокруг своей оси. Кувыркающийся пылесос перешел в свободное падение. Лишь у самой земли Ягун сумел выровнять его и не познакомиться с песком ближе, чем это было необходимо для деловых рабочих отношений. Лоткова сердито выдохнула. Она была в бешенстве.
– От удара, нанесенного рукой близкого человека, не спасает даже бронебойная жилетка! И заметьте: никакого магического рикошета! А все потому, что моя девушка помогала бабусе ее плести! – произнес Ягун с укором. – Однако вернемся к нашим баранам! Баран номер семь – Фофан Бок. Кстати, сравнение с бараном в конкретном случае оправдано. Дорогой Бок действительно таранит лбом всякие ворота, которые увидит. Если ворот нет – таранит стену. Нет стены – дракона. Нет дракона – кого попало. Это не драконболист, а сплошная воинственность! Ахиллес, которого берсерки угостили своими фирменными грибками! Пылесос Фофана Бока – просто огнедышащий монстр! Я так и не сумел выяснить, чем именно он его заправляет. Уж не суккубами ли? А, Фофаня?
Ревущий метеорит промчался совсем близко от Ягуна. Комментатора завертело в его реактивной струе.
– Нет, вы это видели? Это не маг – это коровье бешенство! Потерпи, дружок Фофаня! Скоро тут будет Илюша Муромец из сборной вечности – ты ему покажешь, каким насосом подкачивал себе бицепсы. А он тебе покажет, каким гвоздиком они сдуваются.
Услышав имя «Муромец», Фофан Бок издал низкий рев, похожий на гудок приближающейся к станции электрички.
– Номер восемь – в гости просим! – продолжал Ягун. – Перед вами, милые мои, Лизхен Херц! Ее магические дарования вам хорошо известны. Ее спортивные таланты тоже. Что касается человеческих качеств, то главным из них является способность вить из мужчин веревки. Учитывая, что взамен бедным мужчинам ничего не предлагают, Лизхен Херц в нравственном отношении является типичной любительницей халявы.
– А ты, что ли, не любишь халяву? – крикнул кто-то с трибун.
Каким-то образом вопрос был услышан.
– Почему не люблю? – сказал Ягун. – Люблю. Но я люблю халяву в виде фирменных маек, бесплатных сумок, пивных кружек с эмблемами, ручек, записных книжек и прочей рекламной мишуры. Она может достаться мне, а может кому-то другому. При этом я никого не обманываю. Какая, если разобраться, фирме разница, кто будет носить майку? Я или другой радостный идиот? Лизхен же любит халяву другого рода. Недаром Херц в переводе с немецкого означает «мозг».
Ознакомительная версия.
