«Ну и здорово это всё! — думал Павлик. — На полпути к будущему — и уже такие чудеса!? Одно только непонятно, почему у них на планете нет хороших тетрадок? И вообще интересно бы узнать, какие у них там школы и что в них творится?…»
При всей своей знаменитой фантазии Павлик пока представить себе этого не мог.
Его сосед словно прочитал эти мысли и сам начал беседу. Сделав ловкий кульбит, который немедленно пришлось повторить всем участникам полёта, он лукаво подмигнул Павлику и сказал:
— Слушай, называй меня просто Мик. Понял?
— Ясно! — солидным тоном ответил Павлик и напряг всю свою фантазию. Ведь надо было так задать свой вопрос, чтобы не показаться Мику последним незнайкой. Поэтому он, как бы между прочим, спросил:
— Значит, летаем?
— Летаем.
— А в школе — летаем?.
— И в школе летаем.
— А в классах?
— А в классах — нет, — ответил Мик и объяснил: — Перед уроками мы летающие штаны снимаем и надеваем другие, специальные, которые не дают вертеться.
— Вот это здорово! — не удержался и воскликнул Павлик, хотя дал себе слово ни в коем случае не выдавать своего удивления. И он быстро задал новый вопрос:
— Ну, а как у вас ребята занимаются?
— Кто как, — улыбаясь ответил Мик, — одни летают, другие плавают, — и весело расхохотался.
Павлик тоже развеселился и подумал: «Я, пожалуй, у них в школе тоже мог бы и „летать“ и „плавать“».
И, конечно, он сразу представил себе их школу и спецбрюки, которые никому не дают на уроках вертеться, и вообще всё, что может происходить в такой космической школе…
Они уже далеко отлетели от межпланетной станции и, наверное, ещё долго продолжали бы своё увлекательное и весёлое путешествие, если бы вдруг не послышался глухой взрыв, а затем характерное шипение взвивающейся ракеты. Когда все повернули головы, чтобы выяснить причину взрыва, то заметили только маленькую, стремительно удаляющуюся, огненную точку.
— Ракета!.. Наша ракета!.. Тимка! — догадавшись, что произошло, закричали Зоря и Павлик.
Они вырвались из общей цепи, чтобы вернуться на станцию, но беспомощно забарахтались в пространстве. Космические друзья залопотали что-то на своём математическом языке и бросились к ним.
Схватив Павлика и Зорю под руки, они нажали на кнопки своих реактивных двигателей и буквально в ту же секунду очутились на межпланетной станции.
К ужасу Зори и Павлика, ракеты и след простыл. Не скрывая своего возмущения и страха, со слезами на глазах Зоря воскликнула:
— Как он смел так поступить?! Что нам теперь делать?
Но Павлик в ответ только развёл руками. Положение было безнадёжным.
ГЛАВА 8, в которой Тимка знакомится с богом войны Марсом и совершает ратные подвиги
Сквозь дрёму Тимка слышал, как друзья горячо убеждали его выйти с ними в космос. Но ему было не до этого. Он уже начал смотреть героический сон и совершать подвиги, которые ни один герой не мог бы совершить наяву.
Зазнай, Лень и Неуч, запертые в люке, бушевали. Тимке же этот грохот и крики казались лязгом щитов и мечей в походном марше. Затем чей-то настойчивый голос потребовал, чтобы он, Тимофей, вышел из ракеты.
Тимка повиновался, вышел, и тут он сразу увидал перед собой римского солдата-легионера. Грудь его была прикрыта щитом, на голове сверкала каска с султаном, на ногах — металлические краги. Вооружён он был копьём, топориком и коротким мечом.
Легионер сделал несколько приветственных движений щитом и торжественно произнёс:
— Вирус-пломбиру с!
Тимка немедленно догадался, что это военный пароль, и дал на него безошибочный отзыв:
— Эскимо на палочке!
— О, отважный! — нараспев произнёс легионер. — Сам бог, из богов посылает тебе тайное письмо.
И он протянул Тимке большой конверт за пятью сургучными печатями и грифом «секретно».
Тимка дрожащими руками вскрыл тайное послание и обнаружил там повестку, написанную каким-то старинным шрифтом. В ней говорилось:
НАСТОЯЩИМ ПОВЕЛЕВАЮ ЯВИТЬСЯ В АРМЕЙСКУЮ ЧАСТЬ ДЛЯ НЕСЕНИЯ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ. НОВОБРАНЦУ НАДОБНО БЫТЬ НА КОНЕ, ПРИ КОПЬЕ И ИМЕТЬ ЗАПАС ХАРЧЕЙ СУХАРЯМИ НА ДЕСЯТЬ ЛЕТ.
Главный писарь бога войны — гвардии пророк ФИЛИМОНТимка дважды перечёл повестку и смущённо сказал легионеру:
— Я не при копье… и коня у меня нет, и сухарей…
— Бедность не порок! — продекламировал легионер. — Был бы ты сам готов, о отважный!
— Я готов! — сказал Тимка и стал по команде смирно. — Только не знаю, куда идти.
— Следуй за мной, о отважный! — отчеканил легионер и преспокойно пошагал вверх, в пустоту, где не было ни лесенки, ни дорожки.
— А… а как же я пойду? — крикнул вдогонку Тимка.
Солдат обернулся и сказал:
— Так же, как я. Не бойся!
И Тимка пошагал в пустоту, словно он всю жизнь только это и делал.
Скоро показалась небесная застава.
— Стой, кто идёт! — громко спросил часовой, и эхо прокатилось по всему небу.
— Свои! — бросил легионер и щитом приветствовал часового.
— Куда идёте?
— К богу! — ответил сопровождающий и скомандовал Тимке:
— Прямо перед собой шагом марс!
И они строевым шагом пошли ко дворцу бога войны.
Тимка был сильно огорчён, когда увидел допотопную крепость, обросшую мхом, с потрескавшимися стенами. Сам бог войны Марс — дряхлый старик — сидел посреди двора на складном походном троне и ел манную кашу. От его блестящей лысины исходило сияние, точь-в-точь такое, как у святых на иконах.
Тимка никак не мог решиться произнести слово «бог», поэтому, подойдя к трону, по-солдатски отчеканил:
— Здравия желаю, товарищ генерал! Рад познакомиться. Меня зовут Тима.
Бог проглотил ложку каши, улыбнулся и сказал:
— Марш!
Тимка повернулся кругом и пошёл.
— Ты куда? — остановил его легионер.
— Сказали «марш» — я и пошёл.
— Нет, он сказал «Марс», а не «марш». Зубов-то у него нет, все на войнах проел. Видишь, манной кашей питается.
Бог отставил тарелку и поманил Тимку рукой:
— Шадишь, шолдатик, шадишь… Может, кашки хочешь — не штешняйся.
— Что вы, бог с вами! — сказал Тимка и, чтоб, наконец, выяснить, зачем его сюда позвали, напомнил: — Я к вам явился по повестке.
— Жнаю, жнаю, батенька, шам прижвал тебя в швою небешную армию!
Тимка осмотрел крепостной двор, и ему стало грустно. Что ж это за армия у бога войны?! Военный арсенал состоял из допотопных метательных машин и трухлых таранов. На маленьком плацу во дворе маршировал десяток солдат. Одеты они были в форму армии «Жук и жаба», то есть на ком что было, на том то и есть. Тут тебе были воины царя Гороха в лаптях, средневековые рыцари, представитель воинственного племени краснокожих с перьями на голове, были тут и римские гладиаторы и даже один солдат гвардии Петра Великого. Они топали по плацу и дружно пели солдатскую песню, полную отваги и наступательного духа:
Хорошо, когда война,
Ать-два, ать-два!
Не видна и не слышна,
Ать-два, ать-два!
И не пушки,
А подушки.
Чтоб лежали на опушке,
Где не мятая трава —
Ать-два, ать-два!
На прицеле ложки наши,
Мы всегда готовы в бой,
Если враг стреляет кашей
И варёной колбасой!
Ать-два, ать-два,
И варёной колбасой!
Тимка пожал плечами и удивлённо посмотрел на бога войны. Тот махнул рукой в сторону марширующих и сказал:
— Шлыхал?!. Шовшем рашпуштилишь, ш трудом на жарядку выгоняю… Время воевать, а они пошорилишь шо мной, ражговаривать не хотят. Ражбойники!..
— А я вам зачем? — предчувствуя что-то неладное, спросил Тимка.
Бог войны поднял палец и сказал:
— Шлыхал я, что ты шмекалкой и храброштью шреди швоих дружей отличаешься!
— Кто вам такое сказал? — удивился Тимка.
— Раж ты к нам на тот швет жабрался, жна-чит, ты шмелый.
— На тот свет?… Я же летел в космос…
— Для кого кошмош, а для кого тот швет. Ражве жабыл, што боги только на том швете бывают?
Тимка струхнул не на шутку, а тут ещё издали послышался неистовый собачий лай и медвежий рёв.
— Шлыхал, шлыхал?! — заёрзал на троне Марс. — Противничек в психическую атаку на меня идёт. Милай, давай победи его! Шкорее, ми-лай! — взмолился бог войны и заплакал, зарыдал, как первоклашка.
— Так это ж собаки лают! — пожал плечами Тимка. — Разве они противник? Собака — друг человека,…
— А я ж всё-таки бог, а не человек! Они не проштые шобаки, они — Гончие Пшы! — рыдая, объяснял Марс. — Их там целое шожвеждие! Да ещё Большая и Малая Медведицы воют, шпать не дают… Накажи их, накажи! Победишь — швятым нажову и шправку директору школы дам: мол, проявил ты на том швете доблешть и мужештво. На бланке ш печаткой будет…
