Идти оставалось еще не меньше часа, скалы в предгорьях становились все круче и острее, а солнце сильнее и сильнее припекало спину Роуэна. Только мысли о букшахах помогали ему держаться на ногах. Пока Джиллер собирала в дорогу мешок, он успел сбегать на луг и попрощаться с животными. Они беспокойно топтались в зеленой траве, которая пока еще росла вокруг грязного озера.
«Мы вам поможем, — тихо говорил Роуэн, переходя от одного букшаха к другому, поглаживая и похлопывая каждого и втягивая носом знакомый теплый запах. — Скоро у вас снова будет вкусная вода. Уже совсем скоро».
Последней была Звездочка. Он широко расставил руки, обхватил ее за шею и прижался щекой к косматой шерсти. «До свидания, Звездочка, — сказал он. — Жди меня. Я найду воду. Я тебя не подведу». — Он знал, что Звездочка не понимает ни одного его слова, но звук его голоса успокаивал ее, потому что в ответ она тихонько пофыркивала. Роуэн продолжал: «Аннад и мама присмотрят за тобой, пока меня не будет. Если у Зорьки за это время родится теленок, они и ей помогут. Они мне обещали».
Он еще раз обнял ее на прощание и пошел прочь. И теперь, когда его ноги подкашивались от усталости, а сердце выскакивало из груди, он вспоминал, как верила в него Звездочка и какая она была сильная.
— Эй, Эллис! — прервал мысли Роуэна Силач Джон.
Аллун и Марли остановились прямо перед мальчиком. Он споткнулся, чуть не упал и поднял глаза. Перед ним высился утес. А рядом он увидел сухое русло Реки, вернее, глубокую круглую яму, на дне которой темнела лужица грязной воды. Прямо над ямой в скале виднелась расщелина с пожухлой травой и мхом по краям. Так вот, значит, откуда бралась вода.
— Обычно здесь настоящий водопад, — указывая на расщелину, сказал Вэл и Эллису Силач Джон. — Брызги летят во все стороны.
Бронден осторожно спустилась вниз, на дно ямы, и обошла его кругом, поддевая вязкую жижу носком ботинка. Потом она нагнулась и заглянула в расщелину, словно надеясь, что найдет там ответ.
— Шеба сказала, что это наверху что-то случилось, — сказала Марли, еле сдерживая досаду на Бронден.
— Я сама хочу посмотреть, Марли, — резко ответила Бронден и просунула руку как можно дальше в расщелину. — Круглая. И низ, и стены, и верх — все гладкое. Видно, вода их обточила, — объявила она, вытерла руку о юбку и поднялась наверх.
— А ты чего ждала? — ухмыльнулась Марли.
Роуэн опустился на траву. Ноги его больше не держали. Он снял с плеч тяжелый дорожный мешок и нашел в нем флягу — его мучила жажда.
— Много не пей, — предупредил его Аллун, присев рядом. — Мы не знаем, надолго ли хватит наших запасов. Ведь может так случиться, что на Горе не будет воды.
Роуэн проглотил теплую, с металлическим привкусом воду. Какой же вкусной она ему показалась! Он мог бы сразу осушить всю флягу, но заставил себя остановиться, хотя чуть было не пустил слезу, завинчивая пробку. Сил уже совсем не было.
А ведь путешествие, можно сказать, только началось.
Все остальные тоже снимали с плеч дорожные мешки и сумки и с удовольствием потягивались. Потом они вслед за Роуэном один за другим опускались на траву.
— Ну, Роуэн, — сказал Аллун, — давай показывай нам карту. Но смотри держи ее хорошенько, а то, когда там все мелькает, у меня живот крутит.
Роуэн вынул из своего мешка карту и расстелил ее на траве, для верности придавив углы камнями. Все встали кругом.
— Мы здесь, видите? — сказал Силач Джон, указав пальцем на какую-то точку на карте. — И если верить красным отметкам, восхождение нужно начать тоже отсюда. Тропа идет вверх мимо пещеры, откуда течет вода, а потом дальше — туда, где Гора образует террасу, на которой растут деревья. Вон туда.
Он указал на темно-зеленые деревья, колыхавшиеся высоко над ними.
— Крутенько, — проворчала Вэл. — Мальчишке придется трудно.
— Ничего, поможем, — бодро сказал Силач Джон.
Аллун внимательно разглядывал карту.
— А что это за белые пятна? — спросил он, обводя их пальцем.
Марли нахмурилась:
— И почему-то все они на тропе. Шесть штук. А может, Шеба стерла что-нибудь важное, чтобы нам было еще труднее?
— От нее всего можно ждать, — сказал Силач Джон. — Ну да ладно, самое главное — это тропа, а ее здесь хорошо видно.
— Вот это правильно, — потягиваясь и зевая, вставила Бронден. — Нечего пустой болтовней заниматься, давайте запоминать путь.
Глядя на эти белые пятна, Роуэн похолодел. Ну как же он раньше их не заметил? Сейчас-то они прямо бросались в глаза: по всей тропе, а последнее — наверху. Белые пятна на разрисованной поверхности карты! Что же они скрывают? Первое было в том месте, где тропа пряталась под деревьями. Уже скоро они узнают, что обозначают эти пятна.
— Похоже, сначала мы пойдем через Лес, — продолжала думать вслух Бронден. — Подъема пока нет, тропа ведет на запад. Здесь будет легко идти, если только мальчишка нас не задержит. — Она тяжело вздохнула и снова посмотрела на карту. — В общем, все ясно. Там, где кончается Лес, поворачиваем на северо-запад и движемся дальше по этому овражку. Здесь путь недалек — значит, дойдем быстро. Так и будем подниматься все вверх и вверх. Ничего! К счастью, у меня с собой компас. И у Марли, и у Джона есть компасы — мы их вместе покупали, когда последний раз ездили торговать к Морю. — Она повернулась к Вэл и Эллису. — Вам бы, друзья, тоже следовало подумать о том, чтобы съездить туда. Там много любопытного, да и можно что-нибудь продать или купить.
Вэл покачала головой в ответ:
— Мельница должна работать, Бронден. Нельзя ее бросить и отправиться гулять в свое удовольствие.
— Может съездить кто-нибудь один, — лениво бросил Аллун, грызя травинку и глядя в небо.
Вэл спокойно ответила:
— Не по-нашему это.
— А ты, Аллун, тоже никогда не ездишь к Морю, — вставила Марли. — Всегда тебе то некогда, то недосуг. Ну точно как Вэл и Эллис!
Бронден открыла было рот, чтобы что-то сказать, но призадумалась и не сразу, произнесла:
— Компас — это чудо. Водяной народ ходит по нему в открытое море. Теперь и нам будет гораздо легче идти — у нас еще и на земле есть приметные знаки. Завтра к вечеру вернемся домой, попомните мои слова.
— Если бы все было так легко, зачем бы нам дали карту, Бронден? — возразила Марли, склонившись над свитком. — Гора коварна. Ничего просто так здесь не случается, и всего надо бояться.
— Пока сама не увижу опасности, и думать ни о чем не собираюсь, — отрезала Бронден. — Если ты боишься, Марли, нечего было идти. Нам и так надо тащить с собой мальчишку, а он — вон, от страха из штанов выпрыгивает.
— Забыла ты, что ли, Бронден? Ты же сама настояла, чтобы взять его с нами, — прикрикнул на нее Силач Джон.
Бронден сердито передернула плечами и отвернулась.
— Лучше, если мы сейчас забудем обо всех разногласиях, — примирительно сказал Аллун.
Он сел на корточки, вытаращил глаза, вытянул вперед руки, изо всех сил затряс ими, пронзительно закричал: «Ой, боюсь, боюсь, боюсь!» — и упал на траву, из стороны в сторону мотая головой и в притворном страхе стуча зубами.
Силач Джон и Марли рассмеялись, и даже Роуэн нашел в себе силы, чтобы улыбнуться. Вэл и Эллис, однако, молча посмотрели на Аллуна, а потом переглянулись. Бронден презрительно фыркнула.
— Что ж, если Аллун перестал бояться, значит, можно начинать, — сказала Марли и вынула из своего мешка толстую веревку. — Мы ведь полезем на скалы? Мне не так уж и страшно, как вы думаете, но свалиться я тоже не хочу.
Когда в Рине было туго с едой, Роуэн лазил на деревья и пригибал к земле ветви с густой зеленой листвой, чтобы букшахи могли поесть. Но даже на самых низких ветвях у него кружилась и болела голова. Высота была не для него. А восхождение, которое сейчас ему предстояло, было хуже, чем самый страшный сон.
И вот веревка связала Марли, Аллуна и всех остальных. Силач Джон шел позади всех. Роуэн то и дело спотыкался и падал, повисая на веревке над бездной. Сверху качалось небо, снизу колыхалась земля. В ушах звенел его собственный крик. Ребра больно сжимала веревка, которая одна только и спасала его. Легкое тело Роуэна ударялось о скалы, вскоре он был весь в синяках. И все же приходилось карабкаться наверх.
Это было невыносимо. Но было бы куда страшнее, если бы кто-то еще оказался таким же неловким, как он. Если бы поскользнулся Силач Джон, он всех бы увлек за собой в пропасть. Если бы упал кто-то другой, даже Силач Джон вряд ли смог бы его удержать.
Роуэн совсем измучился, его била дрожь, каждая мышца болела, но он лез и лез вверх. И когда наконец его втащили на вершину утеса, он, задыхаясь, упал на траву. Перед глазами все поплыло, а потом он потерял сознание.
Холодный шершавый язык Звездочки касался щек и лба мальчика. Роуэн улыбнулся. «Хватит, Звездочка! Ну перестань», — пробормотал он. Голова его моталась по траве из стороны в сторону.
