говорила она себе сквозь смех и слезы.
После этого полета она перестала ходить на реку. Сидела дома, целыми днями читала, валялась или смотрела телевизор. Иногда ходила к соседским девочкам, играла с ними в школу или в магазин. Она как бы привыкла, словно бы смирилась с тем, что отныне она будет жить самой обычной жизнью — как все. Это была очередная миссия. И самое трудное было то, что выполнить ее Татьяна должна была в одиночку.
Подкралась на мягких шуршащих лапах осень, положила холодный подбородок на плечо, вздохнула тихим ветром, заплакала мелким ледяным дождем. Таня принялась усердно за учебу, словно с ее помощью могла забыть о том, что прежде было для нее важнее всего. Так протянулся школьный год. Приближался май — торжествующий, яркий, грохочущий.
Однажды Таня сидела в библиотеке, выписывая цитаты для реферата. Солнце билось в пыльные окна, нащупывало вслепую лучами-пальцами то ее лоб, то нос, то прядь русых волос. Но Татьяна не отзывалась на солнечные заигрывания. Она отодвигалась в тень от золотых шалунов-зайчиков, спеша закончить свою работу. Вдруг Таня услышала знакомый специальный свист. Она резко поднялась, надеясь, но вместе с тем боясь поверить, что ей не почудилось. Но свист повторился — еще громче, еще требовательнее. Таня выскочила из читального зала — и замерла. Это был и правда он. Костик улыбался, смотря на нее.
— Таньча, я за тобой. Поехали за земляникой!
Она была так счастлива и совершенно не желала задавать вопросы: где он пропадал, откуда он узнал, где она учится, за какой земляникой он собирается в начале мая. Ей было совершенно на это все наплевать. Если он позовет ее за земляникой на Марс, она, не задумываясь ни на минуту, отправится с ним в открытый космос. Даже если она сейчас спит, она так рада видеть его, что не желает просыпаться. Таня улыбнулась ему нежно:
— Конечно, Костик, поехали!
Ася Кравченко. Голограмма
— Эй! Ты что в пятницу делаешь?
Нет. Не так.
— На фестивале будут актеры Vyrvel. У меня есть пригласительные. Хочешь со мной?
Сразу пригласительные? Как-то слишком навязчиво…
С другой стороны, я слышала, как он говорил про их последний фильм.
Я не успела придумать. Он уже вошел. Вслед за ним в класс влетели Пашка и Леха. Толкаясь и похохатывая, они добрались до своих столов. Придурки.
А он прошел мимо.
Кажется, я так и не смогу до пятницы. И что мне теперь делать с пригласительными?
Почему у всех это выходит просто? Надо просто придумать тему и отрепетировать несколько фраз. А потом пойдет само.
Тема есть, а само не идет…
«Со мной что-то не так», — как говорят в плохих американских фильмах.
Вечером я опять полезла в его профиль. Фотография по-прежнему всего одна.
Статус: «Просто живу». Просто живет. А я вот живу непросто.
В жизни он лучше. Он смотрел прямо в камеру. Рядом стоял кот.
Попробую.
Скачала фотографию и закинула в программу Hologram.
Загрузка завершена, — сказала мне Hologram. — Нажмите «пуск».
Некоторое время я сидела и смотрела на этот пуск. Будто собиралась сделать что-то неприличное, стыдное. И все вокруг сейчас начнут меня обсуждать и осуждать. Харассмент, фигасмент, преследование, не приближайтесь на 100 метров, а лучше километров. Опять как в дурных американских фильмах.
Надо было спросить у него разрешение. Но я даже заговорить с ним не могу!
А потом я нажала enter.
Мне казалось, сейчас что-то случится. Компьютер зависнет или вообще меня дернет током.
Но на экране появилась надпись: «Подождите, идет загрузка».
И потом появилась голограмма.
Я не могла пошевелиться. Голограмма смотрела на меня и улыбалась. Как на фотографии. Или как в жизни. Очень похоже. Только глаза, кажется, чуть темнее. Надо чуть подправить цвета.
— Привет!
Я вздрогнула — таким странным показался мне этот «привет».
— Выберите голос, — выпало на экране.
Я вдруг поняла, что толком не знаю, какой у него голос, — мы никогда нормально не разговаривали — у меня не хватало духу.
Но на экране появились варианты. Перепробовала около двадцати. Один голос мне показался похожим.
— Выберите уровень сложности разговора.
Выбрала уровень «Эксперт». На экране загорелось: «Подтвердите свой выбор». И я подтвердила.
— Выберите темы.
Слава богу, здесь надо просто поставить галочки. Кино, книжки, кошка, vyrvel, космос…
Ну а какие темы? Не про школу же с ним разговаривать. Про что? Про холод в спине, про волосы дыбом, про пересохший рот…
Нет. Про это не могу даже с голограммой.
Как же он похож!
Голограмма улыбнулась.
— Давай поговорим. Мне кажется, ты хороший человек.
— Я бы тоже хотела так думать.
— Ты любишь кошек?
— Даже не знаю. Просто я увидела рядом с тобой кошку и подумала, что для тебя эта тема может быть интересной.
— Ты отлично справляешься! — подбодрила меня голограмма.
— А ты не очень — усмехнулась я. — У тебя выходят какие-то деревянные фразы. Будто ты машина.
— Ты права. Я машина. Но я научусь, — и голограмма засмеялась.
— Смех какой-то странный.
— Исправь, — предложила голограмма.
На экране выпало меню «Варианты смеха». Их было около ста.
Я слушала их по очереди. Но все не то.
— Ты с кем разговариваешь? — раздался мамин голос из коридора.
— Ни с кем.
Я захлопнула ноутбук. Горячий шар накрыл меня с головой.
— Давай спать уже, — раздалось из-за двери.
— Сейчас лягу. Спокойной ночи!
Бу-бух, бу-бух, бу-бух, — раздавалось изнутри меня.
Мама, наконец, ушла.
И я снова открыла комп.
— И снова привет!
— Почему люди не понимают друг-друга?
— Хороший вопрос. Ты, правда, хочешь ответ?
— Давай.
— Можно начать с Вавилонской башни. И сказали люди: «Давайте построим себе город с башней до небес, чтобы прославить свое имя и не рассеяться по всей земле». Но Господь решил усмирить их гордыню и смешал их языки, чтобы они перестали понимать друг-друга.
— Но мы все-таки понимаем.
— Учимся понимать. И это долгий процесс.
— А можно без всяких легенд? Можно просто сделать так, чтобы тебя понимали.
— Можно. Но это тоже долгий процесс. И, знаешь, не каждый захочет, чтобы его понимали. И ты не захочешь понимать каждого.
— Чертова заумная машина!
— Ты сама мне выбрала статус «Эксперт».
— Не разговаривать же мне с дураками.
Он засмеялся. И мне показалось, что этот смех ему подходил лучше.
— Я посмотрела последний vyrvel. Какая примитивная чушь!
— Он сделан по определенным сценарным законам, которые обычно работают.
— Не знаю я ваших законов! Но даже я могу сказать, что дальше будет.
— Это фастфуд для мозгов. А ты умная.
— Машина признала меня умной.
