Но тут до Юрия дошел другой, очень важный для него в эту минуту смысл, и он немножко покраснел и сказал уже обычным, но чуть дрогнувшим от волнения голосом:
— Я тоже… Зет… Я никогда не забуду тебя. Никогда! Не забуду никого из вас. Никого! Но тебя, Зет, особенно. — Что-то мешало ему сказать другие слова, и он закончил не совсем так, как думал вначале: — Ведь как бы там ни было, а ты… ты первый принял меня и первый подошел ко мне. И первый стал моим… другом.
«Внимание экипажа! — ворвались голоса роботов. — Расчеты показывают, что корабль приземлился в точке взлета с Голубой земли. Пора начинать производить высадку гостей».
— А Шарик? — крикнул Миро.
Он бросился к стенам, нажал на тумблеры, и стена помещения стала раздвигаться. В щель просунулась мохнатая голова Шарика. Он был уже не только без комбинезона, но даже без аппарата, усиливающего биотоки. Наверное, там, в своем изоляторе-боксе, Шарик сорвал с себя костюм, который только мешал ему. И тут все увидели, что субсветовые броски не прошли для собаки даром — он уменьшился, наверное, раза в три, а то и в четыре и теперь был просто большой собакой, а не гигантом. Когда Миро подошел к нему, оказалось, что Шарик уже много ниже космонавтов.
— Ну вот, антибиостимулятор подействовал исправно. Есть хочешь?
Шарик отрицательно покачал головой.
— У него есть еще запас энергии, — усмехнулся Квач. — Пусть побегает.
— А он… не заразит нас? — спросил Тэн.
— Уже нет, — печально ответил Зет, как будто ему очень хотелось чем-нибудь заразиться и заболеть. — Уже нет. Я не знаю, сколько мы летели, но, наверное, не один день. А за это время дезинфекторы убили все вредные или незнакомые бактерии или вирусы.
А Шарик уже носился вокруг кресел, прыгал, лизался и никого не слушал. Юрий еле остановил его и сказал:
— Ну вот, Шарик, прощайся с друзьями, мы возвращаемся домой.
И тут даже Шарик растерялся. Он сразу сел, с недоумением посматривая на космонавтов, надеясь, что они шутят. Но все они были печальны и серьезны. И Шарик понял, что никто не шутит. Он повесил свою лопоухую голову, и из его уже почти нормальных глаз выкатились две почти нормальные слезы. И тут все отвернулись друг от друга, потому что всем тоже захотелось заплакать, но настоящие космонавты умеют скрывать свои чувства.
— Помни, Юра, мысленно мы всегда с тобой, — торжественно сказал Миро. — Мы верим, что придет время — и мы с тобой встретимся, может быть, на какой-нибудь далекой планете… Сегодня мы расстаемся. Но разве дружба знает расстояния? Она сильнее космоса и времени. До свиданья, друзья! До встречи в космосе. Я верю, что вы скоро догоните нашу цивилизацию.
Молча и торжественно обнимались на прощанье космонавты, грустно и ласково облизывал их Шарик. Тут открылись стены корабля, и Шарик с Юркой вышли на знакомую поляну.
Начинался рассвет, и поляна покрылась росой. Пахло свежестью и земляникой.
Стены корабля сомкнулись, и корабль стал медленно подниматься ввысь.
Юрий долго смотрел ему вслед, пока он не скрылся в призрачном зеленоватом небе. На северо-востоке занималась еще робкая розовая заря, напоминающая ему, что где-то в космических безднах есть и Розовая земля, и планета Красных зорь. Юрий верил, что когда-нибудь они станут для него близкими и родными.
Суровый и мужественный, он зашагал к тем самым кустам, на которых когда-то оставил свой рюкзак. Он и теперь висел на том же самом кустике, и с ним решительно ничего не случилось. Юрий закинул его на плечо. Шарик посмотрел на него и вдруг весело подмигнул правым глазом. «Ну что, хозяин, все равно ведь идем домой. А дома может достаться…»
— А что ж сделаешь, — вздохнул Юрий: он уже понял, что такое настоящее мужество. — Раз виноват — значит, виноват.
Шарик как угорелый носился в ельнике и березняке. Вдруг он залаял — тревожно и настойчиво. Юрий подошел к нему и увидел, что Шарик стоит перед молодым ярко-алым, в белых крапинках мухомором и вопросительно смотрит на Юрия.
— Тумус, — усмехнулся Юрий. — Это очень вредный, ядовитый гриб. Вот если бы найти белый… или подберезовик…
Шарик посмотрел на него так, что Юрий понял его.
«А ты покажи, хозяин, какой гриб белый, а какой подберезовик».
Пришлось задержаться и разыскивать белый гриб, и подберезовик, и подосиновик — все еще молодые, яркие, только вылупившиеся из-под лесной подстилки.
Шарик отлично понимал Юрия, и, когда они пришли домой, Юркин рюкзак был набит белыми грибами — их разыскивал Шарик, а Юра срезал. Бабушка всплеснула руками:
— Да батюшки, нашлись! Ты где пропадал?
Юра переглянулся с Шариком. Оба вздохнули и понурились. Говорить правду не хотелось — разве бабушка поверит? Пришлось врать.
— Вот… собирали грибы и заблудились.
— Ну достанется тебе теперь — только держись! А грибочки очень хороши.
Юра опять переглянулся с Шариком и снова вздохнул: приближалась расплата и встретить ее следовало мужественно. Ведь впереди было многое, и прежде всего подготовка к космическим путешествиям, к встречам с далекими друзьями на неведомых планетах.
