— Знаю. Я полностью доверяю Злодеусу Злею.
Гарри несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь совладать с собой. Ему это не удалось.
— Ну, а я — нет! — громко выкрикнул он. — Они и сейчас что-то затевают с Драко Малфоем, прямо у вас под носом, а вы…
— Мы это уже обсуждали, Гарри, — в голосе Думбльдора зазвучали суровые нотки. — Я объяснил тебе свою точку зрения.
— Сегодня вас не будет в школе, а вы, я готов поспорить, даже не подумали, что Злей и Малфой могут…
— Что? — спросил Думбльдор, вскидывая брови. — В чем конкретно ты их подозреваешь?
— Я… они что-то задумали! — воскликнул Гарри, и его руки сами собой сжались в кулаки. — Профессор Трелани заходила в Нужную комнату, хотела спрятать бутылки с хересом, и слышала, как Малфой что-то празднует и вопит от радости! Он чинил там что-то опасное и, по-моему, наконец-то починил, а вы хотите оставить школу без…
— Достаточно, — сказал Думбльдор вполне спокойно, и тем не менее Гарри сразу умолк; он понял, что перешел некую невидимую границу. — Ты думаешь, что во время моих отлучек я оставляю школу без присмотра? Ничего подобного. Сегодня тоже обязательно будет включена дополнительная защита. Пожалуйста, не думай, что я несерьезно отношусь к безопасности школьников.
— Я не… — испуганно замямлил Гарри, но Думбльдор его перебил:
— Я больше не желаю обсуждать эту тему.
Гарри прикусил язык, боясь, что зашел слишком далеко и упустил шанс сопровождать Думбльдора, однако тот спросил:
— Так ты хочешь отправиться со мной сегодня?
— Да, — не раздумывая ответил Гарри.
— Что ж, очень хорошо, тогда слушай.
Думбльдор выпрямился во весь рост.
— Я беру тебя на одном условии: беспрекословно подчиняться моим приказам, сразу и без обсуждений.
— Конечно.
— Надеюсь, ты понял меня, Гарри: даже таким приказам, как «беги», «прячься» и «возвращайся назад». Даешь слово?
— Я… да, конечно.
— Если я прикажу спрятаться, ты подчинишься?
— Да.
— Если прикажу бежать, побежишь?
— Да.
— Если прикажу бросить меня и спасаться, ты сделаешь, как я сказал?
— Я…
— Гарри?
Мгновение они смотрели друг на друга.
— Да, сэр.
— Прекрасно. Тогда я попрошу тебя сходить за плащом-невидимкой и через пять минут ждать меня в вестибюле.
Думбльдор отвернулся к огненному окну; от солнца осталась лишь тускло сияющая рубиново-красная полоска над горизонтом. Гарри быстро вышел из кабинета и спустился по винтовой лестнице. В голове неожиданно прояснилось. Он теперь знал, что делать.
Рон и Гермиона сидели в общей гостиной.
— Чего хотел Думбльдор? — начала было Гермиона, но тут же встревоженно спросила: — Гарри, что с тобой?
— Все нормально, — на ходу бросил Гарри. Он взлетел по лестнице в спальню, откинул крышку сундука и достал Карту Мародера и пару свернутых носков. Затем сбежал вниз и резко остановился перед ошарашенными Роном и Гермионой.
— У меня мало времени, — тяжело дыша, проговорил Гарри, — Думбльдор прислал за плащом. Слушайте…
Он коротко рассказал, куда отправляется, и зачем. Он не обращал внимания ни на охи и ахи Гермионы, ни на вопросы Рона; у них еще будет время все обсудить.
— …в общем, вы понимаете, что это значит? — чуть не захлебываясь, закончил Гарри. — Думбльдора вечером не будет, и Малфой сможет преспокойно заняться своими делишками. Нет, послушайте! — гневно зашипел он, увидев, что Рон с Гермионой открыли рты. — Я знаю, что это именно он вопил от радости. На-ка… — Он сунул Гермионе в руку Карту Мародера. — Вы должны следить за ним и Злеем. Привлеките всех, кого найдете, из Д.А. Гермиона, контактные галлеоны еще работают, да? Думбльдор говорит, что установил дополнительную защиту, но, если в дело замешан Злей, то он в курсе, в чем она заключается и как ее обойти — но не знает, что будет у вас под колпаком, верно?
— Гарри… — начала Гермиона с огромными от ужаса глазами.
— На споры нет времени, — отрезал Гарри. — Возьмите еще вот это, — он пихнул Рону носки.
— Спасибо, — поблагодарил Рон. — Но… э-э… зачем мне носки?
— Не носки, а то, что в них завернуто: это фортуна фотунатум. Разделите между собой и Джинни тоже дайте. Попрощайтесь с ней за меня. Мне пора, Думбльдор ждет…
— Нет! — воскликнула Гермиона, когда Рон благоговейно извлек на свет крохотную бутылочку с золотистым зельем. — Нам не нужно, лучше ты возьми, кто знает, что тебя ждет?
— Со мной все будет хорошо, я же с Думбльдором, — ответил Гарри. — Но я хочу быть уверен, что и у вас все в порядке… Не смотри так, Гермиона, мы еще увидимся…
Он выскочил в дыру за портретом и помчался к вестибюлю.
Думбльдор стоял у дубовых дверей и сразу повернулся к Гарри, едва тот, задыхаясь, изнывая от чудовищной рези в боку, выбежал на каменное крыльцо.
— Надень плащ, пожалуйста, — попросил Думбльдор, дождался, пока Гарри станет невидимым, и сказал: — Очень хорошо. Пойдем? — Он сразу начал спускаться по каменным ступеням; летний вечер был так спокоен, что дорожная мантия Думбльдора даже не колыхалась. Гарри под плащом-невидимкой торопился следом, он по-прежнему задыхался и довольно сильно потел.
— Но что подумают люди, когда увидят, что вы опять покидаете школу, профессор? — спросил Гарри, не в силах выкинуть из головы мысли о Злее и Малфое.
— Решат, что я пошел в Хогсмед пропустить стаканчик, — легкомысленно отозвался Думбльдор. — Я ведь иногда наношу визит Росмерте, а не то посещаю «Башку борова»... по крайней мере, всем так кажется. Самый лучший способ отвести подозрения.
Они зашагали по подъездной аллее. Надвигались сумерки, в воздухе витали запахи нагретой травы, озерной воды, горящих поленьев из хижины Огрида. Трудно было поверить, что им предстоит страшное и опасное путешествие.
— Профессор, — тихо сказал Гарри, завидев ворота, — мы будем аппарировать?
— Да, — кивнул Думбльдор. — Ты, надо полагать, это уже освоил?
— Освоил, — подтвердил Гарри, — но у меня пока нет прав.
Лучше было сказать правду, а то вдруг он все испортит, очутившись за сотни миль от нужного места?
— Ерунда, — отмахнулся Думбльдор, — я тебе помогу.
Они вышли из ворот на пустынную, еле видную в сумерках дорогу, которая вела в Хогсмед. Тьма сгущалась стремительно; когда они добрались до Высокой улицы, уже наступила ночь. В окнах над магазинами мерцали огоньки. На подходе к «Трем метлам» они услышали сиплый крик.
— …и больше сюда не ходи! — надрывалась мадам Росмерта, выталкивая из своего заведения какого-то чумазого колдуна. — О, здравствуйте, Альбус… что-то поздненько вы…
— Добрый вечер, Росмерта, добрый вечер… прости, я сегодня в «Башку борова»… не обижайся; что-то вдруг захотелось тишины…
Минуту спустя они свернули за угол, к «Башке борова». Вывеска над баром поскрипывала, хотя ветра совсем не чувствовалось. Внутри, в отличие от «Трех метел», почти никого не было.
— Заходить не обязательно, — пробормотал Думбльдор, оглядываясь по сторонам. — Коль скоро никто нас не видел… Положи ладонь мне на руку, Гарри. Не надо сильно хвататься, я буду только направлять тебя. На счет три… раз… два… три…
Гарри повернулся на месте. И сразу почувствовал, будто его протаскивают сквозь тугую резиновую трубу; он не мог дышать, тело сжимало со всех сторон. Но вскоре, когда он почувствовал, что больше не в силах этого выносить и сейчас задохнется, невидимые обручи лопнули, и Гарри обнаружил, что стоит в темноте, жадно вдыхая свежий, холодный морской воздух.
Глава двадцать шестая. Пещера
Гарри чувствовал запах соли, слышал шорох волн; прохладный ветерок ерошил ему волосы; впереди простиралась лунная дорожка, небо пестрело звездами. Он стоял на высокой скале, под ногами бурлили и пенились волны. Гарри оглянулся. За спиной возвышалась гора, отвесная, черная, безликая. От нее, видимо, и откололись когда-то лежавшие вокруг громадные камни, на одном из которых очутились Гарри и Думбльдор. Пейзаж был суровый, безрадостный: море да камни — ни деревца, ни травы, ни песка.
— Что скажешь? — спросил Думбльдор так, словно интересовался у Гарри, подойдет ли этот участок для пикника.
— И сюда привозили детей из приюта? — Трудно было представить менее подходящее место для прогулки.
— Не совсем сюда, — пояснил Думбльдор. — Выше, где-то на середине горы, есть деревушка. Думаю, именно там сироты дышали морским воздухом и любовались волнами. А сюда не забредал никто, кроме Тома Реддля и его малолетних жертв. К этим скалам не подберется ни один мугл, разве что опытный альпинист, и на лодке тоже не подъедешь; слишком опасно. Мне представляется, что Реддль слез с горы — колдовство куда надежней веревок. Он привел с собой двух малышей, очевидно, ради удовольствия как следует напугать их. По-моему, для этого хватило бы одного только спуска, как ты считаешь?
