Ознакомительная версия.
Михаил Александрович Каришнев-Лубоцкий
Чудесное наследство. Книга 3
– Ну, вот мы и дома! – сказал я, входя в наше родное жилище и с облегчением ставя на кривоногий столик тяжеленную сумку с гостинцами от заботливой Кэтрин Мюллер. – Сейчас примем душ, поужинаем и завалимся спать!
– Гав-гав! – поддакнул мне ставший уже невидимым Кнедлик. – Ужинать и спать! А душ принимать совсем необязательно!
Однако мы с дядюшкой к его несвязным речам не прислушались и по очереди совершили омовение под теплыми водяными струйками.
– Ну-с, – плотоядно потирая ладошки, протянул нараспев повеселевший Кракофакс, – посмотрим, что тут нам приготовили…
Он расстегнул молнию и достал из чрева сумки первый сверток.
– Кажется, это буженина, – определил дядюшка по запаху содержимое свертка. – Странно, такое впечатление, что будто ее уже кто-то попробовал… – Он показал на срезанный угол правильного прямоугольника. – Словно ее точили напильником или грызли маленькими зубками…
Дядюшка с подозрением покосился на невидимку Кнедлика – мы уже умели безошибочно определять, где он находится в тот или иной момент! – и строго спросил:
– Твоя работа, негодник?
– Гав-гав! – обиженно ответил щенок. – Это у кого здесь маленькие зубки?!
– Хорошо, поверим на слово. – Кракофакс достал второй сверток. – Копченые сосиски. Дюжины две, не меньше.
– Плюс маленький кусочек! – добавил я и показал на крошечный огрызок, сиротливо лежавший среди крупных целеньких сосисок.
– Интересно, зачем Кэтрин его сюда положила? – удивился дядюшка. – Для Кнедлика? Но это ему на один укус!
– Гав-гав, – согласился с ним наш умный песик. – На треть всех сосисок я не рассчитываю, но на парочку штук, я думаю, надеяться можно…
Так и не найдя ответа на свой вопрос, Кракофакс достал из сумки третий сверток.
– Тушеная капуста!.. Целый горшочек!.. – закрывая от счастья глазки, проворковал он и торопливо стал срывать оберточную бумагу с глиняного горшка. Когда с этой работой было покончено, дядюшка сунул свой длинный нос в глубь огромной посудины. – Что-то ее там маловато… – проворковал он снова, но уже менее радостно. – Двоим и то не хватит полакомиться…
Кнедлик грустно провыл, напоминая о себе забывчивому пуппитроллю.
– Собаке тут только лизнуть! – огрызнулся дядюшка. – Вот мышке хватило бы поужинать!
– Спасибо, я сыт, – донесся вдруг до нашего слуха чей-то писклявый голосок. – Мне бы молочка…
Мы все трое навострили уши и удивленно переглянулись: странные речи доносились явно из горшочка с тушеной капустой!
– Там кто-то есть, – первым догадался мой умный дядюшка и показал дрожащим пальчиком на глиняный сосуд.
– Гав! – добавил Кнедлик возмущенно. – И он все съест!
Набравшись храбрости, я подошел к столу и заглянул в горшочек. И громко расхохотался:
– Так вот это кто!.. Маленький мышонок!
Я схватил горшок обеими руками и перевернул его вверх дном. На плоскую тарелку плюхнулись остатки тушеной капусты и крошечное существо с длинным тоненьким хвостиком. Существо все было перемазано гнэльфбургским соусом и здорово смахивало на кусочек любимого дядюшкиного кушанья. Но в отличие от молча лежащей на блюде тушеной капусты оно слегка шевелилось и тихо икало.
– Ты кто? – задал Кракофакс умный деловой вопрос нашему гостю.
– Не знаю, – ответил бурый комочек, – кажется, я мышонок.
– Это я и сам вижу, – буркнул мой старик. – Откуда ты взялся?!
– Из горшка…
– И это я вижу! – начал свирепеть Кракофакс. – А как ты в него попал?!
– Залез, – честно признался мышонок.
– Зачем?! – продолжил допрос упрямый пуппетролль.
Мышонок хихикнул:
– Да уж не погреться!
Такого нахальства и я не смог стерпеть. Громко стукнув кулаком по столу, я спросил:
– А буженину и сосиску кто надкусил?! А ну, признавайся, обжора!
Мышонок потупил глазки и, кажется, покраснел (или это ему на щечки стекли капельки томатного соуса?).
– Признание облегчит твою участь, – добавил я уже чуть мягче.
– Вы еще помурлыкайте и тогда я совсем растаю, – буркнул юный нахал и ловко сшиб кончиком хвоста со своего носа горошинку черного перца. После чего спокойно поинтересовался: – Так вы дадите мне молочка или нет? Если нет, то тогда я сам займусь его поисками!
– Ищи. Когда найдешь, подскажешь нам адресок, где его можно раздобыть, – усмехнулся, правда не очень весело, мой дядюшка.
– У вас его нет? Вот горе! В моем возрасте…
– Я сбегаю к соседям и принесу бутылочку! – перебил я погрустневшего вмиг мышонка. – У нас добрые соседи, они обязательно дадут молока!
– Не забудь им сказать для кого ты его просишь, – снова усмехнулся дядюшка. – Они очень обрадуются, когда узнают о нашем новом жильце!
– Ладно, обойдусь без молока, – понурив голову, пропищал мышонок. – Оближите меня и я пойду спать.
Мы с дядюшкой просто опешили от такого нахального предложения.
– Ну, знаешь… – прошипел Кракофакс, багровея. – Ты говори, да не заговаривайся!
– Да-да, – кивнул я головой, соглашаясь полностью с дядюшкой, – лизать мышей мы не станем! Давай-ка лучше я суну тебя под душ!
– Сунь его какому-нибудь коту под нос, – пробормотал сквозь зубы Кракофакс. – Тот его с удовольствием оближет!
– Что ты, дядюшка, кот мышонка съест! – испугался я, не поняв сразу, что старый пуппетролль просто шутит. Я достал кисточку из коробки с акварельными красками, смочил ее теплой водой и старательно обмыл мышонка от кончика носа до кончика хвоста.
– Смотрите, какой он стал красавец! – весело сказал я дядюшке и Кнедлику после того, как нежно и аккуратно вытер малыша краешком махрового полотенца. – Наверное, он самый красивый мышонок на свете!
– Насчет красоты не знаю, а вот что он самый прожорливый – уверен! – Кракофакс отодвинул от мышонка груду сосисок и, помолчав немного, добавил: – К счастью, с завтрашнего утра это будет уже не наша проблема…
Ты хочешь выгнать его на улицу?! – У меня от возмущения даже перехватило дыхание. – Такого маленького, такого замечательного мышонка?!
– Нет, оставлю здесь, посажу себе на шею и буду с ним нянчиться целыми днями!
– Днем я обычно сплю, – подал голосок мышонок, сладко зевая и потягиваясь. – Впрочем, и вечером тоже!
И он, растянувшись на бумажной салфетке, прикрылся обрывком обертки от буженины и тихо засопел, изредка почмокивая и вздыхая.
Кракофакс пробормотал пару – тройку проклятий в его адрес, потом убрал продукты в холодильник и погасил свет.
– Спать так спать, – проворчал он сердито, – я не против! Но утром я этого нахала обязательно выгоню!
И пожелав нам с Кнедликом спокойной ночи, дядюшка улегся на свою кровать. А мы с невидимкой песиком – на свою.
Мы легли в этот вечер довольно рано – часов в девять. И проснулись рано – часов в двенадцать ночи. Разбудил нас, конечно, громкий капризный голосок мышонка:
– Ну вот, убрали всю еду! Теперь бегай по всему дому, ищи себе пропитание!
– Цыц! – прикрикнул на него дядюшка. – Спи, негодник!
– В такую рань только куры ложатся, – хихикнул наш новый квартирант. И добавил: – Я хочу есть, а не спать!
Я понял, что он не замолкнет, пока не получит свое, и побрел к холодильнику.
– Одной сосиски хватит? – спросил я на всякий случай.
– До утра? – переспросил мышонок. – До утра, наверное, хватит.
Долгий протяжный стон раздался со стороны дядюшкиной кровати. Потом оттуда же донесся голос самого Кракофакса:
– Такой маленький и такой обжора… И как в тебя лезет столько еды?!
– Она не сама лезет, я ее в себя запихиваю, – охотно объяснил старичку-пуппетроллю мышонок. И вцепившись передними лапками в сосиску, он поднес ее к широко распахнутой пасти и показал нам всем как это делается.
– А ведь он мог бы в цирке выступать… – проговорил я, не подозревая о том, что подаю сейчас дядюшке новую «светлую идею».
– Мог бы, – согласился со мной Кракофакс, – но только не с номером «Пожирание пуппетролльских сосисок». Этот номер я вычеркиваю из программы!
Немного успокоившись, дядюшка спросил:
– Ну что, будем спать или продолжим ночные беседы? Я выбираю сон!
И он сунул голову под подушку. Кнедлик тоже зарылся поглубже под одеяло, стянув его с меня почти полностью. Я попробовал отнять свою половину одеяла у щенка, но отвоевал только два – три мерхендюйма. Тогда я слез с постели и подошел к столу.
– Тебе не холодно? – спросил я малыша. – Может быть, ляжешь к Кнедлику? От него так и пышет жаром!
– Не хватало мне только набраться блох! – фыркнул насмешливо нарушитель ночного спокойствия. – Лучше расскажи какую-нибудь интересную историю, а я попробую уснуть.
Со стороны дядюшкиной кровати снова раздался протяжный тоскливый стон, а затем последовала ехидная реплика:
Ознакомительная версия.
