Ознакомительная версия.
Едва мой щенок скрылся под темными каменными сводами входа во двор, как тысяча разъяренных котов и кошек плавно опустилась на землю и вместо того, чтобы застыть в грациозно изогнутых позах, дружно кинулась за наглым смельчаком, забыв совершенно про одинокую мышку, из-за которой они сюда и заявились.
– Тупсифокс, ты, кажется, должен закрыть дверь… – напомнил мне Пугаллино с явным опозданием. – Впрочем, можешь этого теперь и не делать…
Уже через час все гнэльфбургские радиостанции и телеканалы передали экстренное сообщение о небывалом природном явлении: о крошечной комете неизвестного происхождения с огромной скоростью пересекшей столицу гнэльфов с юго-востока на северо-запад и скрывшейся в густых загородных лесах. Особенно поразила свидетелей этого природного явления не столько сама комета, сколько тянувшийся за нею гигантский «хвост». – «Он переливался всеми цветами радуги, – рассказывали очевидцы, – временами он слегка искрил и, главное, громко шипел и урчал. Почти по-кошачьи!»
Мы – я, мой дядюшка Кракофакс, Пугаллино и невольный виновник всего этого происшествия мышонок Пикник, – конечно, сразу же догадались, кто был этой «кометой». Разумеется, наш славный Кнедлик!
– Если твоя собачка продержится до шести вечера, – сказал мне сочувственно Пугаллино, выслушав очередную порцию новостей о «странном природном явлении», – то у нее будет шанс избавиться от «хвоста». За невидимкой гоняться гораздо труднее.
– Зато интереснее! – пискнул Пикник. – Помню, на второй день после моего рождения…
– Цыц! Молчи! – прикрикнул на мышонка Кракофакс. – Из-за тебя вся эта кутерьма началась! Если бы не ты…
– Если бы не я, то ваш Кнедлик никогда не стал бы чемпионом по бегу! – фыркнул Пикник. – Теперь его осыпят медалями, если, конечно, не засыпят цветами…
Мышонок хихикнул, зажимая передними лапками рот, и я понял, что «черный юмор» ему также не чужд, как и моему дядюшке.
– Кнедлик спасется! – с обидой сказал я Пикнику в ответ. – Он уже в таких передрягах побывал, что тысяча разъяренных котов и кошек для него – сущий пустяк!
И, как ни странно, я оказался прав: не прошло еще и двух часов, а наш милый и храбрый песик уже был дома! Он влетел к нам в открытую дверь, скатился кубарем по ступенькам и, высунув язык, распластался на полу, словно выжатая половая тряпка.
– Он их загонял! – гордо воскликнул я, гладя своего пса по загривку.
– Можно и так сказать… – одними глазами ответил мне благодарный Кнедлик. – А можно и наоборот… Гонки есть гонки, тут всем достается!
Утренние часы для визита к баронессе были упущены, и мы решили перенести наш поход в гости на вечер.
– А пока вы можете погулять, – милостиво разрешил нам дядюшка. – Я зверски устал после этой кошачьей истории, пожалуй, я немного вздремну.
«А я уже сплю!» – шевельнула чуть заметно хвостом «половая тряпка»-Кнедлик.
Пугаллино улыбнулся:
– Хорошо, мы и вдвоем неплохо проведем время. В городской парк привезли новый аттракцион, нужно на него хотя бы взглянуть одним глазком.
– А я?! – высунул нос из коробки Пикник. – Я тоже хочу посмотреть на это… на как его… Ну, вы сами знаете, на что я хочу посмотреть!
– И ты не боишься встретить кошек?! – ахнули мы дружно с Пугаллино.
– Все кошки Гнэльфбурга сейчас не страшнее Кнедлика, – хихикнул мышонок и, свесившись через бортик коробки, ткнул передней лапкой в сторону несчастного пса. – Их не разбудит даже Иерехонская труба!
– Где он только таких слов нахватался… – проворчал дядюшка, качая укоризненно головой. – Забирайте его, а то он мне покоя не даст!
– Ну смотри, потом пожалеешь, да поздно будет! – сказал я мышонку и, взяв его бережно в руку, посадил в карман своей клоунской курточки. – Сиди там тихо и не высовывайся!
Мы с Пугаллино поднялись по лестнице, пересекли пустынный двор, в котором сильно пахло кошками, и вышли на шумную улицу. Пройдя с два квартала, мы решили дальше ехать на трамвае и запрыгнули в ярко раскрашенный вагончик, весело кативший по серебристым рельсам.
– Нам два билета, пожалуйста! – вежливо сказал Пугаллино кондуктору и протянул ему монету в пять гнэльфдингов.
– Прошу гнэльфдинг сдачи и ваши билеты! – так же любезно ответил ему седоусый кондуктор.
– А мне билет?! Я тоже хочу билет! – запищал у меня в кармане несносный мышонок.
– Это еще что такое?! – обомлел кондуктор, а вместе с ним и десяток пассажиров.
– Ничего… Это такая электронная игрушка… – пролепетал я. – Реагирует на голоса и бормочет в ответ всякую глупость!
– Глупость?! Я бормочу глупость?! – снова запищал Пикник, но уже значительно громче. – Я не заяц, мне нужен билет!
– Ну-ка, покажите мне эту игрушку… – проговорил седоусый кондуктор, и его лицо вдруг стало очень строгим и даже сердитым.
Пришлось подчиниться приказу и я достал из кармана болтушку Пикника.
– Мышонок! Настоящий! – ахнули пять пассажиров, а еще пятеро просто взвизгнули.
– Почему везете его без клетки? – спросил кондуктор, слегка от меня отшатнувшись. – Вдруг он кого-нибудь укусит?
– Я не сумашедший! – презрительно ответил ему Пикник. – Бросаться на гнэльфов и кусать их я не собираюсь!
– Он разговаривает! – сделала «открытие» одна из гнэльфин. – Причем, весьма разумно!
– Чего не скажешь об этом господине, – и юный нахал ткнул лапкой в сторону кондуктора.
Седые усы гневно поднялись вверх и через секунду вновь упали вниз.
– Я выполняю свой долг! – задыхаясь, проговорил кондуктор. – Возить животных без клетки или намордника в общественном транспорте запрещено!
– Вряд ли в магазинах есть намордники моих размеров, – фыркнул Пикник. – А в клетке я буду чувствовать себя арестантом. Разве это справедливо? Я, кажется, не совершал никаких преступлений!
– Верно, – поддакнул ему Пугаллино, – этот мышонок сущий ангел…
– Ты хотел сказать «настоящий ангел», – поправил я друга и смущенно улыбнулся собравшимся вокруг нас зрителям.
К счастью, трамвай вскоре подкатил к остановке «Городской парк», и мы торопливо выскочили из вагончика, съэкономив на третьем билете два гнэльфдинга. Возможно, мы съэкономили гораздо больше – штраф за провоз животных без клетки и намордника равнялся тридцати гнэльфдингам, – но этого мы уже не узнали: мы спрыгнули на тротуар, а кондуктор так и не успел предъявить нам штрафную квитанцию.
Нам повезло: в городском парке мы не встретили ни одной кошки. Зато ворон здесь было видимо-невидимо. Они сидели на ветвях высоких тополей, дубов и кленов и, казалось, крепко спали. Но стоило только нам с Пугаллино появиться на центральной аллее и вынуть мышонка из кармана – должен же и он полюбоваться на всю эту красоту? – как стаи огромных черных птиц очнулись от летаргического сна и с жутким карканьем поднялись с насиженных мест и принялись кружить над нашими головами, снижаясь все ближе и ближе к земле.
– Ну и горланят! – засмеялся Пугаллино и зажал уши руками. – Так и оглохнуть можно!
– Это не самое страшное, – «утешил» я его. – Куда хуже, если они надумают на нас наброситься!
– Разве птички питаются гнэльфами и пуппетроллями? – пропищал Пикник и, беря пример с Пугаллино, зажал передними лапками свои длинные ушки. – Вот чего не знал, того не знал! Моя мамочка…
Я не дал мышонку договорить и сунул его снова в карман.
– Я потом тебе объясню, КЕМ питаются вороны! – выкрикнул я и схватил Пугаллино за рукав. – Нужно скорее куда-нибудь спрятаться! А то загрызут!
– Заклюют, – поправил меня по своей привычке юный гнэльф. И, осмотревшись по сторонам, скомандовал: – Прячься в кусты сирени и не шевелись! А я попробую их отогнать!
– Один?! Целую стаю?!
– В саду у господина Шрайбера я тоже был один и ничего, справлялся.
Пугаллино встал посреди аллеи, поднял прямые руки на уровень плеч и начал быстро вращаться вокруг своей оси, громко улюлюкая и выкрикивая «Кыш! Кыш! Кыш, негодники!»
Стая ворон над нашими головами и несколько прогуливающихся по аллее гнэльфов и гнэльфин испуганно замерли, увидев такую картину. А потом, когда немного опомнились, кинулись от сошедшего с ума бедняжки Пугаллино врассыпную: гнэльфы и гнэльфины следом за мной и Пикником в кусты сирени, а вороны и вовсе прочь из городского парка, ставшего таким опасным и непредсказуемым для его пернатых обитателей.
– Ау, Тупсифокс! Ты где? – услышал я вскоре знакомый голос мальчишки-гнэльфа. – Можете вылезать, они улетели!
Я выбрался из кустов, стряхнул с себя соринки, прилипшие к одежде, и достал из кармана мышонка.
– Видишь сколько из-за тебя неприятностей, Пикник? Слава Богу, что у меня есть знакомое огородное пугало, пусть и бывшее. А то бы пропали мы с тобой в расцвете лет!
– Я? – удивился мышонок, приводя свою шерстку в порядок. – Я не пропаду! У меня впереди куча планов и откладывать их я не намерен! Даже из-за каких-то крикливых ворон или урчащих кошек!
Ознакомительная версия.
