Урсула улыбнулась и бодро зашагала вперед. Дорога привела ее к морю и утонула в пенных волнах. Утомленная ночным путешествием Урсула решила немного вздремнуть. Она забралась под перевернутую рыбацкую лодку и уснула. Ей приснилась добродушная тетушка Хлорис, превращающаяся в злую сгорбленную старуху с крючковатым носом.
Старуха трижды хлопнула в ладоши. На ее зов явились два мальчугана: один – светлокожий с белыми прямыми волосами, а другой – темнокожий с черными кудряшками до плеч.
Светлокожего звали Морфеем – сном. Ему старуха приказала запугать Урсулу, замучив ее кошмарными сновидениями.
Темнокожего мальчика звали Мор – смерть. Ему старуха велела заключить спящую Урсулу в свои объятия и не выпускать до тех пор, пока она не испустит дух.
Малыши захлопали в ладоши, но тут же заспорили, кому достанется право утащить душу Урсулы в вечную пустоту. Спорщиков угомонила Хлорис, сказав, что о душе племянницы она позаботиться сама.
Все трое принялись выплясывать странный танец и дико хохотать. Урсула вскрикнула и, открыв глаза, увидела, что узкая полоска солнечного света проникла под лодку и разделила пространство пополам. Урсуле захотелось поскорее выбраться из-под лодки, чтобы окончательно сбросить оковы жуткого сна.
Теплый ветерок растрепал ее волосы, пощекотал нос, заставляя вдохнуть неповторимый морской воздух. Солнышко погладило ее щеки своей теплой ладошкой, а веселая птичка пропела утреннюю песенку.
– Доброе утро! – сказала Урсула и, сделав несколько шагов к морю, замерла. На берегу сидел человек, фигура которого показалась ей знакомой.
– Не может быть, – прошептала Урсула и потерла глаза. Человек выпрямил спину и чуть повернул голову. Теперь сомнений никаких не осталось.
– Дядюшка Зигфрид! – закричала девочка, бросившись в объятия к изумленному дяде.
– МоядорогаяУрсуланеможетбыть?! – воскликнул дядя, прижимая девочку к себе. – Как, скажи на милость, ты сюда попала?
– Папенька отправил меня к тетушке Хлорис, а она выбросила в окно твой подарок, а потом выбросила и меня, – выпалила Урсула.
– Как она посмела выбрасывать ребенка в окно?! – возмутился дядя. – Ты не ушиблась?
– Нет, нет, – засмеялась девочка, – тетя вовсе не выбрасывала меня в окно. Она выбросила в окно твое сердечко, а меня хотела запереть. Но я выбежала на улицу, а тетя закрыла дверь, оставив меня ночевать в собачьей конуре.
– Возмутительно, – насупил брови дядя Зигфрид. – Откуда вообще взялась эта тетка?
– Это папенькина сестра, – пояснила Урсула. – Она сначала была очень-очень хорошей, а потом…
– Выкинула ребенка на улицу, – закончил дядюшка Зигфрид. – Нет, моя милая, что– то подсказывает мне, что сестра твоего отца никогда не была хорошей. Она просто притворилась, а вы поверили. Но неужели Матильда ничего не заподозрила?
– Не знаю, – пожала плечами Урсула. – Мама выглядела счастливой. Она не сделала ни одного наставления перед моим отъездом.
– Странно, – покачал головой дядя. – Ну, да ладно, что было, то было. Расскажи мне лучше, как ты попала сюда? Кто указал тебе путь?
– Я шла по Млечному пути, который мне указала Луна, – ответила девочка.
– Луна? – дядюшкины брови взлетели вверх, но тут же вернулись обратно. Дядюшка рассмеялся и проговорил:
– Как я счастлив, что сумел привить тебе любовь к сказкам.
– Я тебе сказала правду, – нахмурилась Урсула. – Луна отразилась в зеркальном осколке.
– В каком зеркальном осколке? – поинтересовался дядя.
– В том, что сначала впился мне в ногу, потом чудом оказался в моей комнате, а оттуда перекочевал в бархатную коробочку, которую ты мне подарил, – скороговоркой произнесла Урсула, распахивая темно-вишневое сердечко. – Вот, посмотри сам.
– Я вижу здесь только ожерелье, – улыбнулся дядя Зигфрид.
– Не может быть, – простонала Урсула. – Я же смотрелась в него. Неужели я потеряла его там, у тетиного дома? Если так, то надо отправляться на поиски.
– Урсула, – улыбнулся дядя, – я думаю, что тебе незачем возвращаться в теткин дом. Я сам отправлюсь туда и разыщу зеркало. А ты останешься поджидать меня в рыбацкой хижине. Кстати, там можно перекусить и спрятаться от палящих лучей солнца, ветра и посторонних глаз.
– Спасибо тебе за заботу, дядюшка Зигфрид, – улыбнулась Урсула. – Возвращайся скорей.
Дядя Зигфрид ушел, а Урсула села возле окошка и принялась наблюдать за игрой волн, набегающих на скалистый берег. Солнечный луч скользнул по бархатному сердечку и замер. Урсула открыла коробочку и ахнула. Зеркальный осколок был на прежнем месте.
– Но… это невозможно! – воскликнула она.
– Возможно, – засмеялся ветерок, ворвавшись в приоткрытую дверь.
– Надо догнать дядю, – Урсула рванулась к двери.
– Нет, нет, нет. Не делай этого, – приказал ветерок, захлопнув перед носом девочки дверь.
– Почему? Что случилось с тобою, путти? Ты не пускаешь меня к дяде Зигфриду? – возмутилась Урсула.
– Твой дядюшка – двуликий Янус, смотрит вперед и назад, – спокойно произнес ветерок.
– Зеркальный осколок нужен ему, чтобы разбогатеть.
– Неправда, – замотала головой девочка.
– Правда, – строго сказал путти. – Вспомни, дядя появился в вашем доме ранним утром, сразу после того, как разбилось зеркало. Так?
– Урсула кивнула. – А потом все в доме принялись искать зеркальный осколок. Так?
– Так, – подтвердила девочка.
– Но, когда ты распахнула коробочку, то дядя не увидел очевидного, – сказал путти.
– Но ведь и я не увидела осколок, когда смотрела в коробочку вместе с дядей, – заметила Урсула.
– Верно, – согласился путти. – Но ты не видела зеркало, потому что в нем отражалась пустота, которая была рядом с тобой. Запомни, увидеть истину могут только чистые, светлые души.
– Что же мне теперь делать? – Урсула опустилась на стул.
– Вставать и идти к морю, – ответил путти. – Галатея уже впрягла своих дельфинов в перламутровую раковину и давно поджидает тебя.
– Правда? – воскликнула девочка. Вместо ответа ветерок с силой распахнул дверь, и Урсула увидела перламутровую раковину, покачивающуюся на волнах.
– Поторопись, Урсула, – крикнула Галатея, помахав девочке рукой. – Мы должны успеть на остров до того, как проснется Полифем.
Урсула схватила бархатную коробочку и побежала к лодке. Удобно устроившись в перламутровой раковине, она спросила:
– А кто такой, Полифем? И почему нам следует его опасаться?
– Полифем – получеловек, полудракон, – ответила Галатея. – Он дикий и очень жестокий. Однажды он увидел, как я вплетала в волосы только что собранные на горе цветы, и с тех пор преследует меня. Он поклялся, что уничтожит любого, кто приблизиться ко мне.
Галатея дернула золотые цепочки и выкрикнула странные слова. Дельфины рванулись вперед, как резвые кони. Перламутровая раковина заскользила по водной глади. Брызги разноцветной радугой рассыпались над головой Галатеи. Урсула подняла лицо вверх и увидела четырех путти, которые смешно раздували щеки, подгоняя быстроходную ладью.
– Смотри вперед, – сказала Галатея. – Сейчас на горизонте появится мост-радуга – опознавательный знак острова зеркальщиков.
Урсула приподнялась, чтобы ничего не пропустить. Но картина долгое время оставалась неизменной. А когда восторженный интерес девочки начал пропадать, на фоне чистого неба четко вырисовалась каменная арка, в точности повторяющая не только форму, но и цвет радуги. Урсула замерла с открытым ртом, размышляя над тем, что, если бы Галатея не сказала ей, что испещренный прожилками мост – природное творение из камня, она непременно принялась бы доказывать, что видит самую настоящую небесную радугу.
Через мгновение рядом с мостом появилось новое чудо – тонкая, прямая колонна, увенчанная парой распахнутых крыльев.
– Вот мы и на острове зеркальщиков, – сообщила Галатея. – Прощай, Урсула. Иди вперед, никуда не сворачивай и ничего не бойся.
– Спасибо, Галатея. Удачи тебе, – сказала Урсула и спрыгнула на красно-коричневую землю острова зеркальщиков.
Перламутровая раковина, запряженная дельфинами, исчезла, словно ее никогда и не было.
Урсула замерла в нерешительности, размышляя над тем, что же ей теперь делать и что значит – идти вперед?
– Путь тебе подскажет радуга, – пропел ветерок. – Значит, надо идти к радуге.
– Верно, путти. Надо идти к радуге, – сказала Урсула и зашагала вперед. Уже через несколько минут она увидела крепостную стену с башнями и бастионами, за которой скрывался красный замок с идеально пропорциональными галереями, тенистыми площадками, двориками и арками.
Когда Урсула подошла ближе, то не смогла сдержать восторженного возгласа, видя изящество филигранной резьбы, украшающей галереи, улавливающие освежающий бриз и эхо шелестящей листвы.
Матово мерцающие дорожки, вдоль которых возвышались круглые миртовые кусты, вели к шестигранной площади, в центре которой возвышался фонтан в виде глубокой чаши, лежащей на спинах двенадцати мраморных львов. Из пасти каждого льва вода сливалась прозрачными струйками в шестигранный бассейн, в зеркальной глади которого отражались колонны и аркады.
