Летучая Мышка не сдержалась и громко рассмеялась, что очень рассердило Колдуна. И даже падая, он ругался:
– Да как ты смеешь смеяться надо мной, своим учителем!
Летучая Мышка не на шутку испугалась его гнева. Она с визгом вылетела из его обиталища. И, зажмурив глаза, не разбирая дороги, стремительно летела сквозь лес. Летела… летела, пока не зацепилась лапками за ветку.
Начался дождь. Горестно вздохнув, Летучая Мышка запахнулась своими крыльями. Да так и заснула вниз головой, как и полагается летучей мыши. Она видела сны. В них было тепло и никто не ругал её. Ей было так хорошо! Но вдруг Летучая Мышка вскрикнула от неожиданной боли. Это Сова, живущая в дупле дерева, нечаянно наступила ей на лапку.
– Ой! Ой! О, извините! Я нечаянно! – извинялась Сова, сама испуганная этой неожиданностью и досадой.
Летучая Мышка немного успокоилась и осмотрелась. Она спросила у Совы:
– Где это я? Здесь всё так странно…
Летучая Мышка внимательно рассматривала всё вокруг. Но видела она всё вверх тормашками. Таким она впервые увидела Счастливое царство. То, как прогуливались у реки семьи. Кто-то напевал. Кто-то танцевал. На поляне играли дети, и оттуда доносился их смех. Кругом царили радость и безмятежность. Летучая Мышь увидела прекрасных девушек, которые любовались своим отражением, склоняясь над водами рек и озёр. Укладывали волосы в красивые замысловатые причёски…
Сова, наблюдая, с каким изумлением Летучая Мышка рассматривает всё происходящее, наконец, решилась дать совет:
– А может быть, посмотреть на всё это с другой точки зрения? Вы же висите вверх тормашками. Это Счастливое царство!
Мышь перевернулась и уселась на ветку поудобнее. Встала на лапки и протёрла глазёнки:
– Так вот оно какое… это самое Счастливое царство…
Сова решила рассказать незнакомке о Счастливом царстве:
– Давным-давно живёт на земле Счастливое царство…
Но Летучая Мышка, перебив её рассказ, спросила Сову:
– А что это такое – «Счастливое царство»?
Вдруг к ним подлетел сосед Совы – Сыч. Он объяснил Летучей Мышке:
– Счастливое… Это значит, что издавна рождались в нём красивые и здоровые дети. Они вырастали в ласке и любви родителей, живущих на этой земле. С годами они становились сильными, смелыми и добрыми юношами, достойно защищавшими свои поля, свои дома. Невесты и сёстры их тоже были прекрасны, веселы и сердечны. Семьи большие, дружные. Старики тут у нас всегда жили до глубокой старости, в любви и согласии с родными и близкими. Реки в нашем царстве полноводны. Множество рыбы в них. На лугах, сама видишь, коровы, овцы, козы…
Летучая Мышка нетерпеливо перебила словоохотливого Сыча:
– И что? Вот всё-всё здесь всегда хорошо?
– Ах! Если бы… Всё было бы хорошо, если бы не враги и завистники нашего царства. Время от времени они угрожали, нападали, шли войной. Угоняли скот. Всякое бывало. Но справиться с нашим прекрасным и могущественным царством не могут! – объясняли ей Сова и Сыч.
И они сами залюбовались прекрасным Счастливым царством, простиравшимся вдали. Да так, что и не заметили, что незнакомка уже улизнула.
Просто Летучая Мышка вспомнила и испугалась, сказав самой себе:
– Что-то опасаюсь я, а не слишком ли я задержалась… Ведь я уже давненько и без спроса отлучилась. Да… если Колдун за это время и простил меня за тот глупый смех, то теперь наверняка рассердится за долгое отсутствие! Поспешу-ка я обратно!
и с этими словами она улетела.
Когда она вернулась, то увидела, что Колдун был занят какой-то новой затеей. И ему, к счастью, было явно не до неё. Он в это время подбрасывал что-то из высушенных трав в огромный чан, стоящий посреди его жилища. По его виду легко было догадаться, что от прошлых обид на непутёвую ученицу не осталось и следа. Он помешивал какое-то смрадное варево, от удовольствия напевая свою любимую песенку:
– Отворожу! Приворожу!
Отворожу! Приворожу!
Но нет! Не нужно никому
Моё великое уменье!
И без работы я сижу,
Тоскую и чего-то жду!
Вот-вот и лопнет
Моё колдовское терпенье!
Потом опять что-то подлил в чан. Старательно помешивая, пробормотал над кипящим варевом что-то из колдовских заклинаний. Разноцветный пар поднимался над чаном. Сверкающие клубы сменялись один за другим. От удовольствия Колдун напевал дальше:
– В Счастливом царстве без меня
Всё хорошо
И в свете дня, и звёздной ночью, и безлунной.
В любви живут, и потому уверены в себе!
И всё-то у них славно!
Вот тут-то и подлетела Летучая Мышка, осматриваясь, проверяя, остыл ли её учитель-Колдун. К своему удовольствию и успокоению, она отметила про себя, что всё в порядке.
Пролетая, с унынием старой жены бросила ему на лету:
– Эй! Что-то ты сегодня распелся! Смотри, как бы зелье не выкипело!
Вдруг вода в чане Колдуна забурлила. Поднялись разноцветные клубы пара. Волны стали биться о края чана.
– О! Что такое? Нежданное волнение! Нужно посмотреть… – изумился Колдун и склонился над своим варевом. Он, принюхиваясь, поводил своим длинным носом, но остался в полном недоумении. Подошёл к чану с половником, каким-то смешным и в то же время зловещим, с вырезанным на рукоятке черепом в короне, который облизывался, как только Колдун опускал его в кипящую воду. Но вода бурлила так сильно, что ничего не удалось рассмотреть на поверхности воды. Тогда он сорвал висящую над его головой паутину и набросил её, усмиряя этот «шторм». И паутина отлично усмирила разбушевавшуюся стихию. Как только вода успокоилась, Колдун стал рассматривать гладь воды. В воде появилось изображение идущих сквозь чащу леса людей. Летучая Мышка тоже полюбопытствовала. И воскликнула:
– Э! Похоже, это три старухи! Обыкновенные старухи, – беспечно заметила Летучая Мышка.
– А то, что эти старухи усаты?! Нелепо закутаны в длиннющие плащи, из-под которых торчат у одной старухи – булава, у другой – увесистая дубина… Это тебя не насторожило?!
– Хм! Ну… Значит, это необыкновенные старухи! Ой! Правда! У одной из-под юбки торчат шпоры. У другой – сверкающий в лунном свете бердыш…
– И они направляются явно к нам! О! Я вижу, что они приближаются под покровом темноты к нашему громадному дуплистому дубу, очертаниями своими напоминающему загадочный замок в глубине леса.
Колдун стал заговаривать воду:
– Покажи! Покажи, вода! Что таит глубина?! Подними со дна, что сулит беда! А! Эти! За советом пришли. Ну, что же… Пусть заходят! – и, подмигнув ученице, только что усевшейся поудобней на его плече, добавил: – Ну, Летучая Мышка! Встречай гостей!
Но Летучая Мышка была явно недовольна тем, что её беспокоят. Но она всё же, подхватив плавающую в чане травинку, вылетела с ней наружу. Как только вылетела, ударила травинкой с разлетающимися брызгами о растрескавшуюся кору дуба-замка. После этого кора с треском опала и осыпалась, словно пыль. Теперь посреди болот красовался немыслимого великолепия, но сохраняющий зловещий образ замок, в который превратился старый дуб. После этого, довольная своей работой, она уселась на островерхие ворота замка. Они со скрипом открылись перед изумлёнными вояками, уже скинувшими свои обманные одежды. И они мускулистыми и мозолистыми ручищами разглаживали свои пышные усы.
Они, озираясь, вошли в превращённый из дуба великолепный замок Колдуна. Они шли по бесконечно длинному коридору, на стенах которого пылали факелы, но в то же время кое-где из стены росли ветви того же дуба.
Следом за летящей Мышью три воина невозмутимо шагали дальше и дальше. Наконец они вошли в великолепный зал, в центре которого величаво возвышалась витая лестница, напоминавшая огромную ракушку невиданного моллюска, на верхушке которого находился трон. А на троне, украшенном причудливо переплетёнными змеями, восседал Колдун, свысока грозно поглядывая на пришедших.
Несмотря на всю его величественность, его всё время подводили досадные мелочи: он то что-нибудь из одежды одёргивал, то поправлял на себе увесистые золотые цепи, то вовремя спохватился и спрятал ноги в потёртых сандалиях под обтрёпанный подол своего балахона…
Едва эти непрошеные гости вошли в зал, Колдун сразу перешёл к делу:
– Знаю! Ведаю, зачем пришли! А что вы удивляетесь? Да! Я всё знаю, всё ведаю! И всё могу! Но не бесплатно!
Последнее он рявкнул так неожиданно громко, что змеи, только что изображавшие трон, переглянулись и быстро уползли. Колдун бросил им вслед:
– Эй! А вы куда? Работа ещё не закончена! А! Да ладно!
Потом он потешно спустился, как с горки, с этой «лестницы» прямо к ногам оторопевших от всего увиденного вояк.
Пока он отряхивался, лестница сложилась и превратилась в улитку, лениво уползающую за ненадобностью. А Колдун, не теряя времени, обратился к озадаченным всем увиденным воякам:
– Ну что ж! Обсудим наши дела!
И вояки вполне откровенно объяснили, зачем пришли:
