Вдалеке мелькали знакомые вывески: «Аптека», «Фарфор», «Булочная-кондитерская», скакали совсем рядом одноногие деревья, а когда грузовик сделал плавный поворот и выехал на пустынное шоссе, деревья слились в сплошную ленту, и впереди росла на глазах, приближалась вышка трамплина.
Вот и великанская вышка проплыла совсем рядом, такая непохожая вблизи на себя: громадная, сильная, железными лапами уперлась в край обрыва.
— Держись! Прибавляю скорость! — весело кричит Гум-Гам.
Он выглядел в своем серебристом шлеме совсем как заядлый гонщик.
— Стой! Колесо отвалилось! — Максим вцепился в локоть Гум-Гама, увидев, как отлетел в сторону деревянный круг.
— Чепуха! — Гум-Гам даже не оглянулся. — Доедем без колеса. Видишь, как змеится наш змей… Держись!
Встречное легковое такси резко свернуло в сторону и въехало на газон, хотя маленький деревянный грузовик не нарушал правил движения. А Гум-Гам не только увеличил скорость, он поднял свою машину в воздух! Хорошо, что поблизости не было милиционеров: они бы, конечно, погнались за странной машиной. Но вряд ли догнали бы на своих мотоциклах грузовик! Даже тот милиционер, на белом скакуне.
Приятели влетели во двор и приземлились на детсадовской площадке. Если бы дом не спал, такое появление Максима и его спутника вызвало бы немало разговоров. Но никто не заметил, как прямо с неба опустился в траву игрушечный грузовик, как водитель в скафандре, только что чудесно управлявший машиной, отпустил наконец деревянный руль, крепко-накрепко прибитый к кабине.
— Все! — вздохнул Гум-Гам. — Это был настоящий полет змея. Можно, конечно, катить и быстрее, но я боялся, что грузовик развалится…
Он вылез, пыхтя, из кабины, разгладил ладонью помятый змей. А Максим, тяжело дыша, бросился под машину и присвистнул от удивления: грузовик стоял, опираясь на три колеса.
«В мире миллион разных машин или еще больше, — сказал себе Максим. И все — на четырех колесах. А мы ехали на трех…»
И он произнес вслух, лежа на животе:
— Я думаю, никто не заметит, что потерялось одно колесо…
— Ерунда, какое-то несчастное колесо, — прозвучал насмешливый голос Гум-Гама. — Наш грузовик может ехать без колес.
— И без мотора? — спросил Максим.
Гум-Гам закашлялся, проворчал:
— Вот всегда так: только разыграешься, и… уже тебя ждут на другой планете… Максим, ты мне подаришь летающий змей?
Максим вылез из-под грузовика, подошел к Гум-Гаму. Дома обступали их со всех сторон, словно желая увидеть, как космический путешественник шагнет на свою таинственную планету.
— Конечно, бери, раз он тебе нравится, — сказал Максим.
И звездный мальчик сразу догадался, что его приятель расстроен. Он подошел к лестнице, которая, чуть покачиваясь, висела в воздухе, махнул ей, и лестница послушно скользнула в его руки.
— На. — Гум-Гам протянул лестницу другу. — Мне кажется, она тебе нравится.
Максим просиял.
— Как только ты захочешь увидеть меня, скажи «р-раз!» — и я в одну секунду влезу в космический скафандр. Честно говоря, скучно дома. А вместе мы что-нибудь придумаем!.. И позови ребят.
— Позову, — обрадованно ответил Максим. — Мои друзья любят играть.
— Только скажи им об одном условии…
— Это «р-раз!»?
— «Р-раз!» — не самое главное в игре. «Р-раз!» — лишь начало игры. Голос Гум-Гама звучал чуть тревожно, и Максим насторожился, почувствовал, что услышит какой-то секрет. — Пусть они запомнят: нельзя спрашивать как, почему, зачем…
Максим улыбнулся: только-то и всего! — и простодушно заметил вслух:
— Почему же нельзя?
На этот раз Гум-Гам рассердился всерьез.
— Нипочему! Нипочему! Нипочему! — закричал он, махая руками. Слышать не могу этого «по-че-му»!
— Не сердись, Гум-Гам, — искренне раскаялся Максим. — Я совсем забыл, что от вопросов у тебя трещит голова.
— Я бешусь от глупых вопросов, — признался, смягчаясь, Гум-Гам. — Я точно знаю, Мак-сим, — продолжал он таинственным шепотом, — что никакая игра не получается, если начнешь твердить: что да зачем… — Гум-Гам даже поголубел от волнения и оглянулся, произнеся неприятные ему слова. — Ты можешь сам проверить. Влезь на лестницу, начни спрашивать — сразу свалишься.
— Ну нет, — покачал головой Максим. — Я верю. А ребят предупрежу, чтоб держали язык за зубами.
— Ты настоящий друг! — горячо поблагодарил Гум-Гам. — Я чувствую, что подружусь со всеми ребятами. Если, конечно, никто из них не разболтает. А то начнется: ах да ох… И опять игра пропала.
— Обойдемся без ябед и задавак, — обещал Максим.
Тут из кустов выскочил на асфальтовую дорожку кот Рич. Может, он ловил мышей, а может, спрятался со страху, когда деревянный грузовик сорвался с места и укатил на улицу.
— Давай поиграем с моим Ричем, — прошептал Максим, желая в последний раз испытать могущество друга.
— Давай!
— Например… — Максим задумался. — Например, может этот кот стать со скамейку?
— Может, — сказал Гум-Гам.
Максим вздрогнул: перед ним стоял большой золотисто-желтый зверь, вылитый лев, только пострашнее. Зверь так и застыл с поднятой лапой, не понимая, почему вокруг него все так уменьшилось.
— А еще больше? — дрожащим голосом спросил хозяин кота. Он был испуган, но не растерялся. Все же перед ним был знакомый зверь: хоть и большой, но Рич. — Например, может он стать с дом?
— Пожалуйста. — Гум-Гам сохранял полное спокойствие.
В следующее мгновение любой лев показался бы котенком в сравнении с клыкастым, взъерошенным чудовищем. Великан смотрел на ребят зелеными, круглыми, как тазы, глазами, смотрел долго и вдруг зарычал. Это был даже не львиный рык — свист, рев, грохот пронеслись по двору, ударили в окна домов: ШШШ — НИИ — ГР-Р-Р! Кто знает, что подумали просыпавшиеся жильцы?
— Пусть он будет маленьким! — закричал Максим, заткнув пальцами уши.
Зверь исчез. Они стояли вдвоем на асфальтовой дорожке.
— Тоже мне чудовище! — презрительно сказал Гум-Гам. — Просто здоровенный кот. Для такого кота нужны очень большие мыши.
— Так я его и испугался! — отозвался Максим. — Обыкновенный Рич, только дикий… Пожалуй, он мог бы побороть и тигра, — добавил Максим. Пожалуй, и льва.
— Я ухожу, Максим. — Гум-Гам помахал бумажным змеем. — Видишь, я уже привык к твоему имени. Я говорю: Максим!
— До свиданья, Гум-Гам!
— В моей стране не говорят «до свиданья» или «здравствуй», усмехнулся звездный мальчик и шутливо погрозил пальцем, как бы напоминая о договоренности: ничего не спрашивать. — У нас вместо «прощай» говорят «не скучай»… Не скучай, Максим!
— Не скучай, Гум-Гам, — сказал Максим. — Как только заскучаю, я тебя позову.
— Играть — не скучать! — озорно подхватил Гум-Гам, вынул синий камень путешествий, подбросил его над головой и очутился в ярком пузыре.
Максим проводил Гум-Гама взглядом. Он нисколько не сомневался, что его новый друг попал на далекую планету, в загадочную страну, где люди не здороваются и не прощаются. Максим взвалил на плечо подаренную лестницу, донес ее до подъезда и, оглядываясь и шепча заветное «р-раз!», заставил лестницу стоять. А потом, пыхтя, неуклюже переворачиваясь вместе с лестницей, долез до своего балкона на третьем этаже, изо всех сил стараясь не думать, почему лестница не падает.
После завтрака папа предложил Максиму:
— Погуляем во дворе или поедем в парк — как ты хочешь?
Максим, конечно, хотел выйти во двор, найти Мишку и Сергея, показать им свою лестницу (он спрятал ее под диван). Потом они втроем заберутся в укромный уголок, р-раз — вызовут Гум-Гама, и… кто знает, что будет дальше!
Но гулять с отцом во дворе было опасно. Там бродил старик Митин с заклеенной щекой и приставал ко всем с вопросом: кто видел утром на газоне заросшего рыжей шерстью мамонта? Странный звук слышали многие, но мамонта не видел ни один жилец, кроме Митина, который в тот момент брился у окна и от испуга порезался. Митин повторял свой рассказ каждому соседу, показывал яму на клумбе — след ноги мамонта, а потом доставал из кармана крохотного желтого котенка, спрашивал: «Не ваш?
Я его нашел в траве».
Максим представил, как они гуляют во дворе и встречают Митина. Отец, как и все, улыбнется сказке про какого-то мамонта: мало ли отчего бывают на клумбе ямы, а порезаться человек может и без всякой причины. Но как только отец увидит котенка, он сразу узнает Рича. И тогда раскроется вся история, в которой виноват только он, Максим. Ведь он сам, испугавшись огромного Рича, попросил сделать его маленьким.
— Знаешь, папа, поедем в парк! — сказал Максим. — Прокатимся на карусели, и на летающих лодках, и еще на чем-нибудь. — А про себя добавил:
