— Я к вам за советом. Говорят, здешний родник обладает целебными свойствами.
— Обладал, — поправил меня лесник, — теперь воды нет, родник обиделся на людей и высох, — сказал он и подошел к лошади.
— Простите, можно спросить вас? — крикнул из кармана Чикарели.
Лесник остановился как вкопанный.
— Ты… только что говорил совсем другим голосом, — выдавил он.
— Да, — солгал я, — просто голос сорвался.
— Ну, говори, что у тебя за дело?
— Знаете, один мой знакомый мальчик вдруг ни с того, ни с сего уменьшился, стал ростом с мизинец…
— Ни с того, ни с сего, говоришь? — усмехнулся лесник.
— Не знаю, как выручить его, к кому обратиться?
— Знаю, все знаю, — грустно произнес лесник, — это тот самый мальчишка, который разворошил муравейник на Круглом холме. Стоит ли стараться ради такого?
— Да, он что-то рассказывал мне про муравейник, — смутился я, не зная, как оправдаться.
— Пусть катится к чертовой бабушке, не стану я помогать ему, — рассвирепел лесник, — пусть лучше останется таким, чтобы больше не вредить никому. Знаешь, что он станет вытворять, если вдруг снова вырастет? У меня нет ни желания, ни времени заниматься такими типами, — завершил он круто.
— Я больше не буду таким, честное слово, — истошно завопил Чикарели, высунувшись из кармана. — Клянусь мамой, я больше никогда не сделаю ничего плохого.
— Кто это? — удивленно спросил лесник, снова обернувшись ко мне.
— Это он, — пришлось сознаться мне, — вот, познакомьтесь, это Мушег.
— Здравствуйте, дедушка, — почтительно поздоровался Чикарели, спрыгнув на землю.
— Ну, допустим, здравствуй, — мрачно ответил лесник, — что дальше?
— Пожалуйста, помогите мне, дедушка, я больше не могу оставаться таким.
— А я не могу терпеть таких, как ты. Нет-нет, не приближайся ко мне и не проси ни о чем. Я не стану помогать тебе, нет, ни в коем случае, — лесник шарахнулся от Чикарели, как от страшного чудовища, — в твоих глазах столько недобрых огоньков, что тебе лучше навсегда остаться таким. Аслан, — позвал он лошадь, — Аслан, как ты считаешь, стоит помогать этому негодному мальчишке?
Лошадь мотнула головой.
— Видишь, даже животное понимает, что ты за фрукт.
— Дедушка! — зарыдал Чикарели.
— Почему ты разорил гнездо скворца, почему выбил стекло в соседнем окне, почему…
— Простите, прошу вас… Но откуда вы знаете все это? — изумился Чикарели.
— Сорока на хвосте принесла. Учти, ни один из дурных поступков не остается незамеченным. Рано или поздно тайна становится явью, тем более, что ты, насколько мне известно, все делаешь не особенно заботясь о тайности, а? Не ты ли недавно на глазах у хозяина огорода сорвал его подсолнух? То-то. Сороки, живущие в городском парке, знают все, они мне столько про тебя рассказывали, что даже слушать надоело.
— А однажды ты сломал большую ветку, набил карманы незрелыми персиками и потом хвастался во дворе, что тебя никто не сможет поймать, правильно?
— Правильно, дедушка, только я был там не один, мы лазили в сад вдвоем, я и…
— Оказывается, ты еще и ябеда. А месяц назад у кинотеатра…
— Ой, дедушка, прошу вас, не продолжайте, а то я умру от стыда. Честное слово, это больше не повторится, — зарыдал еще сильнее Чикарели.
— Терпеть не могу, когда мужчины плачут, — презрительно сказал лесник. — Пошли, Аслан, — лесник просунул ногу в стремя, но я задержал его.
— Прошу вас, помогите ему, он, в сущности, неплохой парень, — вступился я. Лесник спрыгнул на землю, сурово поглядел на Чикарели, почесал за ухом, призадумался и стал рассуждать вслух:
— Помочь или не помочь? Помочь или не помочь? — твердил он, словно гадая на ромашке. — Аслан, скажи ты, помочь ему или нет?
Лошадь посмотрела на Чикарели, повернулась к хозяину и согласно кивнула.
— Что, помочь? — удивился лесник.
Лошадь кивнула снова.
— Ладно, Аслан не станет заступаться просто так, значит, тебя еще можно сделать человеком. Скажи спасибо Аслану, бессовестный мальчишка.
— Вы же слышали, он раскаялся, — сказал я.
— Ладно уж, — махнул рукой лесник. — С чего начнем, Аслан?
Лошадь заржала в ответ.
— Ясно, — кивнул ей лесник. — Следуйте за мной.
По дороге лесник спрашивал меня о житье-бытье, вспоминал дни, когда я гостил у него, интересовался жизнью в городе, где давно уже не был.
— Живем тут вдвоем с Асланом, стережем лес. Аслан — мудрая лошадь, знает свое дело.
Аслан дважды стукнул копытом по земле и пошел в сторону Красных камней. Когда мы углубились в лес, стало так темно, будто наступили сумерки.
— Говорите тише, — предупредил лесник шепотом, — здесь неподалеку живет семья бурого медведя, у них сейчас тихий час. Аслан, пошли быстрее.
Через некоторое время деревья стали редеть, и мы вышли на цветочную поляну.
— Старайтесь не топтать цветов, — снова предупредил лесник, — это очень редкие цветы, они растут только здесь.
На том конце поляны стоял дом с башенкой, который я хорошо знал. В нем жил лесник.
— Здесь мы немного отдохнем и подумаем, как быть, — сказал лесник, отпирая дверь.
На свете много роскошных королевских палат и замков, созданных гениальным воображением и мастерством зодчих. Они изумляют всех своей красотой, но ни один из них не сможет сравниться с домом лесника. Внутри этого дома… Впрочем, нет, я не стану описывать его, пусть ваше воображение само нарисует ту обстановку, какая ему больше по душе.
— Как в сказке! — воскликнул Чикарели, устроившись на подлокотнике кресла, в котором я устроился. — Можно попросить воды?
— Сейчас попросим Аслана. Аслан! Аслан, принеси нам воды, — попросил лесник. — Животные прекрасно понимают людей, их язык. Просто нужно заслужить любовь животных. Я выкормил, вырастил Аслана сам. Его мать сорвалась со скалы и погибла, когда он еще был сосунком. Бедняжка. Я кормил Аслана прямо из соски, пока не поставил на ноги. Мы понимаем друг друга с полуслова, к тому же он очень умный, поэтому я всегда советуюсь с ним.
Тут лесник трижды хлопнул в ладоши, дверь отворилась, и в комнату на задних лапах вошла лисица. В передних лапах она несла корзину с малиной и смородиной. Поставив корзину на стол, лисица достала из буфета блюдца, расставила их перед нами, раскланялась и вышла, лукаво взглянув на Чикарели.
— Угощайтесь, пожалуйста, — как ни в чем не бывало сказал лесник, делая вид, будто не замечает нашего удивления, — сейчас нам принесут фрукты.
Он дважды хлопнул в ладоши, дверца снова распахнулась сама собой, и в комнату вбежал еж, весь утыканный яблоками и грушами.
— Спасибо, мой хороший, — лесник погладил животное так, словно это была пушистая кошка, а не колючий еж.
— Я тоже хочу погладить ежа, — запрыгал от восторга Чикарели.
— Нельзя, чи карели, — на всякий случай удержал его я.
— Почему нельзя, пусть погладит, — разрешил лесник.
— До чего ты мягкий, — умилился Чикарели, погладив ежа, который, словно поняв его слова, улыбнулся в ответ.
За окном послышалось ржание Аслана.
— А вот и вода, — сказал лесник и, выглянув в окно, взял у Аслана ведерко с водой. — Молодец, спасибо. Пейте и давайте подумаем, как нам быть с этим негодником, — произнес он, нахмурившись, хотя по всему было видно, что он уже не так сердит на Чикарели. — Сейчас придумаем… Вспомнил, — он хлопнул в ладоши, и в комнату вбежал крот. — Принеси-ка нам Книгу лесничьих воспоминаний.
Крот чихнул и выбежал из дома. Через несколько минут он снова появился в комнате, взвалив на спину огромную-преогромную книгу в толстом кожаном переплете. Лесник взял книгу, положил на стол и стал листать ее. Страницы книги были исписаны непонятными знаками и буквами.
— Вот, нашел, — лесник ткнул пальцем в одну из страниц. — «Тот, кто нарушает закономерную жизнь природы или уничтожает ее, бывает наказан самой природой. Не руби дерево, не топчи цветов, не загрязняй родников».
