— Так я и знал, — мрачно заметил Снифф. — Всегда мне достается самое трудное. А все приятное — тебе.
— Но ведь ты недавно был проводником, да и нырять ты не умеешь с открытыми глазами. — И Муми-тролль снова исчез в волнах.
Снифф постоял, похлопал ушами и стал ходить вдоль прибоя. Мартышка ловила у воды крабов — маленьких желтых с глазами отдельно от самих крабов, на стебельках.
— Слушай, чита, — обратился к Мартышке Снифф. — Ты должна найти ящик.
— Ящик? Какой ящик? Чей ящик? Для чего?..
Она давно уже позабыла и про клятву, и про секрет. Ведь у нее же была никудышная память.
Сниффу ничего не оставалось, как бродить дальше. И он отправился к скалам, которые круто обрывались в море.
Обогнуть скользкие скалы можно было лишь по узкому уступу, но по нему мог пройти разве только канатоходец. Сниффа и тянуло посмотреть, что там за скалой, и было страшно ступить на уступ.
— Трусишь? — подскочила Мартышка.
— Кто? Я?.. Вот еще! — возмутился Снифф.
А хвост мартышки уже мелькал среди пены и брызг. Она совсем забыла, что вода очень мокрая и совсем холодная. Через несколько секунд из-за выступа скалы раздался вопль:
— Грот! Замечательный грот!
Снифф жалобно заскулил. Всю жизнь он мечтал о настоящем гроте. И вот он совсем рядом, но эти опасные скалы ему никогда-никогда не преодолеть.
«А почему никогда? — спросил себя он. — О, покровитель всех сниффов и троллей! Будь милостив! Помоги мне, ведь я такой маленький…»
И он, зажмурясь, ступил на предательски скользкий уступ. Он двигался маленькими, какими только возможно шажками и, не открывая глаз, чтобы не видеть пляшущих вокруг волн.
Наконец, он перешел на ту сторону, обогнул скалу и раскрыл глаза.
Красивые каменные стены уходили высоко-высоко, сужались там, но не соединялись, а образовывали большое окно для синего неба. Пол в гроте был песчаный белый и очень гладкий.
Снифф зарыл лапы в песок и вздохнул от счастья. Вот бы поселиться здесь на всю жизнь. Сделать полки для пищи, вырыть ямку для спанья, а по вечерам зажигать свечи. И еще сделать веревочную лестницу, чтобы забираться на то высокое окно и любоваться восходом солнца и закатом.
Но, увы, приходилось возвращаться обратно на берег, к Муми-троллю. Самого Муми-тролля видно не было, он нырял, а на песке лежало несколько прекрасных блестящих жемчужин.
Мартышка сидела тут же.
— У меня важное поручение, — сказала она с гордостью. — Я теперь казначей. Я уже целых пять раз пересчитывала наши драгоценности.
— И сколько же получилось? В итоге?
— В каком еще итоге? — удивилась Мартышка. — Каждый раз я получала новый, интересный результат.
Тут из моря появился Муми-тролль. Он нес целую кучу раковин, в которых находились красивые жемчужины, хотя далеко не в каждой раковине вырастает жемчуг. — А где ящик? — спросил он, стряхивая с носа водоросли.
— Знаешь, на этом берегу нет подходящих ящиков, — сказал Снифф. — Зато мы, то есть я сделал еще одно замечательное открытие, я нашел всамделишный и взаправдашний грот! Вот!
— Здорово! — воскликнул Муми-тролль. — Так ведь грот еще и лучше, чем ящик. Давай, отнесем туда жемчужины.
— А я уже об этом подумал и придумал то же самое.
Они отнесли жемчужины в грот, уложили на песок, и сами легли рядом, чтобы смотреть через высокое окно на небо.
— Знаешь, — сказал Муми-тролль, — если взлететь вверх на много-много километров — небо там уже не голубое, а совсем черное. И ночью, и днем. И бродят там разные небесные чудовища: Скорпионы, Медведицы, Змеи.
— И они очень опасные?
— Может быть, но не для нас.
Они еще долго так лежали и любовались игрой солнечных лучей в гроте, особенно на жемчужинах.
Друзья тем же Путем вернулись в свою долину и спустились к домику. Над речкой красовался новый разноцветный мост — работа Муми-папы.
А Муми-мама устраивала в саду цветочные клумбы.
— Мам, — сказал Муми-тролль, — мы прошли весь Таинственный Путь до конца.
— И еще открыли Неизвестное Море! — добавил Снифф.
— И там я глубоко-глубоко нырнул и нашел такие красивые штучки, которые начинаются на «ж», а кончаются на «г». Но целиком назвать не могу, я дал клятву!
— А я нашел такую, такой, такое, что начинается на «г», а кончается на «т». В середине еще «р» и «о», но остальное — секрет!
— Замечательный день, — сказала Муми-мама. — Сколько важных событий. Поешьте на кухне суп. И не шумите — папа работает.
В наступающей темноте ветер тормошил деревья, и они вздыхали и что-то шептали друг другу. По небу плыли темные растрепанные тучи. Упали первые капли дождя.
«Только бы не было наводнения»— подумала Муми-мама и пошла в дом. А там усталые Снифф и Муми-тролль уже спали прямо в гостиной на ковре. Муми-мама накрыла их одеялом и села чинить папин халат.
Дождь тихо постукивал по крыше, шуршал в саду, разгуливал по лесу и даже заглядывал в грот Сниффа на далеком морском берегу.
Все давно спали, и вдруг Муми-папа проснулся, услышав какой-то жалобный писк. По крыше барабанил дождь, шумели деревья в саду. Муми-папа прислушался: действительно, кто-то где-то жалобно пищал. Муми-папа надел халат и пошел в небесно-голубую комнату. Там не оказалось ничего подозрительного. Потом он заглянул в солнечно-золотую, потом в пятнисто-оленью, везде было тихо.
Тогда он выглянул во двор.
Папин фонарь осветил непонятное существо с блестящими глазами.
— Господи, кто это?! — поразился папа-тролль.
— Это я, Ондатр, — жалостно ответило существо. — Извините, что беспокою вас по пустякам. Видите ли, строя мост, вы нечаянно разрушили мой дом под берегом. Конечно, с философской точки зрения совершенно безразлично: есть у тебя дом или нет. Только, я, кажется, немного простудился.
— Ох, какие неприятности! — огорчился Муми-папа. — А я, действительно, не подозревал, что у вас там жилище. Заходите, ради бога. Мы сейчас же устроим вам постель.
— Постель — это совершенно лишний предмет в доме, — возразил Ондатр. — В моей норе ее никогда не было.
Но от рюмки вина вы не откажетесь? — спросил Муми-папа. — От простуды.
— Собственно говоря, и это не обязательно. Но, пожалуй можно.
Муми-папа потянулся за бутылкой вина на верхней полке, и вдруг — бах! — смахнул на пол блюдо.
Ондатр испуганно забился под стол.
На шум в кухне появилась Муми-мама, а затем прибежали и Муми-тролль со Сниффом.
— Я уже думала, — сказала Муми-мама, — что к нам в дом забрались воры. Очень неуклюжие воры.
— Я доставал бутылку вина, — начал оправдываться Муми-папа.
— И хорошо сделал, что разбил блюдо, — перебила его Муми-мама. — Блюдо было совершенно некрасивое.
Папа-тролль достал три рюмки и разлил вино.
— А для кого третья? — удивилась Муми-мама.
— Это для нашего соседа Ондатра… Ондатр вылез из-под стола и поклонился.
— Он остался без квартиры и теперь поселится у нас, — закончил Муми-папа.
Взрослые выпили за знакомство. Муми-тролль и Снифф были очень довольны, что их не гонят спать.
Дождь барабанил по крыше все сильнее, и ветер разбушевался, он выл в трубе и дребезжал стеклами.
Ондатр мрачно посмотрел в окно и сказал:
— Это ненормальный дождь.
— Разве такие бывают? — удивились одновременно, в голос, мама и папа.
— Может, бывают… В воздухе носятся разные предвестья, — неторопливо говорил Ондатр. — Может быть, что-то и произойдет. А может быть и не произойдет. Это, с философской точки зрения — все равно. Но, все же, что-нибудь обязательно случится.
— Случится что-нибудь страшное? — вздрогнул Снифф.
— Может быть, — пожал плечами Ондатр. — Вселенная так велика, а наша Земля так мала по сравнению с нею. Мне кажется…
— А мне кажется, — перебила его Муми-мама, — нам всем лучше лечь спать. — Она заметила, что Снифф прямо дрожит от страха, Муми-троллю тоже не по себе, а Муми-папа собирается налить еще вина.
Вскоре все улеглись и быстро заснули.
А дождь лил и лил до самого утра. И ветер раскачивал деревья в саду и в лесу.
Предвестья в пасмурный день
На следующий день Ондатр лежал в гамаке и размышлял обо всем с философской точки зрения.
Муми-папа писал в небесно-голубой комнате свои мемуары, то есть воспоминания о прошедшей жизни.
— Мам, — сказал Муми-тролль, — как ты думаешь, дядя Ондатр всерьез говорил про разные предвестья?
— Думаю, что да. Ведь, чего только не придет в голову, когда разрушен дом, а сам промок до шерстинки. Но ты не думай об этом. Что если вы со Сниффом обтрясете вон ту, дальнюю грушу, на пригорке.
Когда друзья подошли к груше, то увидели на ветвях Мартышку.
