Слез царевич с коня, вошел в дом. Старуха его напоила, накормила и говорит:
— Теперь ляг на перинку, усни.
Лег царевич на перинку, а перинка перевернулась — и упал царевич в глубокое-глубокое подземелье. А старуха смотрит сверху и смеется:
— Вот и сиди там, пока тебе помощь не придет.
Захлопнула она половицу — и остался старший царевич в темнице сидеть.
Долго ждал сына царь Ефимьян, — не дождался.
Говорит тогда средний сын:
— Давай, батюшка, теперь я поеду, — брата разыщу и молодильных яблок с живой водой тебе привезу.
Сел второй царевич на коня, приехал к перекрестку трех дорог, прочел надпись и тоже сказал:
— Ни мертвым быть не хочется, ни коня терять нельзя. Поеду по третьей дороге.
Поехал второй брат за первым, приехал к дому старухи. Старуха из окна глядит, царевича рукой манит:
— Заходи, царевич, закуси, отдохни с дороги.
Зашел царевич к старухе в дом, она его напоила, накормила, спать на перинку уложила. А перинка перевернулась — и упал царевич в подземелье к своему старшему брату. Захлопнула старуха половицу — остались братья в темноте.
Ждет-пождет царь Ефимьян старших сыновей, — не едут царевичи, не везут молодильных яблок и живой воды.
Говорит тогда отцу младший сын, Иван-царевич:
— Позволь мне, батюшка, съездить, братьев поискать, молодильных яблок и живой воды тебе привезти.
Заплакал старый царь:
— Ох, дитятко, ведь ты у меня последний сын! А как случится и с тобой беда, что я тогда делать стану?!
— Не бойся, батюшка, не случится, — отвечает Иван-царевич. Распрощался он с отцом, сел на коня и отправился в путь.
Приезжает он к перекрестку трех дорог и читает надпись на столбе.
— Мертвым быть не хочу, — говорит Иван-царевич, — и коня отдать не могу. А коли со мной диковинное случится, так этого я не боюсь.
И поехал Иван-царевич по третьей дороге.
Едет он, едет, приезжает к старухиному дому. Сидит старуха у окна, царевича рукой заманивает:
— Заходи, царевич, закуси, отдохни с дороги.
Зашел царевич, поел, попил.
Старуха и говорит:
— Теперь ляг на перинку, усни.
А царевич отвечает:
— Нет, бабушка, спать я не хочу, а лучше истопи-ка ты мне баньку.
Пошла старуха ему баню топить. Истопила горячо и зовет:
— Иди, Иван-царевич, готова банька.
А Иван-царевич раскалил каменку, поддал жару и запер старуху в бане.
Запер и спрашивает:
— Куда ты моих братьев спрятала? Куда моих братьев спрятала?
Закричала, завизжала старуха, Просит отпустить ее.
— Скажи, где мои братья, тогда отпущу, — говорит Иван-царевич.
— Только из бани выпусти — все скажу, — отвечает старуха.
Выпустил ее царевич.
Бросила старуха лестницу в подземелье — и вылезли старшие братья. На младшего глядеть стыдятся: ведь старуха двух удалых молодцов одурачила.
А Иван-царевич и говорит:
— Боюсь я, братцы, что вы и впредь в разные беды попадать станете. Возвращайтесь-ка вы лучше к отцу, а я один вперед поеду.
И поехал Иван-царевич в тридевятое царство, в тридесятое государство молодильные яблоки и живую воду для отца отыскивать.
А братья его, вместо того чтобы к отцу вернуться, пошли по лесам и по полям бродить. Стыдно им домой идти.
Едет Иван-царевич лесами, едет долами, приезжает к избушке. Сидит у окошечка красная девица, ткет платки, да такие красивые — цветами и узорами. Поздоровался с ней Иван-царевич, а она спрашивает:
— Куда, царевич, путь держишь?
— Нужно мне попасть в тридевятое царство, в тридесятое государство, — отвечает Иван-царевич. — Не знаешь ли ты, красная девица, туша дороги?
— Нет, не знаю, — говорит девушка. — А вот ты поедешь дальше, увидишь избушку моей средней сестры. Спроси, может быть, она знает.
Поблагодарил Иван-царевич девушку и дальше поехал. Приезжает он ко второй избушке. И там тоже девушка-красавица сидит, сарафаны узорные шьет. Стала она Ивана-царевича расспрашивать:
— Куда едешь, царевич, далеко ли путь держишь?
Рассказал ей Иван-царевич, зачем он в дорогу отправился.
— Не знаешь ли, красавица, как в тридевятое царство, в тридесятое государство проехать?
— Нет, — говорит девушка, — не знаю. А вот ты поедешь дальше, увидишь избушку моей старшей сестры. Она тебе, наверно, скажет.
Поблагодарил царевич девушку и поехал дальше.
Приезжает он к третьей избушке. И там девушка-рукодельница сидит, шелковые рубашки золотом вышивает.
— Куда едешь, царевич, далеко ли путь держишь? — спрашивает.
Рассказал ей царевич, зачем он в дальнюю дорогу отправился.
А девушка и говорит:
— Пути в тридевятое царство, в тридесятое государство я не знаю. Но дам я тебе крылатого коня. Он тебя мигом доставит, куда надо. Только знай, что в чудесном саду живет наша тетка, страшная ведьма. Как ты к саду подъедешь, хлестни коня хорошенько, чтобы он сразу через стену перескочил, копытами стены не задел. Не то зазвенят на стене колокольчики, запоют струны серебряные, — ведьма услышит, проснется, и тогда несдобровать тебе.
Дала девушка Ивану-царевичу крылатого коня. Вскочил на него Иван-царевич, поблагодарил девушку и птицей взвился в облака.
Донес его крылатый конь до тридевятого царства, до тридесятого государства.
Видит Иван-царевич — растет чудесный сад, а вокруг сада высокая стена. Натянуты на той стене струны, висят на струнах колокольчики. Одну струну заденешь — все колокольчики зазвенят, запоют.
Хлестнул Иван-царевич крылатого коня. Взвился конь, перелетел через стену и опустился на траву-мураву.
Подбежал Иван-царевич к яблоне, сорвал три золотые молодильные яблока и за пазуху спрятал.
Потом колодец разыскал, взял полную бутылку живой воды, в карман положил.
Вскочил опять на коня, хлестнул его, да, видно, слабо: перелетел конь через стену, а копытом одну струнку задел.
Услышала ведьма, что колокольчики зазвенели, проснулась, стала глаза протирать:
«Уж не приезжал ли кто в сад, молодильных яблоков не рвал ли, живой воды не брал ли?»
Поглядела ведьма, видит — три яблока сорваны, бутылка воды взята. Вскочила ведьма на коня шестикрылого, в погоню за Иваном-царевичем бросилась.
Иван-царевич летит, торопится. А ведьма за ним гонится. Прилетает она к старшей племяннице.
— Не проскочил ли тут добрый молодец на крылатом коне?
— Был, тетушка, да давно, — говорит девушка.
Ведьма дальше летит, ко второй избушке прилетает:
— Не был ли здесь добрый молодец на крылатом коне?
— Был, тетушка, — отвечает вторая сестра, — да давно улетел.
Гонится ведьма дальше. Прилетает к третьей девушке.
— Был тут Иван-царевич на крылатом коне?
— Был, тетушка, да он уж давно в свою землю вернулся, — говорит младшая сестра.
Поглядела ведьма и видит — верно, перелетел Иван-царевич в свою землю, а туда ведьме пути нет.
Остановилась она и говорит:
— Ну ладно, Иван-царевич, от меня ушел — от другой беды не уйдешь!
И обратно полетела.
А Иван-царевич опустился на своей земле в поле. Хочет отдохнуть и видит — посреди поля его братья спят. Пожалел он будить их, лег рядом с ними и уснул.
Просыпаются братья, смотрят — Иван-царевич возле них лежит, спит, а за пазухой у него молодильные яблоки. Обрадовались братья:
— Отвезем яблоки отцу, пусть думает, что это мы достали.
Вынули они у Ивана-царевича яблоки из-за пазухи, столкнули его в пропасть бездонную, сами домой к отцу поскакали. А про живую воду и забыли.
Три дня летел Иван-царевич в пропасть. Наконец упал на дно, в подземельное царство.
Темно в подземельном царстве, люди со свечами ходят, да все такие печальные, хмурые.
— Что, братцы, за горе у вас? — спрашивает Иван-царевич.
А ему говорят:
— Прилетел в нашу землю семиглавый змей, хочет унести с собой нашего царя дочку, царевну Невиданную Красоту. Завтра ее змею отдавать будут, не то змей все наше царство огнем спалит.
