— Эй, ты, клянусь Аллахом, я полагала, что все, что ты говоришь, одни только шутки! Я ничего не принимала всерьез, а отвечала тебе шутя. Я ведь хотела только позабавиться и посмеяться.
— Какие могут быть шутки в таком деле! — воскликнул портной. — Я слишком уважаю твое достоинство, чтобы шутить подобными вещами и говорить об этом несерьезно. Но всеславный Аллах уже решил это дело по закону.
Тухфа печально отвернулась от портного, а он оставил ее, вышел из дома, направился к Тальхе и сказал:
— Она раскаивается.
Тальха убедился в крепости ворот на случай, если женщина вздумает бежать, и поставил снаружи стражу с приказом никого не выпускать. Тухфа узнала об этом, и скорбь ее возросла, горе увеличилось. А Тальха отправил в дом Тухфы ковры и утварь, еду, напитки, фрукты и сообщил, что придет к ней вечером. Увидела она все это, и грудь ее стеснилась.
Когда наступила ночь, Тальха пришел тайком и вошел в дом. Узнав о его приходе, Тухфа побежала в дехлиз, где была могила кадия, отца Тальхи, села там и заплакала и зарыдала.
Тальха спросил о ней, и ему ответили, что она плачет, и он приказал:
— Пусть делает что хочет.
Затем он велел принести разных кушаний к ней, а она сидела задумавшись и не замечала еды. Так она сидела и вдруг слышит — кто-то стучится в ворота и говорит:
— О обитатели этого благословенного дома, накормите меня тем, что даровал вам Аллах. Вот уже три дня, клянусь Аллахом, я ничего не ел.
Тухфа сжалилась над просившим, поспешила к воротам, открыла и предложила:
— Войди!
Тот вошел в дехлиз, и она отдала ему еду, которую ей прислал Тальха. Пришелец уселся и съел все с жадностью. Об этом сообщили Тальхе, а он ответил:
— Оставьте ее, пусть делает, как хочет.
И он снова посла! ей еды. Тухфа же, видя бедственное состояние просителя, спросила:
— Откуда ты?
— О госпожа моя, — отвечал тот, — я странник из Сирии, житель города Дамаска.
Тут его стали душить слезы, и он громко зарыдал.
— О человек, — спросила Тухфа, — что заставляет тебя так плакать?
— Как же мне не плакать? Аллах даровал мне счастье и благополучие, но я лишился его из-за одной невольницы из Каира, которую купил себе. Из-за нее разграбили мой дом и я стал нищим, потерял счастье и покинул свою родину.
— Кто же поступил так с тобой? — спросила она.
— Абдальмалик ибн Марван. Он хотел отнять у меня мою невольницу силой и приказал разграбить мой дом. У меня отняли все мое богатство, все, чем я владел и что добыл за свою жизнь, и теперь я — нищий, как ты видишь сама. В этом городе я — чужестранец, нет у меня здесь ничего, что могло бы поправить мои дела, а в родной город я не могу вернуться, так как опасаюсь за свою жизнь.
Выслушав его, Тухфа убедилась, что перед ней — ее дамасский господин. Она не узнала его сначала, так как бедствия и тяготы сильно изменили его. Когда Тухфа поняла, что с ним произошло, она бросилась к нему, ухватилась за него и заплакала громко:
— О господин мой, мне горько, клянусь Аллахом, за пережитое тобой! Хоть ты и не узнал меня, но ведь это я — твоя каирская невольница, о которой ты говорил.
Когда юноша услышал слова невольницы, он узнал ее голос и закричал что было мочи:
— Ты правду говоришь, о моя госпожа! Несомненно это ты, клянусь Аллахом!
Служанки доложили Тальхе:
— Хозяйка дома обняла нищего, заплакала и говорит: «Ты — мой дамасский господин, клянусь Аллахом». Он тоже обнял ее и подтвердил ее слова.
Когда услышал это Тальха, его сердце заколотилось, он побежал в дехлиз, чтобы воочию убедиться в сказанном. Увидев Тухфу, он чуть не лишился рассудка, у него поджилки затряслись. От великой радости ему показалось, будто он видит все это во сне. Он громко вскрикнул и обнял невольницу. Тухфа взглянула на него, испуганная его криком и объятиями, и, узнав, упала без чувств. Тут подоспели служанки и брызнули ей в лицо водой. Когда она пришла в себя, она загляделась на своего господина Тальху, тяжко вздыхая. Наконец она спросила:
— О мой господин, ведь это ты взял меня в жены без моего ведома?
— Да, ты права, — отвечал он, — ты не знала, да и я, клянусь Аллахом, не был уверен, что женюсь на тебе.
Потом он продолжал:
— Госпожа моя, ты знаешь этого нищего?
— Как мне не знать его: ведь он — мой дамасский господин. Я была куплена для него в Каире и стала причиной постигших его бед и разорения, и вот он очутился в таком состоянии.
Когда Тальха услышал ее слова, он бросился к незнакомцу, обнял его, и они оба заплакали. Наконец Тальха сказал:
— О брат мой, не горюй о том, чего ты лишился. Клянусь Аллахом, покуда моя душа будет в теле, я не поем досыта ни разу, если ты будешь голоден. Приободрись, будь веселее!
Дамаскинец поблагодарил его за такие слова и воздал ему хвалу, а Тальха продолжал:
— О брат мой, Абдальмалик отобрал твое имущество не по моей воле и не по моему желанию. Клянусь великим Аллахом, для меня это тяжело, однако такова была воля Аллаха.
И он взял за руки его и Тухфу, и они вместе вошли в дом. Тальха подарил дамаскинцу одежды, которые были на нем, и они сели и стали вести беседу. Тут Тухфа сказала Тальхе:
— О мой господин, клянусь Аллахом, говорю тебе, я никогда не видела мужа, чья десница была бы щедрее, а дух — благороднее, чем у моего прежнего господина. Клянусь Аллахом, когда я поведала ему о том, что творится в моей душе из-за тебя, рассказала, как я при нашем бедственном состоянии посоветовала тебе выручить за меня деньги, то он огорчился за тебя и, не будучи знаком с тобой, поклялся всеславным и всевышним Аллахом, что он вернет меня к тебе. Он сказал мне, что едет в Каир только затем, чтобы разыскать тебя, что он решил привезти тебя в Дамаск и соединить нас обоих в своем доме. Но Аллах предопределил так, что Абдальмалик ибн Марван послал за ним, не зная, что он уехал. Мы ответили посланцу, что господин наш в отъезде, а Абдальмалик приказал разграбить дом и забрать всех женщин. Я хотела убежать, но бежать было некуда, поэтому я поднялась на крышу, прихватив с собой немного денег моего господина, и спустилась в дом соседа-ткача, который приютил и укрыл меня. Когда поиски прекратились, ибо оказались тщетными, я попросила ткача отвезти меня в Каир.
И она рассказала им все, что приключилось с ней, с начала до конца. Тальха тоже рассказал, что произошло с ним в пути, а потом добавил:
— Воистину я не искал брака ни с кем, кроме тебя, и решился жениться, желая только тебя. По описанию портного я догадался, что это ты, я мечтал, что мои догадки подтвердятся. Слава Аллаху, который дал осуществиться моим надеждам. Однако закон не дозволяет мне жениться на тебе, пока ты — рабыня этого юноши.
Тут дамаскинец воскликнул:
— Клянусь Аллахом, о Тальха, я прибыл в Каир только ради тебя. Я уже подарил тебе ее и не беру назад своего дара — да благословит тебя Аллах с ней!
— Если так, — ответил Тальха, — то Аллах даровал мне много денег, большое состояние. Клянусь Аллахом, я поделю все поровну с тобой и напишу повелителю правоверных, что выдвинутое против тебя обвинение несостоятельно, и подтвержу, что ты в тот самый день не был в Дамаске.
— Как тебе угодно, — отвечал дамаскинец.
Тальха поделил с ним поровну свое богатство и отправил письмо к повелителю правоверных, где написал о всем происшедшем. Тот вернул Мухаммеду ибн Салиху из Дамаска отобранное имущество с избытком, а клеветники сознались в навете на него. Мухаммед ибн Салих спокойно возвратился в Дамаск, а Тальха остался в Каире вместе с Тухфой, своей женой, и зажили они жизнью счастливой и приятной, безобидной и спокойной, пока не пришла к ним смерть.
ЦАРЬ И ТРИ МУДРЕЦА
Рассказывают, что в давние времена жил один царь. Был он владыкой могущественным и всесильным. Аллах подарил царю дочерей, краше восходящей луны и благоуханнее цветов, и одного сына, подобного полному месяцу. Однажды государь восседал на троне, когда к нему явились трое мудрецов. Один из них преподнес царю золотого павлина, другой — бронзовый рожок, а третий — коня из слоновой кости и эбенового дерева.
