Вскоре после того, как её шаги затихли, из-под кровати Вики Незнамовой высунулась встрёпанная голова.
– Спите? – спросила Тоха, выбираясь и бесцеремонно усаживаясь на Викину постель. С кроватей послышалось хихиканье.
Никто не спал. Спать отчего-то не хотелось совершенно. Возможно, виновата была музыка, отголоски которой все ещё доносились от главного корпуса – у старших отрядов отбой был на час позже.
– Давайте болтать! – предложила Маша Куковицкая. – Всё равно же не спим!
– А пойдёмте к мальчикам! – предложила Катя. – Наверняка же они тоже не спят! Будем болтать и рассказывать истории.
Ксюша заставила её умыться, но это не особенно помогло: собираясь в лагерь, Катя выпросила у мамы дорогой набор стойкой косметики, которую не так просто было отмыть. Тушь на глазах, может, слегка и размазалась от мыла, зато помада вообще не пострадала. И румяна тоже. Кате было очень обидно, что такую красоту некому оценить.
– Не может быть и речи! – возмутилась Эля. – Что сказала Ксюша!
– Подумаешь! – махнула рукой Катя. – Мы же даже не выходим из корпуса!
– Ну и как ты собираешься это сделать? – скептически спросила Эля. – Дверь-то заперта!
– Есть одна идейка… – Катя невинно улыбнулась.
* * *
Мальчики тоже не спали. Грохотовы рассказывали в красках, как им удалось, ускользнув от Нагайны, пробраться к морю за лагерным пляжем, и как завхоз Михалыч вместе с охранником в итоге их выследили.
Никто почти не удивился, когда из-под Мишиной кровати одна за другой начали вылезать девочки. Последней, держа за руку Тешу, выбралась недовольная происходящим Эля. «Должен же кто-то присматривать за этим безобразием!» – как бы говорил её взгляд.
– Все чудесатее и чудесатее, – прокомментировал Арам. – Добрый вечер, леди!
– Слууушай, – протянул Гроссман, обращаясь к Доброхотову, – и как это мы с тобой сразу не подумали?
– Сквозь стену! – хмыкнул в ответ Доброхотов и кивнул.
Оба уже заинтересованно смотрели на Тешу.
– Не пойду! – категорически объявил тот, поймав их взгляды. – Наружу – не пойду!
– Теееша, – просительно протянул Митя. – Будь человеком, а…
Теша изумлённо вытаращил глаза и ещё сильнее замотал головой. Быть человеком ему явно не хотелось.
Эля свирепо упёрла руки в бока.
В разговор вмешалась Вика Незнамова.
– А вы знаете, – восторженно начала она, – что после отбоя все вожатые голыми купаться ходят? Прыгают с разбега с мостков там, где прыгать запрещено…
– Что, и Тромбон?! – с ужасом спросила Алёна, прижав руки ко рту.
– Конечно! Всё! Что я вам – врушка какая?!
– По законам физики, это невозможно, – хмыкнул Арам. – Если Тромбон прыгнет в воду с разбега, прилив будет такой, что лагерь волной смоет.
– И только наш – не ходит! Вот!
– Да откуда ты-то всё знаешь? – недовольно вклинилась Эля. – И не верю я в это. Вечно ты какие-то сказки рассказываешь.
– Поссспорим? – свистящим шёпотом переспросила Вика и с вызовом протянула худенькую ладошку.
– Ни за что! – насупилась Эля, зачем-то спрятав руку за спину.
Все разом посмотрели на Тешу.
* * *
Музыка у главного корпуса уже затихла, и даже старшие отряды разошлись по своим корпусам. Дорожки лагеря опустели. И только четырнадцать ребят и один квартирный, стараясь держаться в тени и прижимаясь к стенам, крались по направлению к пляжу.
Теша чувствовал себя ужасно. Такие далекие прогулки по улице были для него не самым простым испытанием. Так далеко даже Нюся не заходила!
«Зато мне будет что рассказать ей, когда вернусь», – утешал он самого себя. Впрочем, на то, что он вообще однажды вернётся домой, надежды было всё меньше.
– Если нас поймают, – не переставала бубнить Эля, – сразу отправят по домам! И правильно сделают! Я папе обещала, что…
– А мне здесь начинает нравиться, – неожиданно перебила её шепотом Лизанька. – Только очень страшно…
– Бу! – Дёма схватил её сзади за плечи. Лиза тоненько взвизгнула.
– Да тише! – шикнул кто-то.
– Смотрите! – просвистела Вика, вытягивая в темноте руку. Ребята были уже возле пляжа.
Пляж был пуст. Однако у самой кромки моря сиротливо лежала кучка одежды, а по колено в воде стоял очень худой человек в широченных плавках.
– Да это же ваш Котенька! – изумилась Тоха.
– Ничего он не голый, – с облегчением прошептала Эля.
– Зато он точно, значит, по ночам купаться ходит. А остальные не ходят, – с сожалением вздохнула Вика.
– Теперь идёмте! – Эля снова начала сердиться.
– Да подожди ты! – остановила её Катя. – Там, кажется, ещё кто-то есть! Вон там, у мостков, видите, что-то плещется?
– Ой, – Миша вдруг заторопился. – Пойдёмте, а? Может быть… ну, может, человек не хочет, чтоб мы видели!
– Да тихо вы все! – шепнула Вика, вытянув шею и пытаясь разглядеть, что же там ещё. Или кто. – Услышат!
В воде чуть дальше Константина Алексеевича кто-то тихо смеялся, хотя никого не было видно в тени мостков.
– Глупый! На такой глубине не научишься! – узнал Миша голос русалки. – Ты поглубже зайди. Вода сама держит.
– Это вас держит, дорогая Аглая! – оправдывался Котенька, страдая. – Меня не держит! Я тяжёлый!
– Глупый ты, а не тяжёлый! – Русалка снова засмеялась, а затем подпрыгнула, как дельфин, сделав сальто в воздухе и обрызгала Котеньку с головы до ног. – Руку давай, дурак!
– Это же моё парео! – шёпотом возмутилась Катя Величко, указывая пальцем на Аглаю. – На этой… селёдке.
– Ага, и посмотрела бы я, как она стометровку брассом проплыла! – не менее недовольно прокомментировала Тоха.
– Я же только хотел сказать! – Вожатый сделал шаг вперёд, протягивая руку. – Я люблю вас! Я никогда прежде… я…
Послышался новый взрыв смеха.
– Бедный малёк! И кстати, мне 785 лет! У меня есть четыре правнучки! Хочешь, познакомлю? – Русалка плеснула хвостом по воде и опрокинула Котеньку.
– Но я… я вас… Аглая! – Тот всё пытался встать, прижимая руки к груди.
– Давай-ка лучше плавать учиться, балда, – вздохнула русалка.
– Пойдёмте отсюда! – шёпотом предложил Миша. – Неудобно же!..
– Вообще неудобно! – подтвердил Теша, постукивая зубами. Его трясло. – Вот эта ванна, она неправильная, не должно быть таких ванн, я так не могу!..
Никто не понял, о какой ванне он говорит, но тут Теша протянул лапку по направлению к морю.
– Вот эта вот ванна жуткая! И как её чистить?!
Кто-то из ребят тихонько захихикал:
– Айда отсюда, пока чистить не заставили!
Глава девятая
Здравствуйте, я ваш кошмарный сон!
В свой корпус ребята вместе с Тешей ввалились гурьбой, пройдя сквозь стену комнаты мальчиков.
– Нет, ну надо же! – возмущалась Катя. – Да эта скумбрия мороженая нашей Ксюше вообще в подмётки не годится!
Многие девочки соглашались с ней, придумывая для коварной русалки всё новые «рыбьи» прозвища. Элю радовало одно: похоже, на этот раз их исчезновения никто не заметил. Впечатления и мнения все высказывали хором, не слушая друг друга, когда вдруг послышался громкий стук… откуда-то из-под пола.
Все разом замолчали, замерли и прислушались. Вот заскрипели старые половицы… Совершенно точно – это шаги! Кто-то длинно, протяжно и глухо застонал – совсем близко!
– Это она… – прошептала Вика. – Бежим!!!
Она первой кинулась к двери, забыв, что та заперта. Ребята вместе с Тешей в панике кинулись за ней, толкаясь и наступая друг другу на ноги. Испугалась на этот раз, кажется, даже Эля, хотя самый бледный вид был, пожалуй, как ни странно, у Дёмы. Тот стучал зубами, не в силах ничего произнести. Наконец, давясь и толкаясь, все кое-как взялись за руки, чтобы пройти сквозь дверь… И тут одна из кроватей поехала прямо на них и встала поперёк!
Ребята кинулись к противоположной стене: но от неё – скрипя, хлопая дверцами и выплёвывая рубашки – отъехал шкаф.
Окно захлопало обеими створками, ещё минуту назад закрытыми на щеколду.
– Нет, нет, нет… – едва слышно повторяла Катя.
Близняшки обнялись, прижимаясь друг к другу и крупно дрожа.
Бежать было некуда.
– Свет! Включите кто-нибудь свет! – слабеющим голосом пискнула Алёна.
Выключатель был рядом с дверью – прямо над взбесившейся кроватью.
Тоха, издав невнятный звук, прыгнула на кровать и хлопнула ладонью по выключателю.
Странный синеватый свет вспыхнул, осветив всех мертвенными отблесками. Затем лампочка затрещала, мигнула несколько раз и погасла.
– Надо кричать… – в ужасе прошептала Лизанька севшим голосом…
* * *
– Та шош это такое-то? Аа?! – проскрежетал вдруг незнакомый голос. – Скока годов тута служу – первый раз такие ребятёнки несносные! Кричать неча. Щас вожатых перебудите мне. Вот как с вами ищё, а?! Никакого сладу же!
Первой из стены показалась длинная палка, а за ней метла – старая, длинная, связанная из прутьев. Метлу сжимала сморщенная и сухая коричневая рука.
