Кузя рассказал о том, как гонщик поймал его, сунул в мешок и повесил на дерево. Гонщик очень зол на меня. Он всюду разыскивает свой велосипед. Если гонщик поймает нас, то непременно посадит в тюрьму за угон велосипеда и нерешённую задачу.
Мы стали выбираться из леса. Вышли на небольшую полянку, где росло красивое высокое дерево. На нём висели булки, сайки, бублики и крендельки.
Хлебное дерево! Когда я говорил на уроке, что на хлебном дереве растут булочки и бублики, все смеялись надо мной. А что теперь сказали бы ребята, увидев это дерево?
Кузя нашёл другое дерево, на котором росли вилки, ножи, ложки. Железное дерево! И о нём я рассказывал. Тогда тоже все смеялись.
Кузе хлебное дерево понравилось больше, чем железное. Он понюхал румяную булочку. Ему очень хотелось съесть её, но он не решался.
– Съешь, да и превратишься ещё в собаку, – ворчал Кузя. – В этой странной стране надо всего остерегаться.
А я сорвал булку и съел. Она была тёплая, вкусная, с изюмом. Когда мы оба подкрепились, Кузя начал искать колбасное дерево! Но здесь такие деревья не росли. Пока мы ели булочки и болтали, из лесу вышла большая рогатая корова и уставилась на нас. Наконец-то мы увидели доброе домашнее животное. Не свирепого медведя, даже не верблюда, а милую деревенскую Бурёнку.
– Здравствуй, дорогая коровушка!
– Здравствуй, – равнодушно ответила корова и подошла ближе. Она внимательно разглядывала нас, Кузя спросил, чем это мы так ей поправились.
Корова подошла ещё ближе и нагнула рога. Мы с ней переглянулись.
– Что ты собираешься делать, корова? – спросил кот.
– Ничего особенного. Я просто съем тебя.
– Да ты с ума сошла! – удивился Кузя. – Коровы не едят котов. Они едят траву. Это же все знают!
– Не все, – возразила корова. – Виктор Перестукин, например, не знает. Он сказал на уроке, что корова – животное плотоядное. Поэтому я и стала есть других животных, почти всех здесь уже съела. Сегодня съем кота, а завтра мальчика. Можно, конечно, съесть обоих сразу, но при таком положении приходится быть экономной.
Никогда я не встречал такой противной коровы. Я доказывал ей, что она должна питаться сеном и травой. А есть человека она не смеет. Корова лениво махала хвостом и твердила своё:
– Всё равно я вас обоих съем. Начну с кота.
Мы так горячо спорили с коровой, что не заметили, как возле нас появился белый медведь. Бежать было уже поздно.
– Кто такие? – рявкнул медведь.
– Мы с хозяином путешествуем, – пискнул Кузя.
Я добавил, что путешествуем не просто так, бесцельно, а для образования. Медведь слушал, обмахивался веткой и ворчал. Ему было жарко в своей белой шубе.
Корова вмешалась в наш разговор. Она заявила, что мы с Кузей – её добыча, и она не уступит нас медведю. В лучшем случае медведь может закусить мальчиком, а о коте не может быть и речи. Она твёрдо решила съесть его сама. Видно, она думала, что кот вкуснее мальчика. Нечего сказать, милое домашнее животное!.. Не успел медведь ответить корове, как сверху послышался шум. На нас посыпались листья и сломанные ветки. На толстом суку усаживалась огромная и странная птица. У неё были длинные задние лапы, короткие передние, толстый хвост и хорошенькая мордочка. Два неуклюжих крыла торчали у неё за спиной. Птицы стаей носились вокруг неё и тревожно кричали. Наверно, они тоже впервые увидели такую пташечку.
– Что это ещё за уродина? – невежливо спросил медведь. А корова поинтересовалась, можно ли её есть. Кровожадная тварь! Мне хотелось запустить в неё камнем.
– Это птица? – спросил Кузя.
– Таких больших птиц не бывает, – ответил я.
– Эй, на дереве! – заревел медведь. – Ты кто такая?
– Я птица-кенгуру, – нежным голоском пропело чудовище.
– Врёшь, – разозлился медведь. – Кенгуру не летают. Ты зверь, а не птица.
Корова тоже подтвердила, что кенгуру не птица. И тут же добавила:
– Взгромоздилась такая туша на дерево и строит из себя соловья. Слезай вниз. Я тебя съем.
Кенгуру рассказала, что раньше она в самом деле была зверем, пока один добрый волшебник на уроке не объявил её птицей. После этого у неё выросли сильные крылья и она стала летать. Летать весело и приятно!
Завистливую корову слова кенгуру разозлили.
– Чего мы её слушаем? – спросила она медведя. – Давай её лучше скушаем.
Тут я схватил здоровенную еловую шишку и угодил корове прямо в нос.
– До чего же ты кровожадная! – упрекал я корову.
– Ничего не поделаешь. Это всё потому, что я плотоядная.
Мне понравилась весёлая кенгуру. Только она одна не ругала меня и ничего не требовала.
– Слушай, кенгуриха! – проревел медведь. – Неужели ты в самом деле стала птицей?
Кенгуру клялась, что рассказала правду. Теперь она даже учится петь. И тут же затянула смешным голоском:
Такое счастье сниться
Нам может лишь во сне:
Внезапно стала птицей.
Летать понятно мне!
Была я кенгуру,
А птицею умру!
– Безобразие! – возмутился медведь. – Всё перевернулось. Коровы едят котов. Звери летают, как птицы. Белые медведи теряют родной север. Где это видано?
Корова недовольно замычала. Такой порядок и ей был не по душе. Только кенгуру была всем довольна. Она сказала, что даже благодарна за такое превращение доброму волшебнику Виктору Перестукину.
– Перестукину? – грозно спросил медведь. – Я ненавижу этого мальчишку. Вообще не люблю мальчишек!
И медведь бросился на меня. Я быстро взобрался на железное дерево. Кузя метнулся за мной. Кенгуру кричала, что стыдно и неблагородно преследовать беззащитного детёныша-человёныша. Но медведь лапами, а корова рогами стали трясти дерево. Кенгуру не могла видеть такую несправедливость, взмахнула крыльями и улетела.
– Не пытайся улизнуть, кот, – мычала снизу корова. – Я научилась ловить даже мышей, а их труднее поймать, чем кота.
Железное дерево раскачивалось всё сильней. Мы с Кузей бросали в корову и медведя ножи, вилки, ложки.
– Слезайте! – вопили звери.
Было ясно, что долго нам не продержаться. Кузя умолял меня срочно вызвать Географию. По правде сказать, я и сам уже хотел это сделать. Видели бы вы оскаленную жадную морду коровы!.. Она совсем не походила на ту красивую коровку, которая нарисована на сливочном шоколаде. А медведь был ещё страшнее.
– Вызывай скорей Географию! – вопил Кузя. – Я боюсь их, боюсь!
Кузя судорожно цеплялся за ветки. Неужели и я такой трус, как кот?
– Нет, мы ещё продержимся! – крикнул я Кузе, но ошибся.
Железное дерево закачалось, заскрежетало, и с него градом посыпались железные плоды, а вместе с ними свалились и мы с Кузей.
– У-у! – зарычал медведь. – Теперь-то я с вами разделаюсь...
Корова потребовала соблюдать правила охоты. Она уступает медведю мальчишку, а кот принадлежит ей.
Последний раз я решил уговорить корову:
– Послушай, Бурёнушка, ты всё-таки должна питаться травой, а не котами.
– Ничего не могу сделать. Я плотоядная.
– Да совсем ты не плотоядная, – доказывал я в отчаянии. – Ты... ты... парнокопытная.
– Ну и что ж? Я могу быть парнокопытной и плотоядной.
– Да нет же... ты сеноядное... фруктоядное...
– Хватит молоть чепуху, – прервал меня медведь. – Лучше вспомни, где север.
– Одну минуточку, – попросил я медведя. – Ты, корова, травоядное животное!
Как только я это сказал, корова жалобно замычала и тут же стала жадно щипать траву.
– Наконец-то сочная травка! – радовалась она. – Мне так надоели суслики и мыши. От них у меня портился желудок. Я всё же корова, люблю сено и траву.
Медведь очень удивился. Он спросил корову: а как же теперь будет с котом? Станет корова его есть или нет?
Корова обиделась. Она ещё не сумасшедшая, чтобы есть кошек. Коровы никогда этого не делают. Они едят траву. Это знают даже дети.
Пока корова и медведь спорили, я решил применить одну военную хитрость. Обману медведя: скажу ему, что я знаю, где находится север, а после вместе с Кузей улизну по дороге.
Медведь махнул лапой на корову и снова стал требовать, чтобы я показал ему север. Я для вида немного поломался, а потом обещал показать...
И вдруг я увидел наш мяч! Он сам прикатился к нам, сам нашёл нас. Это было очень кстати.
Мы втроём – я, Кузя и медведь – пошли за мячом. Противная корова даже не попрощалась с нами. Она так соскучилась по траве, что не могла от неё оторваться.
Идти нам было уже не так весело и приятно, как раньше. Рядом со мной пыхтел и ворчал медведь, и надо было ещё придумать способ, как от него избавиться. Это оказалось делом нелёгким, потому что он мне нисколько не верил и не спускал с меня глаз.
Эх, знать бы мне, где находится север! И компас мне папа подарил, и на уроках сто раз объясняли, так нет же, не слушал, не выучил, не понял.
