Завтрак был уже готов, в замке не было слышно ни звука.
— Алекса, а на чем ты поедешь? — спросила Мирамэ.
— А вот об этом я не подумала, — серьезно задумалась Алекса. — Нужна лошадь!
— С этим проблем не будет, — сказал Дриадриндэ.
Выйдя во двор, она увидела эльфов во главе с Избэлом на серых лошадях и вампиров на пегих лошадях, Дар был на буланом аргамаке, а чуть в стороне стояла белоснежная эльфийская кобылка. Алекса сразу поняла, что это ее лошадь. Медленно подойдя, она заглянула ей в глаза. В них была какая-то грусть. Алекса провела рукой по лошадиной морде, пропустила сквозь пальцы шелковистую гриву. Лошадь повернула голову. Алекса поняла, что ни на чем больше ездить просто не сможет.
— Как ее зовут? — спросила она у подошедшего правителя.
— Неола.
— Горный поток… Красиво…
— Она твоя.
— Спасибо! — улыбнулась Алекса.
Сходив в комнату за сумками, она закинула их на спину своей лошади и легко вскочила на нее. Несколько лет назад они с ее приемными родителями как-то были на ипподроме, где Алекса училась ездить на лошади. Мастером она не стала, но падать тоже не собиралась, даже учитывая, что на Неоле не было седла, как и на всех эльфийских скакунах. Никакого неудобства, впрочем, она не ощущала. То ли в этом было виновато ее эльфийское начало, то ли сама лошадь.
— Пусть ярко светит вам Сильмэли, — сказал Дриадриндэ. — Да будет свет и мир!
После этого все развернули лошадей и поехали прочь из замка. Алекса бросила взгляд на лестницу. Жениэл и Мирамэ стояли по разные стороны от Дриадриндэ и спокойно смотрели им вслед, однако, Алекса хорошо чувствовала их настроение, да и сама понимала, как сложно отпустить близкого человека, ну, или эльфа в данном случае. Но в отличие от людей эльфы давали возможность каждому выбрать свой путь. Они не могли препятствовать решению. Алекса решительно отвернулась, вставила наушники МП3, который ей еще на Новый год подарил Кирилл, и погрузилась в музыку. Знакомые нончармские мелодии, которые она так любила слушать, постепенно перенесли ее к себе в комнату и успокоили. Алекса не знала точно, сколько она так проехала, но, видимо, порядочно. Из состояния, близкого к нирване, ее вывел Дар, вернее, его чувства, которые ввинчивались в мелодию как штопор, совершенно ей не соответствуя. Алекса различила жуткое беспокойство и даже какой-то страх. Девушка подняла глаза и увидела, что Дар едет с ней рядом и что-то говорит. Весь остальной отряд отъехал довольно далеко. Заметив ее взгляд, Дар замолчал, точнее, перестал двигать губами. Алекса заметила, что если сейчас что-нибудь не скажет, то Дара просто-напросто хватит удар. Алекса вытащила наушники.
— Ты что-то сказал? — спросила она.
Видимо, удар все-таки должен был вот-вот случиться.
— Я не слышала из-за наушников, — сказала Алекса.
— Вообще-то много чего, — осторожно заметил Дар, кое-как беря себя в руки.
— Повтори!
— Все? Ты что не слышала ничего из того, что я говорил?
— Нет, — покачала головой Алекса. — Я музыку слушала.
«Интересно, сколько он уже сам с собой разговаривает?»
— Тридцать минут! — воскликнул Дар.
— Извини, я не знала, — сказала Алекса, и про себя добавила. — «Тебе так нужно было, чтобы тебя слушали? Я думала, ты и своим обществом обойдешься».
Дар бросил на нее укоризненный взгляд. На Алексу он, впрочем, не подействовал.
— Что же мне, теперь сначала начинать? — горестно спросил Дар.
Видимо, он, вдохновенный молчаливым согласием Алексы довольно долго распинался, и впрямь не нуждаясь ни в чьем обществе, и теперь ему сложно будет все это воспроизвести еще раз.
— Ты, конечно, можешь начать и с конца, но вряд ли я что-нибудь пойму.
Вампир тяжело вздохнул.
— Облегчу твой труд, если ты пытался «вразумить» меня, то напрасно потратил время, — сказала Алекса.
— Я и так напрасно его потратил, ты меня все равно не слушала, — резонно заметил Дар. — Так что мне мешает еще раз его так же потратить.
— Ну, если ты хочешь поупражняться в ораторстве, то я, пожалуй, еще послушаю музыку, — ответила Алекса.
— Алекса, я вполне серьезно. Я не могу понять, чего ты так туда рвешься? — Алекса теперь видела перед собой настоящего повелителя.
— Это мое дело! — вздохнув, уже не в первый раз повторила Алекса.
— Я это уже слышал!
— И все еще спрашиваешь? Какой смысл?
— Я хочу получить более вразумительный ответ. Твое дело — это может быть как покупка горшка, так и четко спланированное ограбление.
— Что?
— Фигурально выражаясь, — тут же стал оправдываться Дар.
— Я была знакома с этим князьком еще в своем мире, я с ним сражалась. Этого недостаточно?
— Ты сказала, что его убить нельзя, так зачем теперь рискуешь снова?
— У меня нет другого выбора.
— Выбор есть всегда, — безапиляционно заверил ее Дар.
— Спрятаться — это не выход, он все равно меня найдет, — пожала плечами Алекса, начиная кипятиться.
— Да с чего он будет тебя искать? — разозлился Дар. — Что вас связывает?
— Личная месть! — выкрикнула Алекса. — Он убил моих родителей и пытался убить меня. У него это не получилось. Он не остановится, пока не сделает это! ДОВОЛЕН?
С дерева, под которым они проезжали, свалился огромный сук. Алекса глубоко вздохнула, успокаиваясь.
— Прости, я не знал.
— Зато как хотел узнать. Похвальное любопытство! — снова не сдержалась Алекса.
С пригорка скатилось несколько камней.
— Аргхат мыр кат! — в сердцах бросила Алекса, с трудом сдерживая магию.
— Что это за язык такой?
— Школьный сленг. И не говори, что я светлая, и я не могу так выражаться! Я ведьма!
— Молчу, молчу, — предусмотрительно заверил Алексу Дар. — Что ты собираешься делать?
— Пока точно не знаю, но что-нибудь придумаю, — уверенно сказала Алекса.
Через несколько дней они доехали до того самого отряда, о котором говорил Дриадриндэ. Правда, отрядом это было назвать сложно. В нем было около двух десятков вампиров и примерно столько же эльфов. Вампиры дружно приветствовали своего повелителя, эльфы — перворожденного, на Алексу особого внимания никто не обратил, так как ни у эльфов, ни у вампиров никакой дискриминации слабого пола не наблюдалось. Алекса спешилась и с Избэлом подошла к караульному.
— Что-нибудь изменилось?
— Нет. Мы заметили лишь еще несколько дроу. Больше ничего.
— Ясно, — кивнул Избэл и повернулся к остальным эльфам. — На ночь остаемся здесь.
Алекса сидела у костра, смотрела на пламя и размышляла.
«Ринтэль снова объявился, теперь уже в Альварессе. Видимо, в тот раз я его просто переместила сюда. Весело… Вот теперь он тут дел накуролесит. Уже дроу подчинил, что дальше? Нужно его как-то остановить. Но как? Интересно мне знать, что он так такое строит? Зачем ему эта крепость? Он хочет завязать войну? Но зачем она ему? Не проще под шумок провернуть свои дела? Нужно почти все посмотреть своими глазами. Но с отрядом этого не сделаешь, нас мгновенно засекут. Значит, я должна идти одна, когда все уснут…»
Лагерь медленно погрузился во тьму. Костры мерно тлели, весь отряд, кроме часовых, улегся спать. Проснулась Алекса за несколько часов до рассвета и поняла, что нужно либо идти, либо оставаться. По лесу разлилась тишина. Девушка решила не брать лошадь, так как в лесу она ей не поможет, да и до строящейся крепости, судя по сведениям, недалеко. Алекса медленно поднялась. В темноте она видела плохо, а магию ночного зрения еще не изучила, полностью положившись на свой дар эмпата, Алекса бесшумно прокралась за деревья. Там она быстро вскинула рюкзак на плечи и осторожно пошла прочь от лагеря, но не успела она отойти и на несколько метров, как почувствовала, что на ее пути кто-то стоит. Она попыталась обойти этого кого-то, но у нее ничего не получилось, он проследовал за ней.
— Далеко собралась?
Алекса запоздало сообразила, что за ней могли следить.
— Эфьюледент, — сказала Алекса.
По идее свет должен был появиться в виде луча из палочки, но по причине того, что та висела на поясе, свет стал бить прямо… из глаз. Алекса увидела перед собой Дара.
— Что это? — ужаснулся он, смотря Алексе в глаза.
— Осветительное заклинание, что тебе нужно?
— Вот, хочу осведомиться, куда ты собралась.
— Погулять по ночному лесу.
— Во всей амуниции? Не могла бы ты не смотреть на меня?
— Лучше встретить врага во всеоружии, — Алекса немного опустила взгляд.
— Ты собралась с кем-то драться.
— Нет, но мало ли что можно встретить в лесу.
— Почему ты уходишь?
— Снова читаешь мысли?
— А что мне остается, когда ты собираешься сбежать?
— Я не могу подвергать опасности весь отряд. Их смерть будет бессмысленной.
