— Вы плохо разбираетесь в дамских причудах. Женщина без загадки — не женщина. Особенно, если она с детства занималась черной магией.
— А куда ведет ваш загадочный потайной ход? — невинно осведомился Чеглок.
— Многие знания умножают печали, — глубокомысленно проронила королева, увлекая спутника в коридор, залитый розоватым светом. — А вот, кстати, останки одного любознательного рыцаря. Занесла нелегкая, беднягу в наши владения лет четыреста назад.
Чеглок наклонился над кучкой костей, поднял металлическую перчатку, покрутил и небрежно бросил на пол.
— А где же латы и оружие?
— Да, тут балуются всякие, — неопределенно пробормотала королева.
— Балуются? — смоляные брови советника взлетели вверх. — Кто осмеливается баловаться в сверх — секретном потайном ходе?
— Кто, кто!? Вот недогадливый! Конечно же, привидения. Мелкие и шкодливые. Нацепят латы, прихватят шпаги и фехтуют. А то: снимут головы с плеч, и шастают туда-сюда. В одной руке голова, в другой — клинок, на груди — кираса. Не призраки — актеришки провинциального театра. Особенно не люблю, когда они налетят с визгом, закружат, затискают. А потом, усядутся на свои черепа, как на санки, вцепятся в подол и катятся за мной с гиканьем. Надеюсь, вас это не остановит? Вы защитите даму?
— К услугам вашего величества… — начал было Чеглок, но поперхнулся.
Королева опять исчезла. Подозрительно всматриваясь в каменные плитки под ногами, тайный советник пошел вперед.
Глава седьмая
В которой открывается тайна пропавшего алхимика
Чеглок вытащил из нагрудного кармана часы — луковицу. Вот уже битых три часа он блуждал по бесконечному лабиринту. Менялось освещение, менялся вид кладки на стенах и полу. И ни малейшего намека на то, как выбраться из королевской ловушки. Хозяин темниц и потайных ходов заблудился. Смешно! Энергично выругавшись, Чеглок уселся на пол. Он очень устал. Бессонная ночь не прошла бесследно. Веки отяжелели. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Голова упала на грудь. Тайный советник задремал. Но сон не принес облегчения. Он опять и опять проваливался в бездонный колодец, ловил, ускользающую Усладу, брел по бесконечным коридорам и обессиленный валился с ног. И в тот миг, когда он уже был готов завыть от отчаяния, красавица сама подошла к нему, прикоснулась прохладной рукой к пылающему лбу.
— Проснись!
Нежные губы скользнули по щеке. Чеглок блаженно улыбнулся. Не открывая глаз, он пылко прижал любимую и тут же в ужасе разжал руки. Что-то верткое, лохматое отчаянно пыталось вырываться из объятий. Чеглок приподнял веки. Перед ним сидел дымчато — серый кот и нагло ухмылялся. Да, да! Он именно ухмылялся. За то короткое время, которое прошло со времени их знакомства в башне Отшельника, с животным произошли странные перемены. Шерсть сбилась колтунами. На боках и спине виднелись обширные проплешины. Но самое главное: изменилось выражение мордочки. Глаза глядели пугающе по-человечески. Никаких ушек — треугольничков на макушке. Даже усы не топорщились браво, а уныло обвисали вниз. Кот вспрыгнул к нему на плечо, потерся лобастой головой о щеку, требовательно мяукнул и вдруг отчетливо произнес:
— С пробужденьем, ваша милость!
— Кажется, я схожу с ума, — вяло пробормотал Чеглок и, сложив руки на груди, закрыл глаза.
— И не мечтай! — ехидно проворковал серый разбойник. — Ты настолько здоров, что даже противно. Нечего разлеживаться. Нас ждут великие дела.
Тайный советник приоткрыл один глаз, смахнул кота и лениво процедил:
— Просто поразительно, до чего обнаглело зверье в нашем королевстве! Какой-то облезлый житель помоек смеет обращаться на «ты» и командовать! Да я тебя вздерну на первом суку, дай только выбраться из лабиринта. Нет! Веревку жалко… Попросту утоплю в помойном ведре.
— И это говорит один из самых влиятельных людей королевства, — пригорюнился кот. — Дожили! Какие вульгарные выражения! А главное, как неумно! Не поинтересоваться: откуда я взялся вообще, и в лабиринте в частности. Кстати, вы часто в жизни встречали говорящих котов?
Советник смущенно хмыкнул. Кот довольно осклабился.
— Так и быть! Прощаю! Меня зовут Аргентум Капитолийский.
Чеглок так и подпрыгнул.
— Нет, я все-таки точно сошел с ума. Отец Услады? Великий алхимик мяучит, бегает по крышам, задрав хвост, и лакает молоко из мисочки… Боже! О чем я говорю! Аргентум Капитолийский погиб!
— Глупейшая история, — смущенно поеживаясь, начал кот. — Я стал жертвой собственной любознательности. Однажды мне в лапы, то есть в руки, попал древний манускрипт с неизвестными заклинаниями. В то время, я был одержим поисками одного утерянного секрета. Пытался превращать обычную воду в живую. Не буду утомлять вас подробностями… Словом, в результате экспериментов я стал постепенно превращаться в кота. Когда я сообразил, было слишком поздно.
— Значит, вы инсценировали свою гибель, а сами поселились в Башне Отшельника?
— Положа лапу на сердце, я был готов обосноваться в первом попавшемся подвале! Представляете, что меня ожидало? Несчастная дочь проливает слезы над усатым полосатым отцом. А отец, мурлыча, трется головой о ее ноги, выпрашивая рыбку. Бр-р!
— Бр-р! — согласился Чеглок. — Теперь я понимаю, зачем вам были нужны пилюли, которые изготавливала Услада. А я-то не поверил в историю с письмом от погибшего отца. Заподозрил, бедняжку, бог знает в чем! Вы с их помощью пытались преодолеть колдовство?
Аргентум пугливо оглянулся. Потом он вновь залез на плечо советника, и зашептал на ухо:
— Я узнал великую королевскую тайну. От нее зависит не одна жизнь. Вы знаете, сколько лет обитателю Башни Отшельника — мастеру Золотое Сердце?
— Золотое Сердце несколько старше Королевы Унии, — неуверенно произнес Чеглок и замер, уставившись на стену с приоткрытым ртом.
— Почему же он выглядит, как древний старец? Сообразили? То-то! Колдовство!
— Королеве предсказали, что она получит счастье и свободу, после смерти мастера, — прошептал Советник. — Она не захотела ждать. Для лучшей выпускницы школы черной магии, состарить несчастного не составляло труда. Выполняется главное условие: одряхлевший мастер умрет своей смертью.
— С умным человеком и поговорить приятно! Абсолютно верно. Королева заколдовала несчастного. Оставалось спокойно ждать, навещая стареющего ни по дням, а по часам мастера. Но, в одно из посещений, правительница не обратила внимания на приблудившегося серенького котеночка. К счастью, в то время я еще мог принимать человеческий облик. Я знал один верный рецепт борьбы с преждевременным старением. Он редко применяется. Слишком велика опасность, отправить человека к праотцам. Основу таблеток составляют яды. Но тут терять было нечего. Как только королева удалилась из башни, а мастер заснул, я написал письмо дочери. Она с детства помогала мне. Пользуясь подробной инструкцией, Услада с легкостью изготавливала препарат. А Блага относила папе лекарство.
— Дедушке, — машинально поправил Чеглок.
— Папе, — повторил кот и удивленно взглянул на Тайного Советника, — Разве вы не знаете, что мастер Золотое Сердце — муж моей дочери Услады и отец моей внучки Благи.
Чеглок смертельно побледнел. Опять под глазами появились, удлиненные книзу, пятна.
— А почему же Услада божится, что не помнит своего мужа, — с трудом прохрипел Советник. — Охраняет тайну?
— Если бы! Ни она, ни внучка, ни мастер не помнят о своем родстве. Судя по вашим словам, королева позаботилась и об остальных людях. Какова сила колдовства! К счастью, злодейка, не догадалась стереть память у животных. Я — то был котенком…
— Ужасно! — прошептал Чеглок.
Лицо его исказила гримаса боли и отчаяния.
— Ужасно! — эхом откликнулся Аргентум. — Что касается моего появления во дворце… В прошлую ночь мастер, который успешно изображал старческое слабоумие, нечаянно выдал себя. Уния не стала рисковать. Ее давно смущало, что мастер оказался подозрительно живучим. Она предпочла увести несчастного во дворец.
— И он не сопротивлялся? — презрительно скривился советник.
— Легко судить со стороны! — горячо вступился Аргентум. — Попробовали бы сами! Коварная отняла у мастера душу. Превратила в бездумного и бесчувственного болванчика. Колдовство было так сильно, что малышка Блага, прятавшаяся в сундуке, заснула волшебным сном. Признаюсь, я потерял голову от отчаяния. Я ничем не мог помочь любимой внучке. Даже вытащить из сундука.
— А зачем же ты, паршивец, прокусил мне сухожилье, когда я помогал ребенку? Нога до сих пор ноет, хотя я и прочел парочку исцеляющих заклинаний.
— Простите великодушно! — честно тараща глаза, заныл кот. — Я вас сразу узнал. У вас такая репутация! Одно ваше имя заставляет трепетать жителей королевства.
