— Какую нерпу мы нашли! Сколько мяса мы нашли!
Мать-мышь говорит:
— Тише! А то дедушка Кукки услышит и опять прибежит, опять мясо отнимет.
Кукки в это время сидел в яранге.[125] Ничего не делал. Надоело ему сидеть. Он говорит жене Мити:
— Что-то я дома засиделся, пойду-ка на берег, проветрюсь.
Только вышел — услышал писк мышей со стороны моря. «Что это там такое, пойду посмотрю», — решил он.
— Дедушка идёт! Дедушка идёт! — закричал мышонок.
— Я ведь говорила, что услышит, — сказала мать. — Тише! Не говорите ему ничего! Скорее накройте нерпу морской травой!
Мыши накрыли нерпу. Подошёл Кукки.
— Что нашли? — спрашивает.
— Ничего, дедушка, не нашли, — отвечают мыши.
— Но ведь что-то тащили по берегу! Вон след тянется! — говорит Кукки.
— Это мы корневище из моря вытащили. Дрова будут, — отвечают мыши.
Кукки говорит:
— Давайте я вас прокачу. Хватайтесь за мои волосы.
Мыши схватились за его волосы. Самая маленькая мышка вцепилась в волосы у затылка. Тут Кукки встал и тряхнул головой — все мыши полетели в воду, удержалась только самая маленькая. Она заплакала:
— Зачем ты головой тряхнул? Зачем ты мышей в воду сбросил?
Кукки говорит:
— Не утонут, выплывут. А ты теперь давай показывай, что от меня спрятали. Что там под травой?
— Корневище, тебе же сказали, — отвечает маленькая мышка.
Кукки сбросил морскую траву и увидел нерпу.
— Ай-ай-ай! От дедушки нерпу спрятали! — смеётся Кукки. — Так не годится. Давай-ка мы её поровну разделим. Одну половину — мне, другую половину — вам. Согласна?
Маленькая мышка глупая была. Говорит:
— Согласна.
Кукки вынул нож, разрезал нерпу вдоль. Взял половину и потащил домой. Тут и мыши выплыли из воды. Видят, лежит половина нерпы. Потащили её к себе.
Кукки подошёл к дому. Навстречу — сын Ауппали.
— О, отец! Что это ты такое тяжёлое несёшь?
— Вот, посмотри, нерпу добыл! — с гордостью говорит Кукки.
Ауппали закричал:
— Отец нерпу добыл! Надо благодарственный обряд исполнить!
Мити посмотрела на нерпу, начала танцевать и петь, хозяина моря благодарить. Она пела:
Удачливый Кукки
Убил нерпу
С одним ластом,
С одной почкой!
Кукки услышал эту песню и говорит:
— Хватит, хватит петь! Лучше свари поскорее мясо да выставь его в котле наружу.
Мити сварила мясо и вынесла котёл из яранги. Кукки говорит:
— Теперь все пойдём спать.
Мити хотела мяса поесть. Дети тоже хотели мяса. Но раз Кукки говорит спать, значит, надо спать. А Кукки думал: «Когда все заснут, я встану, выйду из яранги и съем мяса сколько влезет». Но он тоже заснул, когда все заснули.
А мыши притащили домой половину нерпы. Говорят бабушке:
— Мы нашли на берегу нерпу, да дедушка Кукки половину отобрал.
Бабушка-мышь говорит:
— Когда Кукки заснёт, сходим к нему и всё наше заберём назад.
Стемнело. Мыши пошли к яранге Кукки, увидели котёл с варёным мясом, взяли мясо и убежали. Кукки проснулся и говорит жене Мити:
— Принеси-ка мяса, очень мяса хочется.
Мити заглянула в котёл:
— Там пусто!
Кукки говорит:
— Это мыши утащили! Сейчас я им покажу!
Он пришёл к яранге мышей и давай её трясти. Вот-вот упадёт яранга. Бабушка-мышь выглянула, говорит:
— Ты что детей пугаешь! Заходи!
Мыши говорят:
— Садись, дедушка, сейчас мы тебя вкусными корешками угостим, толкушей угостим.
Кукки начал есть. Наелся. Откинулся назад. Заснул. Бабушка мышатам говорит:
— Приклейте ему на ресницы красные лоскутки.
Мышата приклеили. Кукки проснулся, пошёл домой. Подходит к дому, опустил глаза вниз, красные лоскутки ему глаза прикрыли. Кукки закричал:
— Пожар! Земля горит! Мити! Где ты! Беги скорей! Туши огонь!
Навстречу ему выскочил сын Ауппали. Кукки схватил его и давай им размахивать, направо-налево бить — огонь тушить. Ауппали кричит, выскочила Мити, еле вырвала сына из рук Кукки.
— Ты что делаешь? — кричит Кукки. — Разве не видишь? Пожар! Всё горит!
Мити сорвала красные лоскутки с его ресниц. Смеётся:
— Это мыши над тобой подшутили.
Кукки говорит:
— Пойду к мышам опять. Я им покажу!
Пришёл к мышам. Опять трясёт ярангу. Вот-вот яранга упадёт. Бабушка-мышь говорит:
— Опять детей пугаешь! Перестань трясти, заходи!
Мыши говорят:
— Садись, дедушка, ешь. Вкусные корешки, вкусная толкуша.
Кукки взялся за еду. Забыл, что пришёл ругаться. Много съел. Наелся. Заснул. Бабушка-мышь говорит:
— Разрисуйте ему нос.
Мыши разрисовали ему нос — провели на нём три полоски. До утра проспал Кукки. Рано утром встал, пошёл домой. Идёт — пить захотел. К речке подошёл, наклонился, чтобы попить, и увидел своё отражение. «О, какая там красивая женщина живёт! — подумал он. — С тремя полосками на носу! Вот на ком я женюсь! Хватит мне жить с Мити!»
— Подожди меня! Сейчас я вернусь! — крикнул он отражению в воде и побежал домой.
Дома он взял кроильную доску, деревянный пестик, каменный пестик и полог[126] со стойками. Прибежал к воде. Смотрит. А красавица с тремя полосками на носу смотрит на него. Кукки бросил ей кроильную доску. Доска поплыла вниз по течению. «Не берёт доску, — думает Кукки. — Есть у неё доска». Бросил деревянный пестик. И пестик поплыл. Бросил каменный пестик. Пестик утонул. Кукки обрадовался: «Взяла мой подарок!» Он завернулся в полог и прыгнул в воду. Река вынесла его в море. А море выбросило на берег.
По берегу шла Мити. Видит, полог. Развернула его, а там — Кукки. Вскочил Кукки и говорит:
— Ты что за мной следишь?
Мити отвечает:
— Я за тобой не слежу. Я и не знала, что ты здесь.
Смотрит на него Мити и видит: разрисован нос у Кукки. Кто-то провёл на нём три полоски. Смеётся Мити и говорит:
— Это всё мышата над тобой потешаются. Пойдём-ка домой.
Пошли они вместе домой.
Жили в наших краях семь братьев. Все были умные. Только младший был дурачок. Звали его Оë. Все братья были не женаты. Старший говорит:
— Пора нам пойти по белу свету жён себе поискать. Мы пойдём вшестером. А ты, Оë, дома посиди.
Оë говорит:
— Нет, я дома не останусь, я тоже хочу пойти, мне тоже нужна жена. Да к тому же без меня вы только зря проходите.
Старший брат говорит:
— Нельзя тебе с нами. Говорить ты не умеешь, язык у тебя неповоротливый. Одежда у тебя старая, латаная, лыжи твои не подбиты, а зимних торбасов у тебя и вовсе нет, ходишь в летних. Замёрзнешь. Лучше дома сиди.
Оë говорит:
— Я не замёрзну. Я к морозу привык.
Старший брат говорит:
— Ладно, иди с нами. Но когда будешь мёрзнуть, пеняй на себя.
Встали братья на лыжи и пошли на юг. У старших лыжи хорошие, подбиты камусом,[127] а у младшего, Оë, лыжи плохие, неподбитые. Торбаса у него летние, холодные. Как вышли, Оë сразу отстал. Вечером братья большое стойбище увидели. Тут вдруг Оë их догнал. Легко идёт, будто кто-то его на ремне тащит. Братья говорят:
— А наш Оë, оказывается, вон какой быстрый!
Так они сказали. А раньше всё ругали его, говорили: «Оë — дурачок, Оë — парень совсем никудышный!» Догнал Оë своих братьев, обогнал, вперёд ушёл, первым на стойбище пришёл.
Встретил парня хозяин стойбища Кагынкан. Вместе с ним был его помощник. Они спрашивают:
— Ты один или с товарищами?
— Я с братьями. Нас семеро, — отвечает Оë.
— Зачем приехали?
— Мы свататься приехали, — отвечает Оë.
Хозяева говорят:
— Пусть братья твои здесь остановятся. Дальше нельзя. У нас такое правило.
Подъехали братья. Кагынкан сказал:
— Вон там — место для борьбы. Каждый жених, кто к нам приходит, сначала борется с нашим силачом.
Посмотрели братья туда, куда показал Кагынкан, и обмерли. Там была ледяная площадка, вся в крови.
Кагынкан пошёл к ярангам, закричал:
— Эй, борец, выходи! К нам женихи пришли! Надо встретить их как следует!
Пришёл борец-богатырь. Самый сильный из сильных. Он был такой толстый, что обхватить его было невозможно. Помощник хозяина говорит:
— Его ещё никто не победил!
Борец говорит:
— Кто первый, кто смелый, выходи!
Старший брат говорит:
— Я старший, я буду первым. — И снял кухлянку.
— Подожди, брат. Ты — самый старший, а я — самый сильный, — говорит Оë.— Хоть и плохие у меня лыжи, а я вас обогнал. Тебя этот толстяк убьёт. А со мной ему придётся туго. Давай я сперва попробую.
Старший брат говорит:
— Ладно, пробуй. Надень только мои торбаса и мои борцовские штаны.
— Нет, братья, я в своих торбасах и в своих штанах вас обогнал. В них и бороться буду.
