— Это крайне несправедливо! — строго отчеканила Азалия, смотря на черные волны, будто бы именно к ним относился упрек. Одна из них даже обиженно вспенилась, обдав принцессу солеными брызгами.
Эра сохранил молчание, подмигнув оскорбленной волне. Поскольку драконы не очень-то любили вопросы, то и сами старались их не задавать, говоря лишь прямыми утверждениями, а все остальное со знаком вопроса облачали то в шутку, то в сарказм.
— Я знаю, что должна сделать! — горящие голубые глаза обратились к успевшему заскучать дракону. — И я смогу побороть несправедливость!
— Всего мира? — подтрунивал дракон на пару с волнами, потешаясь над мокрым воинственным видом девушки. Ох уж эти принцессы, чего им только не взбредет в их головушку. Эра кое-как удержался, чтобы напоказ не закатить глаза от ее очередной революционной идеи, и с напущенным шутливым вниманием приготовился слушать.
— Нет, — бойко отозвалась Азалия, — мы с тобой покончим с несправедливостью по отношению к драконам. Всё, что говорилось о вас, было неправдой. И это нужно исправить!
Эра не решился переспрашивать, что именно на этот раз затеяла принцесса и что ее не устраивало по отношению к драконам. Ему же неверное представление о драконах было на руку (на лапу, если уж быть совсем точным), и он не особо хотел делиться со всем миром правдой, кем они были в действительности.
Вскоре принцесса посвятила его в замысел своего победоносного плана, который он не смог переспорить, и она для этого намеревалась сделать то, что ни один дракон не любил.
— И у меня к тебе будет несколько вопросов.
Эра знал, что у Азалии под «несколько» совсем не подразумевалось малое количество. И он, как и любой другой дракон, жутко не любил вопросы… Ведь они так устроены, что были вынуждены давать на них ответы. А не все вопросы были для них безопасны.
========== Глава 6. «К чему приводят вопросы» ==========
Эра под всеми предлогами старался держаться подальше от нацеленной на успех принцессы. Но та даром времени не теряла. Азалия вооружилась пергаментной бумагой, чернильницей и вороным пером и стала вести последовательные записи. Как-то ей приснилось что-то о причинно-следственных связях, и она категорично решила разузнать, как, зачем и почему никому не нужные принцессы достаются драконам.
Начало было положено, и путь ее был тернист. Узнала она от жительниц острова немного, поскольку те сами мало что могли поведать о драконах, зато охотно делились историями своего знакомства с ними. Но практически все рассказы были однотипны и мало чем отличались друг от друга. Всё же, как не бывает худа без добра, так и в общей печальной картине жизни никому не нужных принцесс Азалия углядела закономерность.
Всё, что требовалось, чтобы стать похищенной драконом, — это быть рожденной от короля и королевы, благополучно провалить экзамены по Своду правил поведения принцесс, разочароваться в жизненных постулатах, быть брошенной или не выбранной принцем и отчаяться в возможности лучшей доли. И из этого можно было почерпнуть очень много полезного.
И так ненароком началось появление первой книги от лица принцесс — «Что делать, если вас похитил дракон. Том первый: Как рационально использовать труд дракона, а также простые выкройки штанов» (*бестселлер по версии «Принцесс-таймс»).
— Незаконный труд, неуплата налогов, отсутствие профсоюза для драконов. Да вас, дамочек, засудить за такие непотребства легче пареной репы, — со знанием толка заключил Эра, вычитывая записи из-за плеча принцессы.
— Не подглядывай, — встрепенулась Азалия, чуть не сделав чернильную кляксу на только что написанном филигранными буквами заголовке следующей главы — «Кто такие драконы и что им скармливать на ужин».
Эра положил голову на подоконник, рядом с которым стоял письменный стол принцессы, и нахально ухмыльнулся, обнажив кончики острых зубов.
— Лучше бы написала — как нам, драконам, пережить сожительство с принцессами.
— Как раз этому и будет посвящена третья глава, — весьма серьезно ответила Азалия и мечтательно протянула: — любая принцесса способна облагородить чудище.
Дракону бы стоило обидеться, ибо чудищем он себя не считал, а даже напротив — очень красивым и импозантным мужчиной в самом расцвете драконьих сил (что наступают после первых пятисот лет юношеского мытарства), но Эру забавляла доставшаяся ему необычная принцесса (непутевая — по всеобщему утверждению), и потому он лишь фыркнул на её высказывание и по привычке уткнулся носом в теплое девичье плечо, чтобы та почесала ему макушку.
Уютная комната наполнилась урчанием, смешанным с запахом апельсинового джема и ароматного букета роз, оставшихся после завтрака дракона.
***
«Вот к чему приводят вопросы», — понуро подумала принцесса-без-имени, болтаясь над пропастью. Юный ум так сильно захватила идея познать о драконах всё, чтобы внести и свою лепту в написание главы, посвященной месту обитания чудищ, что дева с волшебными волосами вознамерилась пробраться в святую святых, где никто из них прежде никогда не был. Жилище летающих созданий располагалось в самой высокой горе, испещренной пещерами, словно головка дырявого сыра. Отвесный склон оказался слишком крут, принцесса сорвалась с уступа, но успела зацепиться локоном волос за выступающее иссушенное древо.
Пролетающие мимо нее птицы неодобрительно раскачивали головой, причитая, что нынче пошло сумасбродное поколение дев. Хотя чего еще им было ожидать от никому не нужных принцесс?
«Как бы не пришлось звать на помощь», — ужаснулась девушка, представляя, как тогда ущемится ее гордость. Ведь принцесса-без-имени была горда тем, что никогда и никого ни о чем не просила. И менять своих привычек не собиралась.
«Уж лучше я пострадаю, — взмолилась гордость, надеясь переубедить свою упрямую хозяйку, — чем мы разобьёмся о скалы».
Но девушка старательно игнорировала плач возвышенного чувства и изо всех сил старалась и дальше продолжать подтягиваться. Вновь забраться на уступ — дело непростое, ведь волосы ее были длинные-предлинные, а с каждым рывком сухое дерево жалобно скрипело.
Устав терпеть, древо надломилось, и принцесса-без-имени камнем полетела вниз. Вскрикнув, девушка широко раскрыла глаза, прощаясь с удаляющимся от нее серым облачным небом, а в утешение ее скорой погибели пробившийся сквозь облака луч света решился показаться на ответное прощание.
Вот именно так ей суждено было бы погибнуть — смертью храбрых искательниц ответов на вопросы, если бы луч солнца оказался всего лишь лучом солнца. Но это был золотой дракон. Как прямая остроконечная стрела, он летел за принцессой, безжалостно рассекая свистящий ветер.
Молекулы кислорода охнули и ахнули, наблюдая за волнительным поворотом сюжета, ветер так распереживался, что не знал, в какую сторону ему дуть, а острые скалы у подножия горы в испуге ощетинились, боясь скорого столкновения с непутевой девой.
Поскольку принцесса-без-имени привыкла полагаться только на себя, она схватилась за локон золотых волос, подобно лассо раскрутила его в воздухе и метнула прямиком к вытянутой шее золотого дракона.
Ох как же Румпелю это не понравилось! Мало того, что он соизволил услышать крик принцессы и ринуться за ней вниз, так ему еще не позволили спасти нахальную особу, и та накинула петлю на его шею, как поводок на собаку (не любил он собак, слишком уж те были доверчивы и расположены к люду мирскому!)
Они благополучно спустились на землю, недовольный Румпель пыхтел дымом и огнем, а принцесса-без-имени никак не могла освободить шею дракона от запутавшихся на нем локонов волос, продолжая тянуть их и пытаясь разорвать, чтобы освободиться обоим. Но волшебство так просто не разрушить. Нужен был меч, но коли никто его еще никогда не находил, то и ей придется стоять тут вечно, покуда у кого-то из них не закончится терпение. Но дракон, недолго думая, взял и перекусил золотую удавку. Как говорится — клин клином вышибают (а в их случае — волшебство волшебством, ибо драконы тоже волшебные создания, но пока никто из них об этом не догадывался).
