— Как?
— Знай, пуще смерти Кощей боится света, — ответил Волос, позволяя слугам Кощея заковать себя в кандалы.
— Так у меня же есть фонарик! — обрадовалась Купала.
— Этот фонарик ему до лампочки. Это нетопыри его боятся да нежити, а Кощей боится лишь живого света. Беги отсюда! Помочь ты ему сможешь только наверху.
— Каким образом?
— Обратись к Ладе-защитнице, к Родине-матери Её меч не просто меч, а проводник солнца. Как только она воткнёт меч свой в землю, — солнце войдёт в тёмное царство и разрушит чары Кощея бессмертного.
Сказал это Волос, заревел по-звериному, и, пытаясь разорвать цепи железные, вновь обратился в медведя бурого.
— Я поняла, — крикнула Купала и стремглав помчалась к спасительной двери.
Дёрнула она за ручку, но дверь не открылась. Засунула она фонарик сзади за пояс джинсов, чтобы свет от него защищал её сзади от покойников, и двумя руками дёрнула за ручку. Дверь не поддавалась.
— Хватайте её! — послышался сзади чей-то жуткий голос. И она поняла, что это голос Кощея.
Ещё сильнее дёрнула она за ручку, но ржавая ручка отломилась и осталась у неё в руках. А в её плечи и спину уже вцепились руки чёрных прислужников. Что есть силы, Купала забила в дверь руками и ногами.
— Кто там? — послышалось из-за двери с той стороны.
— Выпустите меня скорей! — закричала Купала. — Умоляю, выпустите!
— Сейчас, сейчас, — кто-то уже вставлял с той стороны в скважину ключ.
Неожиданно фонарик выпал из-за пояса джинсов и разбился.
— Держите её! — послышался чей-то визгливый женский голос за её спиной. И Купала поняла, что это голос Мары. Слуги Кощея схватили Купалу и потащили её назад от двери. Но в этот момент дверь, наконец-то открылась.
На пороге стоял молодой монах с горящей свечой руке.
— Спасите меня! — закричала Купала.
Монах бросился ей на помощь. Ткнул он свечой в морды чёрные, и слуги Кощеевы, отворачиваясь, ослабили хватку. Схватил монах Купалу за руку, и буквально вырвал её из рук чёрных чудовищ.
Купала смогла перевести дыхание лишь тогда, когда монах закрыл дверь на ключ. Она стояла, ни жива, ни мертва. Руки её были в синяках и царапинах. Вся футболка на ней была изодрана сзади в клочья.
— Как ты там оказалась? — спросил монах.
— Лучше не спрашивай. Скорей выведи меня отсюда! — только и смогла она вымолвить.
Вышла Купала из Лаврских пещер, увидала солнце ясное, и так обрадовалась ему, словно второй раз на свет народилась.
— Спасибо тебе, солнце, за то, что ты мне светишь, — поблагодарила она его.
— Может, принести тебе водички? — предложил монах, — из святого источника.
Купала кивнула.
Вдохнула она свежий воздух — закружилась у неё голова от счастья.
— Спасибо и тебе, ветер, за то, что ты есть на свете, — поблагодарила она ветер.
Присела она на травку и сразу почувствовала, как силы вливаются в неё.
— Спасибо и тебе, землица, за то, что даёшь ты силу.
Выпила она воды из кружки, которую принёс монах.
— Спасибо и тебе, водица. Ты меня просто оживила.
Поблагодарила Купала монаха и вышла за ворота Печерской лавры. Глянь, а навстречу ей архистратиг летит, мечом воздух рассекает.
Завис он над ней — схватить хочет. Юркнула Купала в подворотню, он — туда же. Рванулась она к ближайшему подъезду, а из него как раз люди выходят. Шмыгнула она мышкой за металлические кодовые двери, они тут же за ней и захлопнулись.
Только успела перевести дух — слышит звон разбитого стекла. Это слёту архистратиг вышиб плечом оконную раму на пятом этаже.
Влетел он на лестничную площадку и понёсся вниз, с этажа на этаж перепрыгивая. Нажала Купала кнопочку — открылась ей дверь автоматически. А архангел не успел — дверь перед ним захлопнулась.
Стукнул архистратиг с досады щитом по закрытой двери и понёсся обратно наверх к разбитому окну, с этажа на этаж перепрыгивая. Выскочила Купала на улицу и отчаянно замахала рукой проезжающему джипу.
— Куда тебе, девочка? — спросил лысый водитель.
— Куда хотите, только подальше отсюда.
— А что, за тобою кто-то гонится? — с улыбкой полюбопытствовал водитель.
Но улыбка мгновенно исчезла с его лица, когда он увидел вылетающего из окна пятого этажа архангела. Купала рывком открыла дверцу и уселась на заднем сидении.
— Поехали!
Чёрный джип рванул вперёд, в направлении Родины-матери. Архистратиг настиг их, когда машина уже сворачивала к спуску. Он с такой яростью загрохотал своим мечом по крыше, что водитель ненароком вывернул руль в другую сторону.
Джип проскочил через триумфальные ворота и запрыгал по ступенькам, ведущим к музею Великой отечественной войны.
Родина-мать была видна отсюда, как на ладони. Осёдланная крылатым Михаилом машина понеслась к ней по аллее мимо выставленных на обочине пушек.
— Так он мне всю крышу изуродует! — недовольно крикнул водитель и с испугу нажал на тормоза.
В это время огненный меч архангела пронзил крышу в сантиметре от его головы. Архангел по инерции слетел с машины и упал перед ней на асфальт. Водитель ударился головой о руль и потерял сознание. Купала также сильно ушиблась, но быстро пришла в себя.
Защитница Лада Родина-мать была уже совсем близко. Не дожидаясь, пока архангел поднимется, Купала торопливо зашептала:
— Солнце, дай боже! Дай мне Родину-мать живую, а взамен возьми себе металлическую.
Архистратиг вскочил на ноги, грозно расправил крылья и направился к джипу. За его спиной Родина-мать развела руки в стороны и потянулась:
— Боже, как я устала!
Архангел тем временем рванул на себя переднюю дверцу и выкинул из машины водителя. Затем он вытащил из крыши свой меч, засунул его за пояс и взялся за ручку второй дверцы. Купала выскочила из джипа с другой стороны и со всех ног понеслась к своей защитнице.
— Лада, помоги!
450-тонная Лада спрыгнула с постамента, и от удара её ног о землю пушки и танки, стоящие рядом, подскочили вверх на полметра. Купалу тоже порядком подбросило, но когда она приземлилась, её тут же подхватил архангел Михаил и взвился с ней над деревьями.
В два шага гигантская Родина-мать Лада настигла его:
— А ну отпусти девочку! — закричала она ему, — а не то прихлопну тебя, как муху.
Его размеры, по сравнению с ней, примерно мухе и соответствовали. Архистратиг не придал её словам значения и вместе со своей ношей ринулся в яр. Шестидесятиметровая Лада погналась за ним по склонам, размахивая мечом, как мухобойкой, и пару раз едва не пришибла его вместе с девочкой.
— Ну ты достала меня, ведьма старая, — разъярился архангел.
Он опустился на летнюю эстраду и отшвырнул Купалу в сторону.
— Не думай, что я такой маленький. За мной стоит сила высшая, мощь великая, — напыщенно произнёс он и стал расти прямо на глазах.
Через минуту он был уже вровень с Родиной-матерью.
— Ой-ой-ой, как мы надулись, — усмехнулась Лада. — Смотри, как бы тебе не сдуться.
Расправил он крылья свои золотые и стал казаться ещё больше и могущественнее. Попытался он на воздух взлететь. Взмахнул пару раз крыльями, но ничего у него не получилось. Слишком вес у него стал большой, неподъёмный.
— Ой-ой-ой, — опять посмеялась над ним защитница Лада, — не оброни, смотри, нимб с головы своей.
Рассвирепел архистратиг:
— Ну, держись теперь, старуха! Как поднялась ты здесь из земли киевской, так сейчас в неё и ляжешь.
— Посмотрим, — ответила Лада.
Встала Родина-мать перед ним так же, как стояла прежде на постаменте, предостерегающе подняв руки вверх, а затем воинственно по щиту мечом ударила.
— Видишь герб на щите моём? Вспомни, что было с тобой при советской власти? Страшно ещё не стало? Вспомни и Успенский собор, и Михайловский.
Пошёл тут из центра Киева колокольный звон. И из Успенского собора, и из Михайловского.
— Как видишь, восстали они из руин, — показал мечом архистратиг. — А теперь сама держись!
Стали они друг против друга, приготовились. Замахнулся архистратиг и пошёл в наступление. Как мужчина, оказался он гораздо сильнее Лады.
Ударил он по щиту её — пошатнулась она.
— Это тебе за Успенский!
Ударил он второй раз — едва щит она из рук не выронила.
— Это тебе за Михайловский!
Ударил он третий раз — и разлетелся щит с гербом вдребезги.
— А это тебе за все церкви православные!
Осталась Лада с одним лишь мечом. И не может сдержать натиска. Вот уже ступила ногой на бульвар Дружбы Народов, перегородив ступнёй автомобильное движение. И пятится дальше, спотыкается. Вот уже бьются они в Ботаническом саду возле горы Бусовой. Но гонит её архангел дальше, к Лысой горе.
