Пощелкав пальцами по барометру, он серьезно сморщил лицо.
— Будет буря! — предсказал он.
— Сильная? — боязливо спросил Снифф.
— Смотри сам, — посоветовал Муми-папа. — Барометр показывает ноль-ноль, а это для него — самая низкая цифра. Конечно, в том случае, если он с нами не шутит.
Однако похоже было, что барометр не шутил. Прозрачная дымка сгустилась в золотисто-серый туман, а далеко-далеко, у самого горизонта, море стало удивительно черным.
— Пора ехать домой, — сказал Снорк.
— Еще немножко, — попросила фрёкен Снорк. — Мы еще не изучили как следует скалы со стороны моря! Мы даже еще не искупались!
— Пожалуй, мы можем еще немного подождать и посмотреть, чем все это кончится, — сказал Муми-тролль. — Глупо плыть домой как раз тогда, когда мы сделали открытие — отыскали этот остров!
— Но если начнется буря, мы вообще не сможем уехать, — разумно возразил Снорк.
— Здорово! — ликующе воскликнул Снифф. — Мы останемся здесь навсегда!
— Тише, малыши! Мне надо подумать, — сказал папа Муми-тролля.
Спустившись к берегу, он принюхался, повертел головой в разные стороны и наморщил лоб.
Вдали загрохотало.
— Гром! — сказал Снифф. — Ой, как жутко!
Над горизонтом вздымалась грозная темно-синяя стена туч, гнавшая перед собой мелкие светлые клочья облаков. То тут, то там над морем колыхался слабый отсвет.
— Мы остаемся! — решил папа.
— На всю ночь! — вскричал Снифф.
— Пожалуй что так, — подтвердил папа. — Торопитесь построить дом, вот-вот польет дождь!
Лодку «Приключение» вытащили повыше на песчаный берег, а на лесной опушке быстро воздвигли укрытие — дом из парусов и одеял. Муми-мама утеплила стены мхом, а Снорк вырыл кругом канаву, чтобы туда стекала дождевая вода. Все бегали взад-вперед, спасая свои вещи под крышей. Над верхушками деревьев с робким шумом пронесся ветер. Гром гремел уже близко.
— Пойду погляжу, какая погода на мысу, — сказал Снусмумрик.
Плотно надвинув шляпу на уши, он отправился в путь. Одинокий и счастливый, побрел Снусмумрик на самый крайний мыс и прислонился к огромному валуну.
Море изменилось. Теперь его лик был черно-зеленым, верхушки же волн покрыты пеной, а подводные отмели светились желтым светом, словно фосфор. Торжественно гремя, шествовала с юга гроза. Она распустила свои черные паруса над морем, она разрасталась, занимая уже половину неба, а молнии мерцали, предвещая ненастье.
«Гроза несется прямо над островом», — подумал Снусмумрик, дрожа от радости и любопытства.
Он не спускал глаз с грозы, шествовавшей над морем. И внезапно увидел маленького черного всадника на черном скакуне. Они показались лишь на миг на фоне светлевшей стены облаков; плащ всадника развевался, точно крылья, они поднимались все выше и выше… И вот они исчезли в ослепительном рое молний… Солнце скрылось, а дождь, словно серая завеса, раскинулся над морем.
«Я видел Волшебника! — подумал Снусмумрик. — Должно быть, это был Волшебник верхом на своей черной пантере! Они существуют на самом деле, это не просто старая сказка…»
Повернувшись, Снусмумрик помчался вприпрыжку по берегу. Он едва успел укрыться в палатке. Тяжелые капли дождя уже бились о парусину, трепетавшую и хлопавшую на бурном ветру. Несмотря на то что до вечера оставалось еще несколько часов, весь мир окутала мгла. Снифф завернулся с головой в одеяло, он страшно боялся грозы. Другие, скорчившись, сидели друг возле друга. В палатке стоял сильный запах цветов, собранных Хемулем. Гроза грохотала уже где-то совсем близко. Раз за разом их укрытие освещалось белыми отсветами молний, а разъяренное море гневно выбрасывало на уединенный остров самые высокие свои волны.
— Какое счастье, что мы не в море, — сказала Муми-мама. — Ой-ой, какая ужасная погода!
Вся дрожа, фрёкен Снорк сунула свою лапку в лапку Муми-тролля, и он почувствовал себя настоящим храбрым мужем, ее опорой и защитой.
Снифф громко кричал, лежа под одеялом.
— Теперь гроза прямо над нами! — сказал Муми-папа.
В тот же миг шипящая гигантская молния, сопровождаемая чудовищным грохотом, ударила прямо в остров.
— Точное попадание! — сказал Снорк.
Все это и в самом деле было чуточку ужасно. Хемуль сидел держась за голову.
— Шум! Вечный шум! — бормотал он.
Теперь гроза переместилась к югу. Раскаты грома раздавались все дальше и дальше, а молнии были уже не такими яркими. Под конец вокруг слышался лишь шорох падавших дождевых капель да грохот морских волн, бившихся о берега.
«Пока не стану рассказывать о Волшебнике, — подумал Снусмумрик. — Они и так все страшно напуганы».
— Выходи, Снифф, — сказал он. — Гроза прошла!
Снифф, моргая глазками, выпутался из одеял. Он был немного смущен тем, что так ужасно кричал, и, зевая, почесывал себя за ухом.
— Который час? — спросил он.
— Скоро восемь, — ответил Снорк.
— Тогда, думаю, мы пойдем и ляжем спать, — сказала мама Муми-тролля. — Все это было так волнующе!
— А разве не интересно посмотреть, куда ударила молния? — спросил Муми-тролль.
— Посмотрим завтра, — ответила мама. — Завтра мы все изучим и поплаваем в море. Сейчас же остров весь мокрый, и серый, и неприютный.
И, подоткнув под малышей одеяла, она заснула, положив свою сумку под подушку.
А за стенами палатки все нарастала и крепчала буря. В грохоте морских волн, вкрадываясь в него, проскальзывали диковинные звуки: чьи-то голоса и топот бегущих ног, хохот и звон больших колоколов, доносившихся откуда-то к берегам моря. Снусмумрик тихо лежал, прислушиваясь, мечтая и вспоминая свои путешествия вокруг света. «Скоро пора снова отправляться в путь, — подумал он. — Но еще не сейчас».
Четвертая глава,
в которой после ночного набега хатифнаттов фрёкен Снорк теряет свою челку и где рассказывается о необычайно редких находках, обнаруженных на необитаемом острове
Посреди ночи фрёкен Снорк проснулась с ужасным ощущением. Что-то коснулось ее мордочки. Не смея поднять глаза, она беспокойно принюхивалась. Пахло чем-то паленым. Фрёкен Снорк, натянув одеяло на голову, негромко вскрикнула:
— Муми-тролль, Муми-тролль!
Муми-тролль тотчас проснулся.
— Что случилось? — спросил он.
— Сюда нагрянула какая-то опасность! — сказала из-под одеяла фрёкен Снорк. — Я чувствую, тут затаилась какая-то опасность!
Муми-тролль вперил взгляд в темноту. Да, там что-то было! Мелкие огоньки… Светящиеся бледным светом фигуры, сновавшие взад-вперед среди спящих… Муми-тролль принялся трясти Снусмумрика, чтобы разбудить его.
— Видишь! — в ужасе прошептал Муми-тролль. — Привидения!
— Нет, — ответил Снусмумрик. — Это хатифнатты. Гроза зарядила их электричеством, поэтому они светятся. Не подавай признаков жизни, иначе тебя может ударить электрическим током.
Казалось, хатифнатты что-то искали. Они перерыли все корзины, и запах паленого становился все сильнее. Внезапно они собрались в углу, где спал Хемуль.
— Как ты думаешь, чего им от него надо? — взволнованно спросил Муми-тролль.
— Они, верно, ищут барометр, — объяснил Снусмумрик. — Я предупреждал, чтобы он не брал его с собой. Теперь они его отыскали!
Объединив усилия, хатифнатты вытаскивали барометр наверх. Чтобы удобнее схватить его, они влезли на Хемуля, и теперь запах паленого распространился далеко вокруг.
Снифф проснулся и начал скулить.
В этот момент в палатке раздались громкие вопли. Какой-то хатифнатт наступил на морду Хемуля. Начался неописуемый переполох. Робкие вопросы смешивались с жалобным воем, когда кто-то случайно наступал на хатифнатта и обжигался или получал удар электрического тока. Хемуль носился вокруг, крича от страха, и неожиданно запутался в парусине, отчего палатка рухнула и погребла под собой всех ее обитателей. Это грозило ужасной опасностью.
Позднее Снифф утверждал, что прошло не меньше часа, прежде чем они выпутались. (Возможно, он чуточку преувеличивал…)
Высвободившись наконец из парусины, хатифнатты исчезли в лесу вместе с барометром. И ни у кого не было ни малейшего желания их преследовать.
Хемуль с громкими воплями сунул морду в мокрый песок.
— Нет, это уж слишком! — заявил он. — Почему бедный невинный коллекционер-ботаник не может жить в мире и покое?
— Жизнь не исполнена мира и покоя! — восторженно заметил Снусмумрик.
— Дождь прошел, — сказал Муми-папа. — Видите, малыши, небо ясное! Скоро начнет светать!
Мама Муми-тролля дрожала мелкой дрожью от холода, крепко держа в руках свою сумку. Взгляд ее был устремлен ввысь над поверхностью бушующего моря.
— Соорудим новое жилище и попытаемся уснуть? — спросила она.
