Эрих КЁСТНЕР
35 МАЯ
Повесть
Перевела с немецкого Екатерина Вильмонт
Хорошо иметь дядюшку, с которым можно провести веселый денек и даже отправиться в невероятное путешествие - просто потому, что задано сочинение про экзотические Южные Моря.
СОДЕРЖАНИЕ
Это еще не начало (вместо предисловия)
Это было 35 мая
Вход свободный! Детям за полцены!
Ганнибал чихает в знак согласия
Безумный мир не так уж безумен
Осторожно, высокое напряжение
Встреча с Сельдерюшкой
Дядюшка читает о том, что сам пережил
Размышления для родителей _____________________________________________________________________
НИ ОДНОЙ КНИЖКИ БЕЗ ПРЕДИСЛОВИЯ!
(Правило Эриха Кестнера)
Нет правил без исключений. У этой книжки почему-то нет предисловия автора. Наверно потому, что 35 мая нет в календаре. Но, как ни странно, ИСТОРИЯ о том, как появилась эта книжка, есть в предисловии к совсем другой повести Кестнера - "Эмиль и сыщики". Вот она:
ЭТО ЕЩЕ НЕ НАЧАЛО
Вам-то я могу откровенно признаться: историю про Эмиля и сыщиков я сочинил совершенно случайно. Дело в том, что я собирался написать совсем другую книгу. Книгу, в которой тигры от страха лязгали бы клыками, а с финиковых пальм так и сыпались кокосовые орехи. Ну и конечно, там была бы черно-белая в клеточку девочка-каннибалка, и она бы вплавь пересекла Великий или Тихий океан, чтобы, добравшись до Сан-Франциско, получить в фирме "Дрингватер и компания" бесплатную зубную щетку. И звали бы эту девочку Петрозилья, но это, конечно, не фамилия, а имя.
Одним словом, я хотел написать настоящий приключенческий роман, потому что один бородатый господин сказал мне, что вы, ребята, больше всего на свете любите читать именно такие книги.
Три главы были уже совсем готовы. Я остановился как раз на том, как вождь по имени Великий Ворон, прозванный также Скороходом, скинул насаженное на лезвие своего перочинного ножика печеное яблоко и, сохраняя полное хладнокровие, быстро сосчитал до трехсот девяноста семи...
И вдруг все застопорилось, потому что я забыл, сколько ног у кита. Я тут же улегся на пол - а надо вам сказать, что лучше всего я думаю, лежа на полу, - и принялся вспоминать, но так и не вспомнил. Тогда я стал листать толковый словарь - сперва на букву "К", а потом, из добросовестности, на букву "Р" - "Рыба-Кит", но про китовые ноги нигде не было сказано ни слова. А я не мог писать дальше, не зная точно, сколько у кита ног. Совершенно точно!
Дело в том, что если бы кит встал в то утро не с той ноги, то вождь по имени Великий Ворон, прозванный также Скороходом, никогда не встретился бы с ним в джунглях. А если бы он не повстречался с китом именно в тот момент, когда на лезвие его перочинного ножика было наколото печеное яблоко, то клетчатая каннибальская девочка, которую звали Петрозилья, никогда бы не увидела мойщицу бриллиантов фрау Леман, а не столкнись Петрозилья с фрау Леман, она никогда не получила бы драгоценного талона, по которому в Сан-Франциско фирма "Дрингватер и компания" бесплатно выдает совершенно новую зубную щетку, и тогда бы...
Короче говоря, мой приключенческий роман - а я так радовался, сочиняя его, - споткнулся, так сказать, о китовую ногу. Я был очень огорчен. А когда я рассказал об этом фройляйн Фидельбоген, она пришла в такое отчаяние, что чуть не заплакала. Но плакать ей было некогда, потому что она как раз накрывала на стол к ужину, и она отложила слезы на потом, а потом забыла, что собиралась поплакать. Таковы женщины! Книгу я хотел назвать "Петрозилья из джунглей". Мировое заглавие, верно? А теперь три готовые главы лежат у меня под ножкой письменного стола, чтобы он не шатался. Но разве это подходящее место для приключенческого романа, действие которого происходит не где-нибудь там, а в тропиках?
Конечно, это не подходящее место! И потому не прошло и трех лет, как автор ВЫНУЛ рукопись из-под ножки письменного стола (аккуратно положив взамен что-то другое), дописал до конца и опубликовал, несмотря на то, что ему по известным причинам так и не удалось выяснить количество ног у кита.
Изменились заглавие, имена героев и места действия, но остались черно-белая в клеточку девочка, кит и фрау Леман, которые и помогли нам узнать в предисловии к одной книжке историю другой, тогда еще не написанной. И тут снова сработало правило Эриха Кестнера:
НИ ОДНОГО ПРЕДИСЛОВИЯ БЕЗ КНИЖКИ!
Счастливого вам путешествия!
Издатели _____________________________________________________________________
ЭТО БЫЛО 35 МАЯ
Это было тридцать пятого мая. И потому совершенно неудивительно, что дядюшка Рингельхут решительно ничему не удивился. Случись вся эта история на неделю раньше, он наверняка подумал бы, что или он сам или весь мир немножко спятили Но тридцать пятого мая человек должен быть готов к любым неожиданностям.
Вдобавок, это был четверг. Дядюшка Рингельхут зашел за своим племянником Конрадом в школу, и теперь они вдвоем шагали по Глациштрассе. Конрад выглядел весьма озабоченным. Но дядюшка ничего не замечал, он просто радовался предстоящему обеду.
Однако, прежде чем продолжить рассказ, я почитаю своим долгом чуть-чуть углубиться в семейную историю. Итак, дядюшка Рингельхут доводился братом отцу Конрада. А поскольку он все еще не был женат и жил совсем один, то по четвергам ему разрешалось забирать Конрада из школы. В этот день они вместе обедали, беседовали, пили кофе и лишь под вечер мальчик вновь возвращался к родителям. Эти четверги были страшно веселыми! Ведь у дядюшки не было жены, чтобы приготовить обед! И какой-нибудь там горничной или кухарки у него тоже не было! Поэтому по четвергам они с Конрадом ели престранные вещи. Что-нибудь вполне безумное, вроде вареной ветчины со взбитыми сливками. Или соленых крендельков с брусникой. Или вишневого пирога с английской горчицей. Надо сказать, что английскую горчицу они предпочитали немецкой, ведь английская горчица ужасно острая и кусается так, будто у нее есть зубы.
А если иной раз после такого обеда им делалось дурно, то они пялились в окно и хохотали так, что соседи думали: у аптекаря Рингельхута с племянником явно не все дома.
Итак, они шли по Глациштрассе и дядя вдруг спросил без обиняков:
- Что с тобой стряслось?
Но тут кто-то потянул его за пиджак.
Дядя и племянник обернулись и увидели большого черного коня, который вежливо осведомился:
- Простите, у вас случайно нет при себе кусочка сахару?
Конрад с дядей покачали головами.
- В таком случае еще раз простите за беспокойство, - сказал большой черный конь, надел свою соломенную шляпу и уже собрался уйти.
Дядюшка Рингельхут сунул руку в карман и спросил:
- А не угодно ли сигаретку?
- Спасибо, нет, - печально ответствовал конь, - я не курю.
И церемонно откланявшись, потрусил к Альбертплац. Там он остановился перед лавкой с деликатесами и у него потекли слюнки.
- Нам бы следовало пригласить конягу на обед, - заметил дядюшка. Он явно проголодался. - Затем, искоса глянув на племянника, Рингельхут спросил: - Конрад, в чем дело? Ты меня совсем не слушаешь!
- Ах, дядя, мне в школе задали сочинение про моря южного полушария, еще их называют Южные моря.
- Сочинение про Южные моря? Да, это чрезвычайно неприятно.
- Это просто кошмар, - сказал Конрад. - Всем, кто успевает по арифметике, задали эти Южные моря. Потому что у нас, видите ли, отсутствует фантазия! А другие будут писать про строительство пятиэтажного дома. По сравнению с Южными морями это чепуха на постном масле! Детские игрушки! Вот что выходит, если успеваешь по арифметике!
- А у тебя и впрямь неважно с фантазией, милейший, - заметил дядя Рингельхут. - Но тебе крупно повезло, что у тебя такой дядя. Ничего, не дрейфь, мы такие Южные поря покажем твоему учителю, что только держись!
И с этими словами он ступил одной ногой на мостовую, а другая осталась на тротуаре. Так он и ковылял рядом с племянником. Конрад был всего лишь человек и ему это, разумеется, доставляло немалое удовольствие.
А когда ковыляющий дядюшка, раскланявшись с каким-то прохожим, воскликнул, едва тот отошел:
- Тьфу, черт, это же был судебный исполнитель! - мальчик залился смехом, точно от щекотки.
Придя на квартиру дядюшки, они тотчас же уселись за стол. На обед у них был пирог со шпиком и мясной салат с малиновым соком.
- Древние спартанцы ели даже кровяной суп и бровью не вели, сказал дядюшка. - А тебе нравится сегодняшний обед, мой юный друг?
- Жуть какая вкуснота! - отвечал Конрад.
- Н-да, закалка великое дело! - заметил дядюшка. - Когда я был солдатом, нас кормили макаронами и селедкой, а в студенческие годы я ел рис, сваренный на сахарине. Кто знает, что придется есть вам, когда вы подрастете. А посему, мой мальчик, ешь все подряд, пока желудок не задубеет!
И он добавил в мясной салат племянника еще ложку малинового сока.
