занялись приготовлениями.
Лили знала один трюк, с помощью которого можно обхитрить взрослых. Она собрала в кучу подушки и мешки и укрыла их одеялом так, чтобы было похоже на две спящие фигуры. Если дядя Джим заглянет в комнату, он подумает, что это они с братом. Тем временем Мики прикрепил на дверь записку: «Мы легли спать. Не беспокоить!»
Затем дети приоткрыли окно, чтобы его можно было легко открыть снаружи. Так они смогут без лишнего шума попасть ночью домой. Услышав рёв дядюшкиного автомобиля, они прошмыгнули через щель в изгороди обратно к бабушке Агате.
Начинающие детективы переоделись во всё чёрное и были полностью готовы к секретному заданию.
Компания в тёмных костюмах быстро шла по улицам притихшего к вечеру города. Несколько рабочих всё ещё безнадёжно копошились вокруг неработающего дракона. У дома Ирмы друзья увидели уже знакомого им любителя музеев. Кажется, он даже пытался заглянуть в окна.
– Он что, хочет попасть в музей? Какой энтузиазм, ведь открытие только завтра! – воскликнул Педро.
Мужчина, заметив их, поспешил в противоположную сторону.
– Я точно его раньше где-то видела, – сказала Ирма, припарковав роллатор.
Она предусмотрительно оставила открытым окно на первом этаже, так что им не пришлось снова карабкаться по водосточной трубе.
Попав в дом, они сразу пошли в секретную комнату и стали наводить там уют. Бабушка Агата принялась накрывать на стол. Она принесла с собой пакет домашних кексов, бутылку сока и стаканы. Во время тайного наблюдения они наверняка проголодаются. Педро захватил пару своих критических заметок, надеясь при случае вручить их Антти. Но когда петух попытался оставить листочки на видном месте в гостиной, бабушка Агата запретила. Ничто не должно было выдать их пребывание в доме.
Было уже почти девять часов. Вскоре послышались голоса и в замке повернулся ключ. Все устроились на своих местах, припав к отверстиям в стене. Они увидели, как Мату и Антти прошли в гостиную. Мату поставил на стол ящик с письмами.
– Правда, я мог бы остаться и помочь. Это совсем меня не затруднит, даже наоборот… – начал было Мату, но Антти отказался настолько вежливо, насколько смог.
– Видите ли, я знаю мир Ирмы Бряц как свои пять пальцев. Я бы мог вам очень пригодиться, – снова попробовал Мату, но Антти был непреклонен.
– У меня огромный опыт в таких делах, поэтому быстрее справлюсь один, – объяснил он.
– Да, но… – начал было мэр.
– Спасибо, но нет. Вы, наверное, уже спешите, – строго сказал Всезнайнен, и Мату оставалось только подчиниться.
– Ну что ж, – печально вздохнул он, – я зайду попозже и поставлю второй замок. А то воров развелось кругом! Может быть, тогда увидимся! – И Мату удалился.
Критик подошёл к ящикам с письмами. Он открывал конверт, просматривал письмо и переходил к следующему.
– Не то, опять не то, – бормотал он.
– Ну у него и скорость! – удивилась Ирма. – Но так ведь невозможно прочитать, что именно сказано в письме.
– Похоже, он ищет что-то конкретное, – догадалась бабушка Агата.
– Я знаю только одно письмо, которое может кого-то заинтересовать, и это… – начала Ирма, но тут Антти опять забормотал:
– Ирме нравились The Beach Boys? [1] Здесь письмо от Брайана Уилсона [2]. Моё мнение: бездарная, легкомысленная, однообразная музыка. Ничего интересного, – заявил он и схватил следующее письмо.
– И это было именно то, о чём я думала, – закончила Ирма.
Вдруг Антти замер. Он долго разглядывал очередной конверт, наконец дрожащими руками вскрыл его и медленно поднёс письмо к глазам.
– Что он там увидел? Что он увидел? – зашептал Педро.
– Вот оно! Письмо моего деда! – возбуждённо проговорил Всезнайнен.
– Чьё письмо? – спросил Мики.
– Его деда Уско Всезнайнена, – ответила Ирма.
Глаза критика быстро забегали по строчкам. Затем они широко распахнулись.
– Нет! Не может быть! – воскликнул он.
Вдруг за окном террасы послышался шум. Критик вздрогнул и обернулся. Лили, Мики, Ирма, бабушка Агата и Педро увидели, как за окном промелькнула фигура c тёмной копной волос в чёрной фуражке.
– Смотрите! – шепнула Лили.
Антти положил письма обратно в ящик, закрыл крышку и вышел из комнаты.
– Ничего он не сочинил. Он всё перепутал, – бормотал расстроенно критик.
– О чём это он? – не понимала Лили.
Все затаили дыхание. Входная дверь грохнула. Они подождали ещё немного и, убедившись, что в доме никого больше нет, покинули тайную комнату.
– Что он такого увидел в письме? – недоумевал Мики. Он взял из ящика несколько писем, словно надеялся, что какое-то из них окажется подозрительным.
– И что за шум был за окном? – спросила бабушка Агата.
– Вам не показалось знакомой та чёрная фуражка? – спросила Ирма. – Ну, ладно. В любом случае нам нужно уходить, пока не вернулся Мату Вонни.
Они осторожно прошли через террасу, вышли из дома и растворились в ночном сумраке.
Проснувшись следующим утром, дети обнаружили на кухонном столе половину пачки ржаных хлебцев и записку: «Больше ничего нет. Сегодня можете выбить ковры. Джим». Дети переглянулись и молча отправились к бабушке Агате.
Из-за соседки снова послышалась весёлая возня Педро, который пытался дотянуться до замка. В конце концов открыла Ирма.
– Я всегда забываю, что слишком низкий, чтобы достать до замка! – причитал Педро, приветствуя детей.
– Тебе бы пригодился реактивный ранец, – усмехнулась Лили.
Педро очень воодушевился.
– Я был бы тогда первым летающим петухом в мире! – воскликнул он.
С кухни доносился потрясающий аромат. Это бабушка Агата пекла блины. Радостно болтая, вся компания отправилась на кухню. Педро плюхнулся на собственный барный стул, который бродяга Ржаник притащил им с бабушкой Агатой в подарок из бара «Бараний рог». Перед петухом лежал листок, и он с важным видом царапал на нём ручкой. На листке было написано: «Завтрак, который называют самым важным приёмом пищи, обычно представляет собой радостный сюрприз».
Педро рассеянно почесал голову крылом:
– Это очень сложная критическая заметка. Пожалуй, самая сложная из тех, что я писал. Но надеюсь, всё получится.
– Ты выглядишь очень профессионально с этими перьями, торчащими во все стороны, – похвалил его Мики.
Педро просиял:
– Спасибо! Я думаю, все настоящие критики должны так выглядеть!
– Ему пришлось постараться, чтобы привести перья в такой беспорядок, – рассмеялась Ирма.
– У настоящего критика всегда взлохмаченные волосы. Но так как у меня нет волос, то пришлось взлохматить перья, – сказал петух, блестя глазами.
– Последний блин готов! – объявила бабушка Агата, и все уселись за
