— Странно? — кричал Ворон. — Батарейка разрядилась, можешь ты это понять, бабушка Бурёнка! Хозяин, понятное дело, забывал выключить фонарик. Тот непрерывно работал.
Ну как эти крестьяне не могут понять, что фонарики полагается выключать. Иначе батарейки быстро разряжаются!
— И лампочка не светит, — сказала Мама Му.
— Вез тебя знаю! — закричал Ворон.
Мама Му ещё подумала.
— Я знаю, что делать, Ворон! — сказала она.
Ворон сидел на сене, прикрыв глаза.
— Что делать? — сказал он. — Всё черно. Я ничего не вижу. Я больше никогда ничего не увижу.
— А мой велосипед! — сказала Мама Му. — На нём тоже есть фонарик! Мы можем взять мой…
Ворон подпрыгнул, не дав ей договорить.
— Твой велосипед! На нём есть фонарик! Почему ты об этом молчишь? К велосипеду! — кричал он уже из дальнего конца коровника.
Мама Му стояла и смотрела ему вслед.
— К велосипеду так к велосипеду! — сказала она спокойно. И пошла за ним. — Мы с Вороном поедем на велосипеде среди ночи. Вот будет здорово!
Скрип-скрип, дзинь-дзинь.
Ночь чёрная, непроглядная. Среди темноты светил маленький велосипедный фонарик. Ворон сидел на руле и звонил блестящим велосипедным звонком.
— Я сижу на руле и звоню велосипедным звонком, — сказал он.
— Подумай только, мы с тобой зимней ночью едем на велосипеде, — сказала Мама Му и перевела взгляд вверх на звёзды.
Бум! Велосипед наехал на камень. Ворон едва удержался на руле.
— Не надо смотреть на звёзды, Мама Му! — сказал он. — Смотри на дорогу! Смотри, куда едешь.
Мама Му посмотрела вверх. Среди веток, покрытых инеем, мерцали звёзды. Она подумала: «Как это красиво!»
— Му-у, до чего приятно видеть свет среди тьмы, — сказала она.
— Вон там! — громко крикнул Ворон и показал вперёд. — Это тот самый камень!
Он стремительно соскочил с велосипеда. Когда Мама Му, затормозив, остановилась, он уже стоял у камня.
— Сейчас я приподниму камень, — сказал он, — вытащу мою батарейку, вставлю её в фонарик и освещу весь мир.
— Как хорошо, Ворон, — сказала Мама Му.
— Ах-ах, ой-ой, камень — долой! — крикнул Ворон и сдвинул тяжёлый камень.
Бабах! Камень сдвинулся с места. Что-то под ним лежало. Но совсем не батарейка, а старая рыба. У Мамы Му перехватило дыхание.
— Какая странная батарейка, — сказала она.
— Рыба! — воскликнул Ворон. — Старая засохшая рыба.
Мама Му покачала головой.
— Это явно не тот камень, — сказала она.
А Ворон уже ел рыбу.
— Как не тот? — кричал он. — Да ты только попробуй эту прекрасную плотвичку, которую я припрятал про запас. Понюхай, отведай, похрусти. Только-только собираешься расстроиться оттого, что не можешь найти батарейку, и тут — раз — попадается старая рыба. Вот радость-то! Пр-рекр-расно! Отведай, похрусти. Камень был тот самый!
И вскоре Ворон уже расправился с рыбой.
— Вот так-то! — крикнул он. — Поехали!
Скрип-скрип, дзинь-дзинь.
Опять они ехали' на велосипеде тёмной зимней ночью.
У Ворона замёрзли ноги. Он пересел на рог Мамы Му и спрятал ноги в её чёлку. Ноги согрелись.
— Иней и звёзды, — сказала Мама Му и посмотрела в темноту. — Подумать только, — сказала она задумчиво. — Когда стоишь в коровнике и смотришь наружу, то кажется, что там всё черным-черно. А когда выйдешь, то видишь очень много.
— Тут! — громко закричал Ворон и показал на камень. — Вот это тот самый камень! —
Он соскочил с велосипеда. Когда Мама Му, затормозив, остановилась, он уже стоял у того самого камня.
— Ах-ах, ой-ой, камень — долой! — крикнул Ворон и сдвинул тяжёлый камень.
Бабах! Камень сдвинулся с места. И пожалуйста — появилась батарейка.
Ворон обрадовался! Он отвинтил крышку фонарика, взял батарейку, вложил её и опять закрутил крышку. Потом нажал на кнопку. Фонарик светил!
Ворон стал прыгать и светить. Он освещал деревья и камни, велосипед и фонарик на нём.
Светил в глаза Мамы Му. Она зажмурилась.
— Му-у, как это хорошо, Ворон, — сказала она. — А теперь мы можем…
— Теперь я могу улететь домой, — сказал Ворон. — Пока!
Хлоп-хлоп-хлоп. Он улетел вместе со своим фонариком.
— Пока-пока, Ворон, — сказала Мама Му. Но он её не слышал. Он был уже далеко в своём Вороньем лесу.
Она постояла в темноте, глядя ему вслед.
— Он похож на звёздочку, которая летает среди деревьев в лесу, — сказала она. — А теперь… её больше нет.
И она села на велосипед.
Скрип-скрип, дзинь-дзинь.
Мама Му медленно ехала по зимней ночной дороге через тёмный лес к себе в коровник. И любовалась на звёзды.
Дело было рано утром. Так рано, что, наверное, это была ещё ночь. Но в коровнике все обитатели уже проснулись. Они зевали и потягивались. Одна из коров негромко пела.
— Надеюсь, он прилетит, — сказала Мама Му. — Хотя ещё и очень рано.
Тук-тук-тук. В окно коровника постучали.
— Да! — сказала Мама Му. — Вот и он!
Она открыла окно.
— Привет, Ворон, — сказала она. — Рада тебя видеть!
— Привет, Мама Му, — сказал Ворон и зевнул.
— Но что у тебя на голове? — сказала Мама Му. — Тебя нельзя узнать.
— Шлем, конечно, — сказал Ворон.
— Му-у? — сказала Мама Му. — Шлем? Зачем тебе шлем?
— Ну что понимаете вы, коровы? — сказал Ворон. — Сейчас так рано. И очень темно. Я ничего не вижу. А в лесу полно деревьев! Я могу на них с лёту наткнуться. Теперь у меня шлем на голове, и мне не больно.
— Му-у! — сказала Мама Му. — И ты наткнулся на дерево?
— Не знаю, — сказал Ворон. — У меня был шлем на голове, и я ничего не почувствовал.
— Ах, вот как! — сказала Мама Му.
Ворон взлетел. Он полетел в одну сторону, потом в другую, внимательно всматриваясь.
— Где он? — крикнул он. — Не вижу.
Все коровы растерянно переглянулись.
— Кто он? — спросила Мама Му.
— Сюрприз! — крикнул Ворон. — Ты сказала, что будет сюрприз. Какой сюрприз? Покажи!
— Ах, вот что, — сказала Мама Му. — Скоро увидишь, Ворон.
— Все коровы заспанные, не то что днём, — сказал Ворон. — Всё остальное в точности как всегда.
Несколько коров тихонько пели.
— И голоса у них какие-то чудные, — сказал Ворон.
— Му-у, Ворон. Это не голоса у них чудные. Это они репетируют! Потом будут петь.
— Петь?! — сказал Ворон. — Вот эти коровы будут петь?
— Му-у. И я с ними.
— Кар-р-р! — закричал Ворон и замахал крыльями. — Я надеюсь, что не это твой сюрприз. Что не ради этого я проснулся так рано, надел шлем и прилетел через тёмный лес сюда. Ну, не для того же, чтобы слушать, как поют коровы.
Мама Му тоже тихонько пела. Она приветливо посмотрела на Ворона и сказала:
— Сегодня особый день, Ворон. Ты знаешь, что это за день?
— Конечно, я это знаю, — быстро ответил Ворон. — Сегодня четверг. И четверг бывает каждый четверг. Что в четверге такого особенного?
— Сегодня день Мюсии[2], — сказала Мама Му.
— Что-что? — спросил Ворон и стал надевать шлем.
— День Мюсии.
— Мне пора домой! — сказал Ворон. — Эх! Этот день называется днём Люсии. Пока-пока! — Он застегнул шлем и прыгнул на окно.
— Она идёт! — крикнула Мама Му. — Сюрприз. Выгляни в окошко! Как красиво!
Они услышали песню Люсии.
Все коровы замычали, им тоже казалось, что это очень красиво. Ворон повернулся в другую сторону.
— Помогите, привидение! — закричал он. — Идёт сюда! Где спрятаться?
— Му-у, Ворон, — сказала Мама Му. — Это не привидение. Это жена хозяина. На ней одеяние Люсии. Посмотри, как это красиво!
Ворон даже не хотел смотреть. Он сунул голову в сено.
— Не может быть! — кричал он. — Она горит!
— Перестань кричать и махать крыльями, — сказала Мама Му. — Она не горит. У неё на голове свечи!
Ворон взлетел. В самом дальнем углу коровника он нашёл огнетушитель и потащил его к двери. Он кричал и махал крыльями.
— Хозяйка горит! — кричал он. — Если поторопимся, успеем потушить!
— Не мешай. Ворон, — сказала Мама Му. — Посиди. Она принесёт поднос и кофе для коров.
У Ворона огнетушитель упал, так он торопился. Шум был такой, что Мама Му еле слышала пение, хотя хозяйка была уже у двери.
— Хозяйка горит! Если поторопимся, успеем потушить! — кричал Ворон.
— Перестань шуметь, Ворон, — сказала Мама Му. — Садись. Сейчас она войдёт. Му-у, как будет красиво!
Дверь коровника распахнулась. От свечей Люсии исходил яркий свет. Песнь Люсии звучала громко и отчётливо. Санкта-а Люси-и-я!
Ворон вынул шланг огнетушителя, направил его на хозяйку и нажал на кнопку!
— И-и-и-и! — закричала хозяйка. Перестала петь и бросила поднос на пол.
