не очень-то вас баловала, – проговорила она не без смущения, – но вам известно, что ваш батюшка был доволен вашими успехами. И я всегда… гм… гм… вас любила.
Сара посмотрела на неё тем спокойным, ясным взглядом, который мисс Минчин совершенно не выносила.
– Любили, мисс Минчин? – сказала она. – Я этого не знала.
Мисс Минчин покраснела и выпрямилась.
– А следовало бы знать, – произнесла она. – Впрочем, дети никогда не понимают, что для них лучше. Мы с Амелией всегда говорили, что вы самая умная из наших воспитанниц. Неужели вы поступите против воли вашего батюшки и не вернётесь ко мне?
Сара шагнула вперёд и остановилась, молча глядя на неё. Она вспомнила тот день, когда мисс Минчин объявила ей, что у неё никого нет и ей грозит опасность оказаться на улице; она вспомнила долгие голодные часы, проведённые на чердаке в обществе Эмили и Мельхиседека.
– Вы знаете, почему я не хочу возвращаться к вам, мисс Минчин, – сказала Сара, не отводя от неё глаз. – Вы это очень хорошо знаете.
Суровое лицо мисс Минчин вспыхнуло от гнева.
– В таком случае вы никогда не увидите ваших подруг! – вскричала она. – Я позабочусь о том, чтобы ни Эрменгарде, ни Лотти не разрешили…
Мистер Кармайкл прервал её, вежливо, но твёрдо.
– Простите, – сказал он, – Сара будет видеться со всеми, с кем пожелает. Не думаю, что родители её подруг ответят отказом на приглашение мисс Кру навестить её в доме опекуна. Мистер Кэррисфорд позаботится об этом.
Надо признать, что даже мисс Минчин пришлось отступить. Уж лучше бы у Сары был дядюшка-холостяк! Он мог бы вспылить, если бы посчитал, что с его племянницей дурно обошлись, но и только! Мисс Минчин тут же поняла, что родители вряд ли запретят своим дочерям дружить с юной наследницей алмазных копей. А расскажи мистер Кэррисфорд, как дурно обращались с Сарой Кру, это будет грозить мисс Минчин большими неприятностями.
– Вы берёте на себя нелёгкую задачу, – сказала индийскому джентльмену мисс Минчин, направляясь к выходу. – Вы сами это скоро поймёте. Это неблагодарный и лживый ребёнок. – И, повернувшись к Саре, добавила: – Теперь вы, верно, снова чувствуете себя принцессой.
Сара опустила глаза и слегка покраснела: ей подумалось, что людям чужим, хотя и очень добрым, будет поначалу не так-то легко понять её фантазии.
– Я… старалась всегда ею оставаться, – тихо отвечала она, – даже когда голодала и зябла. Я… старалась…
– Теперь вы уже можете больше не стараться, – ядовито заметила мисс Минчин и вышла.
Рам Дасс поклонился ей вслед.
Вернувшись в школу, мисс Минчин направилась к себе в гостиную и послала за мисс Амелией. Она сидела с ней запершись дотемна, и, надо признать, мисс Амелии пришлось в тот день выслушать немало горьких слов. Не раз она лила слёзы и утирала их платком. Какое-то замечание мисс Амелии так разгневало мисс Минчин, что она чуть её не ударила; впрочем, всё завершилось самым неожиданным образом.
– Я не так умна, как ты, сестра, – сказала мисс Амелия, – и всегда боялась тебя рассердить. Возможно, и для нас, и для школы было бы лучше, если бы я не была такой робкой. Признаюсь, я всегда думала, что было бы куда лучше, если бы ты не обращалась так сурово с Сарой Кру и получше одевала бы её и кормила. Я‐то знаю, что она слишком много работала для ребёнка своего возраста, а жила впроголодь…
– Да как ты смеешь мне такое говорить?! – вскричала мисс Минчин.
– Не знаю, – отвечала с бесшабашной отвагой мисс Амелия, – но раз уж я начала, то, пожалуй, будь что будет, кончу. Это умная и хорошая девочка – за добро она бы отплатила тебе сторицей. Только добра-то она от тебя и не дождалась. Сказать по правде, она была для тебя слишком умна, и ты не могла ей этого простить. Сара нас обеих видела насквозь…
– Амелия! – возопила мисс Минчин, глядя на сестру с такой яростью, словно собиралась надавать ей пощёчин и сбить с головы чепец, как не раз поступала с Бекки.
Но мисс Амелия закусила удила.
– Да, да! – кричала она. – Сара нас обеих видела насквозь! Она понимала, что ты злая и вздорная женщина, а я – глупая и слабая и до чего же мы обе низки и вульгарны! Пока она была богата, мы ползали перед ней на коленях, а стоило ей потерять состояние, как стали дурно с ней обращаться. Впрочем, она-то всегда вела себя как принцесса, даже когда обнищала. Да… да… как маленькая принцесса!
Тут с бедной женщиной сделалась истерика: она плакала и хохотала, раскачиваясь из стороны в сторону, так что мисс Минчин лишь в ужасе взирала на неё.
– А теперь ты её потеряла, – истерически кричала мисс Амелия, – а какая-то другая школа завладеет ею и её деньгами! Будь она такой же, как все, она бы рассказала, как с ней тут обращались, и тогда все родители забрали бы от нас детей и мы бы разорились. И поделом! Тебе это было бы даже полезнее, чем мне, потому что ты женщина бессердечная, Мария Минчин! Ты бессердечная, себялюбивая, вздорная женщина!
Она так кричала и задыхалась, что испуганной мисс Минчин пришлось, проглотив негодование, отпаивать её валерьяной и давать ей нюхательную соль, чтобы она успокоилась.
С этих пор старшая мисс Минчин стала побаиваться сестры, которая, как выяснилось, была далеко не так глупа, как казалось, и могла при случае высказать неприятные истины, выслушивать которые совсем не хотелось.
В тот вечер, когда воспитанницы собрались, как обычно, перед сном у камина в гостиной, в комнату с письмом в руке вошла Эрменгарда. На её круглом лице было какое-то странное выражение. Было видно, что она чем-то очень обрадована, но вместе с тем и до крайности удивлена.
– Что случилось? – закричало сразу несколько голосов.
– Ты, случайно, не узнала, что это был за скандал у мисс Минчин в гостиной? – спросила Лавиния с любопытством. – Они там кричали и спорили, а потом у мисс Амелии сделалась истерика и её уложили в постель.
– Я только что получила письмо от Сары, – ответила Эрменгарда, поднимая руку с письмом, чтобы все видели, какое оно длинное.
Она говорила медленно, словно никак не могла опомниться.
– От Сары?! – вскричали воспитанницы.
– А где она? – чуть не взвизгнула Джесси.
– В соседнем доме, – отвечала Эрменгарда ещё медленнее. – У индийского джентльмена.
– Где?.. Где?.. Её прогнали?.. А мисс Минчин знает?.. А о чём они спорили?.. Почему она прислала письмо?.. Рассказывай! Рассказывай скорее!
Все раскричались, а Лотти жалобно заплакала. Эрменгарда ответила не
